Георгий Голохвастов - Лебединая песня: Несобранное и неизданное

Сны о славе на войне:
Я на рухнувшей стене
Стяг во вражеской твердыне
Водружаю в вышине;
Сам Король, по старине,
Одевает, в древнем чине,
Шпоры рыцарские мне…

И герой спешит к кузине…

Ждущей в замке на вершине
В узком стрельчатом окне
С розой в пурпурном огне…

О, эти дни
Счастливой грезы!

Прошли они
С дыханьем розы!..

А дыханье ночи синей
При серебряной луне…

Сад у замка на вершине;
Снег душистый на жасмине…

Треск цикад… И в тишине
Шепот ласковый, доныне
Внятный сердцу в странном сне…

Ах, кузену и кузине
Можно было, как родне,
В час ночной наедине
Слушать шум реки в долине,
Соловьиный гимн весне…

И в невинной болтовне
Прерывать на половине
Речь признанья, чтоб вдвойне
Верить розам…

В их рубине
Пламенело, как в огне,
Всё, что трудно было мне
Вслух сказать моей богине…

Всё постигнувшей вполне…

О, эти дни
Счастливой грезы!
Прошли они
С дыханьем розы!

Маркиз, скажите: может быть,
Еще не поздно – властью грезы
Ошибку жизни искупить!

Но ведь ушло дыханье розы!..

Зато, как дней минувших весть,
Я розу вашу сохранила.

Но роза – прошлого могила
И снова может ли расцвесть?..

О, да! Любви могуча сила
И в небе…

Разве небо есть?

Ну, голубки-аристократы, Пора!..
Везем к вдове всю знать:
Палач готов… толпа… солдаты…
И мягко постлана кровать!..

О, радость! Как была кратка ты!

Так – небо есть?..

Идем… узнать!..

Не пристойно ли нам будет,
Братья-воины,
Старым складом
Боевых сказаний дедовских
Повесть страдную начать
О славной гибели
Рати Игоревой –
Игорь
Святославича.

Но начаться же той нашей
Новой повести
С былей подлинных
Теперешнего времени,
А не с памятных преданий
Темной древности,
Как досель велось
По замыслу Боянову.

Тот Боян, сказитель вещий,
Если новую
Песнь кому-нибудь
Творить хотел,
То думою
Устремлялся он
По мысленному дереву
Так, как серый волк
По чисту полю рыскает,
Как орел седой
Ширяет выше облака.

В прошлом многое он помнил,
Чтобы сказывать
О начальных временах
Междоусобицы, –
Вот тогда-то и пускал он
Десять соколов
На стремительную
Стаю
Лебединую.

Чуть который упадал,
Та лебедь белая.
Наперед других и пела
Песню в очередь:
Эта – песню Ярославу,
Князю старому,
Та ли – Храброму Мстиславу,
Что зарезал встарь
Князь Редедю
Пред полками
Пред касожским,
Третья – Красному Роману
Святославичу.
Впрямь же он, Боян-гудец,
Не десять соколов
Напускал тогда
На стадо
Лебединое.

Нет, он, братья,
Пальцы вещие воскладывал
На живые струны,
Струны ж самогудные
Для князей и рокотали
Славу звонкую.

Поведем же, братья,
Повесть нашу новую
По бывальщинам
От старого
Владимира
И до нашего,
До нынешнего
Игоря.

Словно лук,
Напряг он ум свой
Воли крепостью,
Поострил его,
Как меч, он
Сердца мужеством
И полки свои,
Исполнясь духа ратного,
Понавел грозой
На землю Половецкую,
За землею Русской
Вглубь степей неведомых.

Игорь-князь тогда воззрел
На солнце светлое:
Видел Игорь, что от солнца
В поле воины
Тьмой прикрыты.
И своей дружине княжеской
Так сказал князь Игорь:
Братья и дружинники,
Лучше уж
Убитым быть,
Чем плену выдаться.
На коней своих
На борзых,
Братья, всядем же
Да разведаем-ка
Дона мы
Великого.

Пылкость князю ум
Зажгла охотой ратною
И затмила страсть
Пред ним в ту пору знаменье
Жаждой жаркою –
Изведать Дона синего:

Преломить копье хочу я
С вами,
Русичи,
О конец, – сказал он, –
Поля половецкого,
Приложить готов
Свою, будь надо, голову,
А шеломом любо
Дона пить
Великого.

О, Боян! О, соловей,
Былого времени!
Эту рать тебе бы
Песней ущекотывать!

Соловьем, как ты, порхая
В древе мысленном,
Ввысь умом, как ты,
Взлетая вровень с облаком,
Воедино вновь свивая
В славословии
Обе славы двух сторон
Потока времени,
В глубину седых веков
Тропой Трояновой
Чрез поля на горы рыща,
Так бы надобно
Петь нам песнь того Трояна внуку –
Игорю.

То не буря чрез поля,
Поля широкие,
Занесла в неверный край
Удалых соколов:
Стаи галочьи
Бегут, вишь,
К Дону синему, –
Так нам что ль начать,
Боян, внук вещий
Велесов?..

За Сулой-рекою
Кони ржут ретивые,
И уж славы звон
Звенит во стольном Киеве, –
В Новеграде затрубили
Трубы ратные,
Стяги алые стоят
В Путивле-городе.
Ждет лишь Всеволода Игорь,
Брата милого.
И сказал ему удалый
Буй-тур
Всеволод:

Брат один,
Один и свет мне светлый,
Игорь, ты,
И с тобою мы не оба ль Святославичи.

Брат, седлай
Коней своих ты борзых
Ныне же,
А мои уже заранее
Поседланы.
Для тебя у Курска, брат,
Стоят в готовности.
И Курян моих ты знаешь,
Добрых молодцев.

Под походными они повиты
Трубами,
Под шеломами
Сызмала
Возлелеяны
И концом копья, орлята,
Были вскормлены.

Все дороги им известны,
Воды ведомы;
Туги луки их,
Колчаны изготовлены,
Сабли верные
Наточены,
Навострены.