Василий Сумбатов - Прозрачная тьма: Собрание стихотворений

Будет бойкая девочка, – и теперь уже видно:
Всеми силами борется и воюет с пеленками,
Заключенье в конвертике ей до боли обидно,
И она выбирается, упираясь ножонками.

Любит свист – как разбойница, любит качку – как чайка,
Грудь сосет – как пиявочка, – целый час наслаждается,
А то – вдруг замечтается, и – поди-ка, узнай-ка,
Что в душе ее маленькой в этот миг совершается? –

Глазки вдруг округляются и глядят в одну точку,
Губки вдруг раскрываются, словно шепчут моление…
Пусть Господь сохраняет нам нашу милую дочку –
Нашу радость в изгнании и в скорбях утешение!

Небо темно-сине, волны беспокойны,
Скалы разноцветны, брызги – как кристалл,
Всё слилось в красивый и могуче-стройный
Славящий Природу и Мечту хорал.

Чайки с криком реют, чуть заметной точкой
Серебрится парус в дали голубой…
Мы с тобой у моря с маленькою дочкой, –
Дочкины пеленки моет нам прибой.

То взметнет их кверху, то опустит снова,
Камешками больно бросит в ноги нам,
Вытащит крабенка прямо с дна морского
И, смеясь, умчится по цветным камням.

Дочка, разметавшись, спит в тени утесов
На червонно-желтом бисере песка…
Отдыхает сердце от земных вопросов,
И поют надежды, и молчит тоска…

Ночь полна волшебной сказкой,
А душа полна лучей;
Милый взгляд твой светит лаской,
И рука – в руке моей.

Чуть скользит наш челн, качаясь,
Парус убран, ветер стих;
Звезды блещут, отражаясь
В спящей глади волн морских

В сердце нет ни капли горя,
И вливают свет в него
Звезды с неба, звезды с моря,
Звезды взгляда твоего!

Через вешний сад, меж вишен,
Шарфом шелковым шурша,
Ходишь ты к ручью, где слышен
Шелест – шепот камыша.

Заберусь в камыш шуршащий
И тебя там буду ждать,
Чтобы речью шелестящей
На ушко тебе шептать…

Не нарушу шумом чуткой
Тишины твоей души,
Шаловливой песней, шуткой
Не встревожу камыши.

Но, любви слуга послушный,
Не сдержусь и, чуть дыша,
Поцелуй тебе воздушный
Вдруг пошлю из камыша.

Я тебе говорил: Приходи –
Я тебе расскажу о тоске,
О печали томящем цветке,
Что цветет в наболевшей груди.

Ты пришла… Что ж тебе я скажу? –
Ты пришла – и тоски уже нет,
И в груди у меня – только свет,
Только свет я в душе нахожу!..

Цветут глицинии! Цветут глицинии!
Их запах – песня Красоты.
Заботно-ласково над ними пинии
Простерли хвойные зонты.

Цветут глицинии! цветут глицинии!
Цветы их – нежные мечты,
Цветы туманные, поблекло синие,
Весны зовущие цветы.

В душе проснувшейся цветут глицинии,
Душа полна весны чудес,
И рад задумчивой весенней сини я
Прозрачно-ласковых небес.

Иди гулять туда, под эти пинии!
Меня с собою позови,
Пусть ярче, красочней цветут глицинии
От нашей ласковой любви!

Я сердце в темницах рассудка
В осенние дни заковал,
Но спорить с Весною – не шутка,
Весной я его не сдержал.

Весной, в Благовещенье, в марте,
Ты встретилась где-то со мной,
И мне доказала в азарте,
Что глупо бороться с Весной.

Сказала, что ты отпустила
Всех птиц своих в Праздник Весны,
И гневом своим пригрозила,
Хоть глазки и были ясны.

Послушно открыл я все дверцы
Холодных рассудка темниц
И выпустил пленное сердце,
Как ты – своих пленников-птиц…

Но что же из этого стало? –
Ты дерзко меня провела, –
Ты сердце, как птичку, поймала
И в плен навсегда забрала!..

С воем вьюга злая
Бьет в стекло окна…
– Что с тобой, родная?
Что ты так грустна?

Пусть февраль там злится!
Слышу я, поверь,
Как Весна стучится
С теплым мартом в дверь.

Кончится ненастье,
Только погоди!
Было бы лишь счастье,
Дни же впереди!

Вы на ласточку похожи легкокрылую,
Быстролетную, живую, вечно милую.
Точно ласточка, вы живы и кокетливы,
Вечно радостны, ко всем равно приветливы.
Выше ласточек в мечтах вы улетаете,
А к кому несут мечты вас, вы не знаете.

Вы на свете мало жили, почти не жили,
Вашу душу только детства грезы нежили,
В ваши годы бурь житейских не встречается,
В ваши годы жизнь светла и улыбается.

Стать большою не хочу желать я вам,
Быть большою – смерть улыбкам и мечтам,
Взрослым в жизни счастья редко блещет свет,
Но зато так много горестей и бед…
Погодите, не спешите вырастать,
Не спешите думать, чувствовать, желать,
Оставайтесь милой девочкой пока,
Свежей, стройной и кокетливой слегка.

Вас такой никак нельзя не полюбить,
Если с вами хоть минуточку побыть!
Оттого все и любуются на вас,
Что милы всем огоньки веселых глаз,
Ваши детские движенья, и слова,
И в пушистых завитушках голова!

Прямая, стройная, со строгими чертами,
С улыбкой странною в углах сомкнутых уст,
Вы в храме молитесь порою между нами,
И храм, когда Вас нет, для многих странно пуст…
Что в глуби Ваших глаз? – их взгляды так бездонны,
Ночная тень ли в них, иль утра свет и синь,
Но веет мне от них спокойствием Мадонны,
Душевной ясностью подвижниц-инокинь…
Скорбите ль Вы о чем, полны ли Вы тоскою,
Воспоминанья ли тревожат Вас порою, –
То мне неведомо, но я молюсь за Вас…
Примите этот стих и не судите строго.
О Вас я думаю всегда, как и сейчас;
Я мало знаю Вас, но я люблю Вас много.

Мне снился милый сон. Далекая луна
Свой бледный поцелуй мне с неба посылала,
И в комнате цвели и тьма и тишина,
И мне мечта моя с улыбкой рисовала
Твой тонкий силуэт у синего окна…

Там, за окном, вверху, как искры от костра,
Ночь рассыпала звезд немые мириады,
Манила ночь к себе, загадочно-остра,
И стали близки мне небес далеких взгляды,
И показалось мне, что ты – моя сестра…

Я был без сил в тот час в своем тяжелом сне;
Подняться я не мог, чтоб быть к тебе поближе;
Я видел профиль твой задумчивый в окне
И прошептал тебе: Сестра моя, приди же!
И ты услышала, и ты пришла ко мне…