Владимир Маяковский - Сборники стихотворений

одно хочу лишь,чтобы стали

всех

моих

стихов слова полновесными,

как слово "чуешь". Трудно

людей

в одно истолочь, собой

кичись не очень. Знаем ли мы украинскую ночь? Нет,

мы не знаем украинской ночи.

1926

ОКТЯБРЬ

1917 - 1926

Если

стих

сердечный раж, если

в сердце

задор смолк, голосами его будоражь комсомольцев

и комсомолок. Дней шоферы

и кучера

гонят

пулей

время свое, а как будто

лишь вчера были

бури

этих боев. В шинелях,

в поддевках идут... Весть:

"Победа!"

За Смольный порог. Там Ильич и речь,

а тут пулеметный говорок. Мир

другими людьми оброс; пионеры

лет десяти задают про Октябрь вопрос, как про дело

глубоких седин. Вырастает

времени мол, день-волна,

не в силах противиться; в смоль - усы

оброс комсомол, из юнцов

перерос в партийцев. И партийцы

в годах борьбы против всех

буржуазных лис натрудили

себе

горбы, многий

стал

и взросл

и лыс. А у стен,

с Кремля под уклон, спят вожди

от трудов,

от ран. Лишь колышет

камни

поклон ото ста

подневольных стран. На стене

пропылен

и нем календарь как календарь, но в сегодняшнем

красном дне воскресает

годов легендарь. Будет знамя,

а не хоругвь, будут

пули свистеть над ним, и "Вставай, проклятьем..."

в хору будет бой

и марш,

а не гимн. Век промчится

в седой бороде, но и десять

пройдет хотя б, мы не можем

не молодеть, выходя

на праздник - Октябрь. Чтоб не стих

сердечный раж, не дряхлел,

не стыл

и не смолк, голосами

его

будоражь комсомольцев

и комсомолок.

1926

НЕ ЮБИЛЕЙТЕ!

Мне б хотелось

про Октябрь сказать,

не в колокол названивая, не словами,

украшающими

тепленький уют,дать бы

революции

такие же названия, как любимым

в первый день дают! Но разве

уместно

слово такое? Но разве

настали

дни для покоя? Кто галоши приобрел,

кто зонтик; радуется обыватель:

"Небо голубо..." Нет,

в такую ерунду

не расказеньте боевую

революцию - любовь.

В сотне улиц

сегодня

на вас,

на меня упадут огнем знамена. Будут глотки греметь,

за кордоны катя огневые слова про Октябрь.

Белой гвардии

для меня

белей имя мертвое: юбилей. Юбилей - это пепел,

песок и дым; юбилей

это радость седым; юбилей

это край

кладбищенских ям; это речи

и фимиам; остановка предсмертная,

вздохи,

елей вот что лезет

из букв

"ю-б-и-л-е-й". А для нас

юбилей

ремонт в пути, постоял

и дальше гуди. Остановка для вас,

для вас

юбилей а для нас

подсчет рублей. Сбереженный рубль

сбереженный заряд, поражающий вражеский ряд. Остановка для вас,

для вас

юбилей а для нас

это сплавы лей. Разобьет

врага

электрический ход лучше пушек

и лучше пехот. Юбилей! А для нас

подсчет работ, перемеренный литрами пот. Знаем:

в графиках

довоенных норм коммунизма одежда и корм. Не горюй, товарищ,

что бой измельчал: - Глаз на мелочь!

приказ Ильича. Надо

в каждой пылинке

будить уметь большевистского пафоса медь. Зорче глаз крестьянина и рабочего, и минуту

не будь рассеянней! Будет:

под ногами

заколеблется почва почище японских землетрясений. Молчит

перед боем,

топки глуша, Англия бастующих шахт. Пусть

китайский язык

мудрен и велик,знает каждый и так,

что Кантон тот же бой ведет,

что в Октябрь вели наш

рязанский

Иван да Антон. И в сердце Союза

война.

И даже киты батарей

и полки. Воры

с дураками

засели в блиндажи растрат

и волокит. И каждая вывеска:

- рабкооп коммунизма тяжелый окоп. Война в отчетах,

в газетных листах рассчитывай,

режь и крой. Не наша ли кровь

продолжает хлестать из красных чернил РКИ?! И как ни тушили огонь

нас трое! Мы трое

охапки в огонь кидаем: растет революция

в огнях Волховстроя, в молчании Лондона,

в пулях Китая. Нам

девятый Октябрь

не покой,

не причал. Сквозь десятки таких девяти мозг живой,

живая мысль Ильича, нас

к последней победе веди!

1926

СТОЯЩИМ НА ПОСТУ

Жандармы вселенной,

вылоснив лица, стоят над рабочим:

- Эй,

не бастуй!А здесь

трудящихся щит

милиция стоит

на своем

бессменном посту. Пока

за нашим

октябрьским гулом и в странах

в других

не грянет такой,стой,

береги своим караулом копейку рабочую, дом и покой. Пока

Волховстроев яркая речь не победит

темноту нищеты, нутро республики

вам беречь рабочих

домов и людей

щиты. Храня республику,

от людей до иголок, без устали стой

и без лени, пока не исчезнут

богатство и голод поставщики преступлений. Враг - хитер!

Смотрите в оба! Его не сломишь,

если сам лоботряс. Помни, товарищ,

нужна учеба всем,

защищающим рабочий класс! Голой рукой

не взять врага нам, на каждом участке

преследуй их. Знай, товарищ,

и стрельбу из нагана, и книгу Ленина,

и наш стих. Слаба дисциплина - петлю накинут. Бандит и белый

живут в ладах. Товарищ,

тверже крепи дисциплину в милиционерских рядах! Иной

хулигану

так

даже рад,выйдет

этакий

драчун и голосило: - Ничего, мол,

выпимши

свой брат богатырская

русская сила.А ты качнешься

(от пива частого), у целой улицы нос заалел: - Ежели,

мол,

безобразит начальство, то нам,

разумеется,

и бог велел!Сорвут работу

глупым ляганьем пивного чада

бузящие чады. Лозунг твой:

- Хулиганам нет повдады!Иной рассуждает,

морща лоб: - Что цапать

маленьких воришек? Ловить вора,

да такого,

чтоб об нем

говорили в Париже!Если выудят

миллион

из кассы скряжьей, новый

с рабочих

сдерет задарма. На мелочь глаз!

На мелкие кражи, потрошащие

тощий

рабочий карман! В нашей республике

свет не равен: чем дальше от центра

тем глубже ночи. Милиционер,

в темноту окраин глаз вонзай

острей и зорче! Пока

за нашим

октябрьским гулом и в странах других

не пройдет такой стой,

береги своим караулом копейки,

людей,

дома

и покой. 1926

О ТОМ,

КАК НЕКОТОРЫЕ

ВТИРАЮТ ОЧКИ ТОВАРИЩАМ,

ИМЕЮЩИМ ЦИКОВСКИЕ

ЗНАЧКИ

1

Двое.

В петлицах краснеют флажки. К дверям учрежденья направляют

шажки... Душой - херувим,

ангел с лица, дверь

перед ними

открыл швейцар. Не сняв улыбки с прелестного ротика, ботики снял

и пылинки с ботиков. Дескать:

- Любой идет пускай: ни имя не спросим,

ни пропуска! И рот не успели открыть,

а справа принес секретарь

полдюжины справок, И рта закрыть не успели,

а слева несет резолюцию

какая-то дева... Очередь?

Где?

Какая очередь? Очередь

воробьиного носа короче. Ни чином своим не гордясь,