Иоганн Гёте - Фауст

Мы им покажем, жуликам пропащим!

Но не сегодня. Нынче торжество.
А за ночь остальное мы растащим
И в этот раз добьемся своего.

По мере сил я к месту привыкаю
И даже ваши мысли понимаю.

Мы выдыхаем звуки грез едва,
А вы их превращаете в слова.
Но назовись, чтоб мы тебя узнали.

Мне имена различные давали.
Скажите, между прочим, с нами рядом
Нет путешественников англичан?
Они так любят изученье стран,
К полям сражений ездят, к водопадам.
Им подошел бы вид таких полян.
Мне также псевдоним был ими дан.
Они меня назвали в старой пьесе
«The old Iniquity» с обычной спесью. [158]

Но почему?

Мне это невдомек.

Ты сведущ в звездах? Ты б прочесть не мог,
Что в их расположении таится?

Звезда сменяет на небе звезду,
Свет молодого месяца струится.
Я славный у тебя приют найду,
Согрей меня своею шкурой львицы.
Зачем нам уноситься в звездный Край?
Шараду иль загадку мне задай.

Ты можешь сам задать ее успешно.
Ведь, собственно, ты — парадокс сплошной.
Ты это то, в чем с силою одной
Нуждаются и праведный и грешный: [159]
Один, чтоб злу всегда сопротивляться,
Другой, чтоб злу всецело подпадать.
Все для того, чтоб Зевсу повод дать
Премило над обоими смеяться.

Мне мерзок он!

И мне не по нутру.

Мерзавец здесь совсем не ко двору.

Как ты — когтями, если не сильнее,
Царапаться ногтями я умею.
Попробуй-ка!

Ты можешь здесь остаться,
Тебя потянет самого домой.
Там край родной, свои и домочадцы,
А здесь, мне кажется, ты сам не свой.

Ты привлекаешь верхней половиной!
Но ужасаешь нижнею, звериной!

Лап наших испугался? Поделом!
Попался, старый? Так тебе и надо.
У львицы в лапах на себя досадуй,
Что ты без лап, с копытом, да и хром.

Какие птицы с пеньем забрались
В приречный этот тополь у теченья?

Не вслушивайся лучше. Берегись.
Храбрейших погубило это пенье.

Ах, не путайтесь с презренным
Этим сфинксовым отродьем.
Обратитесь к нам, сиренам.
Мы красой всех превосходим,
Трели голосом выводим.

Вы заставьте их спуститься.
Что они забились в листья,
Всяких коршунов когтистей?
Лишь заслушайтесь, — в награду
Разорвут вас эти птицы,
Вылетевши из засады.

Прочь раздоры! Рознь долой!
Пусть забьют одной струей
Волны радости земной:
Дружно на воде, на суше
Гостю выкажем радушье
Всею нашею семьей.

И струн прекрасны перезвоны,
И голоса не монотонны,
Но тем не менее напев
Единственно лишь слух ласкает,
А в душу мне не проникает,
Нисколько сердца не задев.

Какое сердце? Слово слишком громко.
Не сердце, а пустой горластый зев
Да, может быть, старьевщика котомка.

Как крупно все! Черты души громадной
Здесь даже и в уродливом наглядны!
Все мне кругом так много говорит
И, кажется, удачу мне сулит.

Пред ними некогда стоял Эдип.

От этих Одиссей чуть не погиб,
В пеньковых путах корчась.

Муравьями
Редчайший в мире клад зарыт был в яме.

Тот клад вот эти грифы стерегли.
В какой величественной панораме
Былое подымается вдали!

Ты прежде плюнул бы на этот сброд,
А ныне видишь тут родной свой угол.
Кто поиски возлюбленной ведет,
Тот радуется виду встречных пугал.

Вы, с женщинами сходные на глаз,
Не видел ли Елены кто из вас?

Наш род до дней Елены не восходит.
Убил последних бабок Геркулес.
Спроси Хирона. [161]Он в округе бродит,
Ступай к нему скорей наперерез.

Можем быть и мы полезны.
К нам заехав на привал,
Некогда Улисс любезный
Много нам порассказал.
Из услышанных историй
Мы б не скрыли ничего,
Если бы ты для того
Перебрался к нам на взморье.

Гость, не поддавайся лжи
И обманщицам отпетым!
Как Улисс, себя свяжи,
Но не пенью, а советом;
Отыщи Хирона. Он
В эти тайны посвящен.

Кто это, каркая сурово,
Летит с такою быстротой,
Что никакому птицелову
В ту кучу не попасть стрелой?

Стремительнее стрел Алкида, [162]
И зимних бурь, и птичьих стай
Над нами мчатся стимфалиды, [163]
Безвреден их вороний грай.
Их клювы хищно крючковаты,
А лапы словно у гусей.
Они нам родственники, сваты,
И к нам летят станицей всей.

А это что за свист злодейский?

Пусть эти гады не страшат —
То головы змеи Лернейской, [164]
Хоть много лет тому назад
Мечом отнятые от торса,
По старой памяти шипят.
Во что глазами ты уперся?
Куда кидаешь нежный взгляд?
Там — ламии, [165]там привиденья.
Не пяль глаза в том направленье,
А то ведь сам не будешь рад,
Свернешь, оглядываясь, шею.
А впрочем, я держать не смею,
Ступай к ним, окунись в разврат.
Они развязные особы,
Со льстивым ртом и медным лбом,
И, как Сатаровы зазнобы,
Повсюду лезут напролом.