Андрей Дементьев - Года любви и дни печали

Когда душа устанет быть душой,
Став безразличной к горести чужой.
И майский лес —
С его теплом и сыростью —
Уже не поразит
Своей неповторимостью,

Когда к тому же вас покинет юмор,
А стыд и гордость
Стерпят чью-то ложь, —
То это будет значить,
Что ты умер,
Хотя и будешь думать,
Что живешь.

Школьный зал огнями весь расцвечен.
Песня голос робко подала.
В этот день не думал я о встрече.
Да и ты, наверно, не ждала.

Не ждала, не верила, не знала,
Что навек захочется сберечь
Первый взгляд – любви моей начало.
Первый вальс – начало наших встреч.

Я, быть может, не рискну признаться,
Чем так дорог этот вечер мне…
Хорошо, что выдумали танцы:
Можно быть при всех наедине.

С тобой нас часто разлучают
Друзья, знакомые, родня…
Но я люблю, когда нечаянно
Среди веселья иль молчания
Ты вдруг посмотришь на меня.

И не промолвив даже слова,
Мне скажешь все,
О чем молчишь.
Посмотришь, —
На свиданье словно,
Ко мне, как прежде
Прибежишь.

Любители учить
Внушали мне:
«Пишите о таких глубинах,
Что у людей всегда в цене.
Не о цветах,
Не о рябинах…
О том, что скрыто в глубине…»

А я смотрю в глаза твои:
«Что может
Глубже быть любви?»

Как мне больно за российских женщин,
Возводящих замки на песке…
Не за тех, что носят в будни жемчуг
И с охраной ездят по Москве.

Жаль мне женщин – молодых и старых,
Потемневших от дневных забот,
Не похожих на московских барынь
И на их зажравшийся «бомонд».

Что же мы позволили так жить им,
Не узнавшим рая в шалаше…
Уходящим, словно древний Китеж…
С пустотой в заждавшейся душе.

До чего ж ты была красива!
Пела песни ли на заре
Иль траву за рекой косила,
Утопавшую в серебре…
До чего ж ты была красива!
Мне писать бы с тебя Россию
В самой ранней ее поре.

Но война ворвалась жестоко,
Неожиданно, как гроза.
Потемнели глаза у окон
И померкли твои глаза.

Вся земля стала полем боя
На года – не на десять дней.
Все, что было потом с тобою, —
Было с ней.

У тяжелого стоя молота
По две смены – на сквозняке,
Ты бледнела, как смерть, от голода,
Пайку хлеба зажав в руке.

Но не в силах тебя осилить,
Беды прятались, присмирев.
Мне писать бы с тебя Россию
В самой тяжкой ее поре.

А когда той весной неистовой
Май Победу земле принес,
Это ты, все сдержав и выстояв,
В первый раз не сдержала слез.

Ржавой проволокой опоясана,
Русь смотрела сквозь горечь дат
Не твоими ль глазами ясными
На пришедших с войны солдат?

И не ты ль им цветы носила,
Песни пела им на заре?

Мне писать бы с тебя Россию
В самой светлой ее поре.

Апрель приходит на землю
Днем.
Утром его еще нет.
Утром лужи забиты льдом.
На снегу еще
Чей-то след.

Это утром.
А днем от слéда
Не останется и следа.
Рассмеявшаяся вода
Вдруг напомнит,
Что скоро лето.

О, апрель, ты, как юность,
Чист.
Откровенен, непостоянен…
Мир своим порази сияньем,
Первым ливнем
Над ним промчись!

Белый цвет – он многих красок стоит.
Первый снег и майские сады.

Ты не расстаешься с красотою,
Хоть виски, как этот снег, седы.

Одни занимают посты.
Другие сжигают мосты.
К кому-то плывут барыши,
А кто-то считает гроши.

Сказал мне вальяжный банкир,
Из новых – крутой и дремучий,
Что так уж устроен наш мир —
Не спи и надейся на случай.

А шансы у всех, мол, одни.
«Вот я исхитрился, мне – «Браво!»

И не было чувства вины
Пред теми, кого обобрал он.

Звоню друзьям… Они все на приеме,
Где Президент, охаянный страной,
Внушал им навести порядок в доме,
Поскольку сам то болен, то хмельной.

Не получилась праздничной тусовка,
Хоть собрались не слабые умы.
Но, видно, стало очень им неловко
За этот пир во времена чумы.

И стыдно стало, что в такое время,
Когда народ измучился от бед,
Они не разделили боль со всеми,
А поделили с Ельциным фуршет.

Простите их…
Они слегка зазнались,
Погрязли, забурели, обрели…
И жизнь других —
Для них такая ж малость,
Как в наш дефолт пропавшие рубли.

Наше время ушло…
Это мы задержались.
Потому что Россия без нас
Пропадет.
Мы свободой уже
Допьяна надышались
И не раз заслоняли ее от невзгод.
Наше время ушло…
Мы чуть-чуть задержались.
Потому что с себя не снимаем вину.
Как мое поколенье унизила
Жалость,
Так унизили бедностью
Нашу страну.

Ничего не сумели крутые,
На корысть израсходовав пыл…
И осталась Россия без тыла,
Потому что надежда – наш тыл.

Невезучая наша держава
Столько лет на опасной мели…
И от славы своей удержала
Только имя великой земли.

И порой опускаются руки
У достойных ее сыновей.
Рядом с ней —
Мы с Россией в разлуке,
В первый раз разуверившись в ней.

А Россия сейчас, как Голгофа.
Мы несем обреченно свой крест
Никогда нам так не было плохо.
Кто-то грустно готовит отъезд.

От властей и она натерпелась,
До сих пор не поднявшись из тьмы…
Но ничья не спасет ее смелость,
Если вновь не спасем ее мы.

И да будет счастливым
Грядущее время!
А когда нас не станет, —
Не делайте вид,
Будто не было нас…
В землю брошено семя.
Собирать урожай
Вам еще предстоит.

Не должны мы каяться за тех,
Кто Россию нашу испоганил.
Если уж и есть на ком-то грех, —
Ясно – не на Марье да Иване.

Сколько их, прошедших через власть,
Нуворишей – молодых и старых —
Поживилось от России всласть,
Так, что и на хлеб нам не осталось.

Мы не станем каяться за тех,
Кто был избран нашей общей волей.
Для начала мы поделим грех,
Но грешить им больше не позволим.

«Что такое любовь, скажи мне…» —
Робко спросил меня
Друг мой юный.
Я ответил ему —
«Узнаешь…»