Джон Китс - Поэмы

Его сковала. Он едва стоял.

Но встретившись со взором Энкелада,

Горящим жаждой битвы и возмездья,

Сатурн воспрял и громко возгласил:

"Титаны, вот ваш бог!" Ему ответом

Был горький стон - но нет, не только он:

Кто громко зарыдал, кто встал с поклоном;

Богиня Опс, откинув покрывало,

Открыла изнуренное лицо.

Шум не стихал - так глухо ропщут сосны

Под зимним ветром. Руку приподняв,

Дал знак Сатурн, что хочет говорить,

Облечь покровом слова остов мысли...

Под зимним ветром глухо пророптав,

Немеют сосны - и уже ни звука

Не раздается. Здесь же полувнятный

И неопределенный смутный гул

Сменился твердым голосом Сатурна,

Органно охватившим все и вся,

Заставившим серебряно звенеть

Застывший воздух: "Ни в своей груди,

Где истина сокрыта и спасенье,

Ни в тайных знаках книги первых дней,

Которую Уран для нас похитил

У вечной тьмы, когда ее волна

Была уже готова унести

Сокровищницу первозданных знаний

В кромешный мрак, - о да, и в этой книге,

Служившей мне подножьем, пусть непрочным,

Не отыскал я подлинных причин

Мучительного вашего паденья.

В первоначальной книге бытия

Есть символы и предзнаменованья,

Есть объясненье четырех стихий:

Они - земля, вода, огонь и воздух

Всегда в борьбе: то каждый за себя,

То все на одного, то пара с парой;

Пронзает воздух молния огнем,

И в тот же миг вода потоком ливня

Огонь и воздух втаптывает в землю,

И серный дух окутывает все...

Но даже описанье этих распрей

Меж воздухом, огнем, водой, землею

Не приоткрыло мне печальной тайны

Случившегося с вами. - Почему?!

Как можно вам, богам перворожденным,

Могучим, осязаемым и зримым,

Склоняться перед теми, кто слабей?

Но вы побеждены! Но вы разбиты!

Унижены! Одно скажу: вы - здесь!

Так как мне быть? Я говорю: "Воспряньте!",

Ответом стон. "Смиритесь!" - снова стон.

О Небо! О возлюбленный родитель!

Титаны! Неужели схлынет гнев?

Я жду ответа, ибо это ухо

Изголодалось. Мудрый Океан,

Твое лицо являет отпечаток

Глубин бездонных. Слушаем тебя!"

Сатурн умолк. А бог морских пучин,

Извлекший мудрость не из рощ афинских,

Но из подводных бездн, заговорил.

Речь то лилась спокойною струею,

То взвихривалась пеною бурунной;

Подрагивали волосы его,

Лишенные привычной влаги. "Братья!

Умерьте гнев - он только множит скорбь.

Доверьтесь мне, послушайте меня,

И вы найдете сладость в пораженье.

Простой закон Природы нас сразил,

А не грома, не Зевс и не стихии,

Всю суть которых ты познал, Сатурн.

Ты мудр и горд, тебе не сыщешь равных,

И именно поэтому дорогу

Бесспорных истин ты сыскать не в силах:

Величье порождает слепоту.

Ты первый среди нас, но ты не первый,

Кто правит миром; значит, не тебе

Быть и последним - это невозможно.

Ты не начало мира, ты конец.

В начале были только Тьма и Хаос.

Потом явился Свет, и началось

Чудесное кипенье, вызреванье,

Броженье и смешенье вещества.

И лишь потом настало время жизни,

И Свет, излившись, оплодотворил

Бескрайние просторы всей вселенной.

Распространяя дивные лучи

Как внутрь, так и вовне, и появились

Земля и Небо, чтобы нас зачать

Богов, владык, властителей - Титанов!

Теперь познайте истину, и пусть

Она горька - стерпите эту горечь,

Поскольку сила подлинная в том,

Чтоб принимать спокойно и достойно

Все то, что мы не в силах изменить.

Земля и Небо много совершенней,

Чем Тьма и Хаос; Небо и Земля,

Нас породив, и сами поразились

Чеканности природных наших форм,

Товариществу нашему, свободе,

Уменью рассуждать и делать выбор

Мы были совершенней, чем они!

Мы были лучше! Так и нам на смену

Теперь приходят те, кто лучше нас,

Их власть сильней, их красота прекрасней!

Они всего лишь наше порожденье?

Но ведь и мы лишь порожденье Тьмы

И Хаоса... ответьте, разве почва,

Вскормившая вечнозеленый лес,

Грозится в гневе уничтожить зелень

Из-за того лишь, что сама черна?

И разве лес враждует с голубями,

Воркующими на его ветвях:

Зачем, мол, я бескрыл, а вы крылаты?

Мы - этот лес. Но нет, не голубей

Взрастили мы, а мощных златоперых,

Царящих над вершинами орлов;

Они царят, ибо таков закон,

И правит нашим миром совершенство!

Таков закон. Когда-нибудь орлы

И сами возопят от горькой муки,

Постигнув, что его не обойти...

Вы видели владыку молодого,

Занявшего мой трон? О юный бог,

Рукою мощной впрягший в колесницу

Крылатые творения свои

И мчащийся средь вспененных бурунов,

Летящий по спокойной глади вод!

Вы видели его глаза? Я видел.

Я видел - и поэтому "прости"

Сказал навек потерянной державе,

И все простил, и поспешил сюда,

Чтоб разделить судьбу своих собратьев

И убедить их: если горе - правда,

То в этой правде наше исцеленье".

Сгустилась тишина. И нам ли знать,

Что этому причиной - мудрость речи

Или презренье к мудрости ее?

Молчали все, и лишь одна Климена

Нежнейшая, слабейшая из них

Чуть шевеля дрожащими губами,

Ввысь устремляя влажные глаза,

Ответила... Но это не ответ,

А жалоба печальная была.

"Отец, неискушенная в словах,

Я выскажу по простоте душевной

Что на сердце лежит: она ушла,

Былая радость, скорбь проникла в души

И, кажется, навечно. И ничем

Я ни себе, ни вам помочь не в силах

Для этого нужна иная мощь.

Я только расскажу, как убедилась,

Что все былое - навсегда в былом.

Представьте берег моря. Аромат

Цветов, деревьев, неги и покоя,

И так же счастьем преисполнен мир,

Как сердце преисполнено печалью.

Мне захотелось выразить ее,

В мелодии излить терзанья духа

Я раковину подняла с песка

И полуотворенный лабиринт

Дыханием своим одушевила.

Ответствовала раковина песней

Последней нашей песней! Ибо вдруг

Пришел моей мелодии навстречу

Иной напев с морского островка,

Исполненный гармонии такой,

Какую мы доселе не слыхали.

Я раковину выронила. Море

Ее водой наполнило по край,

Как душу мне наполнили до края

Чарующие звуки с островка.

О, эти звуки! Жизнь и смерть в объятьях,

Полет жемчужин с рассеченной нити,

Взлетающий с оливы голубок,

Не перьями, но пеньем окрыленный...

О, эти трели! Горе и восторг

Во мне боролись. Горе победило.

Мой слух изнемогал от наслажденья

И от страданья. Чтоб не обезуметь,

Ладони приложила я к ушам,

Но голос мелодичней дивной песни

Преодолел непрочную преграду:

"О светозарный юный Аполлон!"

Я бросилась бежать - но тот же голос

Бежал за мною следом: "Аполлон!"

Какая мука! Если знали вы,