Ольга Макеева - Стихи

И нам никогда не уехать отсюда, От этого города грез и безумства, И мы, безнадежно надеясь на чудо, Свой век коротаем в плену вольнодумства,

Тоски и эстетства, Не ведая средства Хоть как-то судьбу изменить

Мы уезжаем, уплываем, улетаем в далекие края : В Лондон, Париж, Новосибирск, к черту на рога, а потом, изощряясь, изобретаем предлоги для возвращения в этот промозглый город, который какой-то шутник когда-то назвал Северной Венецией....

А значит, вовеки не сбыться пророчеству, И пусту не быть Петербургу беспечному, Но быть обреченному на одиночество, Разбитый асфальт и дожди бесконечные.

Ноябрь 1996.

x x x

посвящается погибшим на Чеченской войне

Я вернусь к тебе Белым снегом в июньский день, Ты не плачь, мой свет ! Ты не верь беде, Ты взгляни, как цветет сирень, Как встает рассвет !

Я прощу тебе Все, что надо еще прощать Ты скажи едва. Да живи себе Что с того, что побита рать, Что теперь вдова.

Я вернусь к тебе ! Видишь - белые облака, Все над головой. Это я, судьбе Вопреки , возвращаюсь издалека, Да на голос твой.

Все останется, И любовь, и печаль моя Все тебе одной. А что достанется Темноте, что возьмет земля То взойдет травой,

И пойдет трава По весне имена шептать, Ой да имена... А ты на Покрова Приходи меня поминать, Милая жена.

Январь 1997 г

О бренности

Стреляли не в тебя. Но пуля - дура. Она летит, себя воображая То звонкою стрелой, то вольным ветром,, То бабочкой, порхающей над лужей, То птицей, быстрокрылой и беспечной...

И только на излете, налетая На теплое, кричащее, живое, Она с небес спускается на землю И , как ведется, попадает в сердце, Поскольку пуля - это все же пуля.

И ей, признаться, никакого дела, Что ты не друг, не враг, а так - прохожий, Что ты на пять минут, на босу ногу С котомочкою, на угол за водкой ( Добро бы для себя - а то ведь гости)...

Что дома дожидается, зверея От ожиданья, лучшая из женщин, С которой вам давно бы разбежаться, Но быт, но лень, но глупая привычка Так прочно держат, а точней - держали ...

Ты вечером планировал застолье, А поутру, конечно же, похмелье, Подъем - не раньше часу пополудни, И чашка чая с мыслями о вечном, Над грудою невымытой посуды.

А новый день, закруженный делами, Как листьями осенняя аллея, Нахлынул бы на заспанную кухню И смыл тебя в эпоху полнолунья, Где ты один - и чистый лист бумаги.

О, как тебе, тщеславному, хотелось Порвать тенета будничного круга И стать неповторимым и великим, И в памяти насмешливых потомков Остаться - ну, хотя бы, лет на триста..

Но все, как оказалось, много проще, И мир честной, сегодня потерявший В лице твоем великого поэта, Ученого, художника, артиста, Навряд ли будет сетовать и плакать.

Все кончено - и что тебе за дело, Что пуля, как и отмечалось выше Мечтательная дура, что над вами Висит луны фарфоровое блюдце, И бледность разливается по скулам.

Апрель 1997.

Надежда

Посвящается Б. Окуджаве

Надежда, он еще вернется В твой вечный край обетованный, Когда разлука обернется Печалью светлой и желанной.

И ты, приняв его как брата, Подашь нам знак из тьмы глубокой, Что стала горькая утрата Легендой, памятью, эпохой.

Тогда внезапно издалече Раздастся голос труб неясный, И, руки возложив на плечи Друзей старинных и прекрасных,

Мы будем петь - или молится Что суть теперь одно и то же. И эта музыка продлится, Сердца по-прежнему тревожа.

Надежда, он еще вернется Не раз в сугубом этом звуке. А тот, кто за руки возьмется, Уже не вспомнит о разлуке,

Уже не вспомнит о печали, О том, кто ныне канул в Лету, Но будет призрачная Дали, Не умолкая, петь поэту.

Нам всем положены пределы, И смерть, увы, неумолима, Но музыка не знает тела И потому - неистребима.

И как не скорбны наши лица, И как не траурны одежды, Кружит над нами белой птицей Оркестрик маленький надежды...

Июнь 1997.

Принцесса

Посвящается шведской поэтессе Эдит Седергран

* * *

Принцесса позволяла ласкать себя вечерами,

Но ласкавший ее утолял только свой голод,

А ее тоска, как пушистая мимоза,

Оставалась маленькой сказкой одиночества.

"Принцесса"

Э. Седергран

* * *

Ты искал цветок,

А нашел плод

Ты искал родник,

А нашел море

Ты искал женщину,

А нашел душу

Ты разочарован...

Э. Седергран

Она позволяла ночами ласкать себя, Порою не видя ни радости в том, ни прока, Но даже любя,

точнее,

почти любя Она оставалась по-прежнему одинока.

Она улетала, бог знает куда и как, Назойливой ласке чужое оставив тело, Она понимала, что все у нее не так, Но как-то иначе не смела, и не умела.

И снова тропа терялась в людской глуши, Где в кронах густых терялось дыханье света, И стыли росой преданья ее души На травах Любви изумрудно-зеленого лета.

Она, как умела, сжигала себя до тла, И тело носила, как дурно пошитое платье. Но ветер дарил невидимые крыла, Но небо сулило свои объятья.

И она позволяла ночами ласкать тебя Ведь она, как могла, сжигала себя до тла.

1992 г.

Гадание на святки.

Ряженый мой, суженый, Суетой завьюженный, Прийди ко мне ужинать, Вечерять. Руки твои белые, Губы твои смелые, Речи оголтелые Любо миловать.

Я ль годами не ждала, Я ль печали не пила, Я ль тебя не вымолила У беды ? Суженый мой, ряженый, Голос твой надсаженный Как дурман, посаженный Ведьмой у воды.

Будем до полуночи, За столом да у свечи Лясы весело точить Под метель. Сплетней скуку развлечем, Воду в ступе истолчем, Да поманим калачом Сладкую постель.

Только - слово за слово Станет ночь неласкова, Из болота вязкого Лезет стыд. Тучею над кручами, Буря неминучая, Стрелами колючими Сердце распалит.

Я тебя, любезного, Я тебя, болезного, Я тебя, нетрезвого Не прощу : Изменившись во лице, Стану гордо на крыльце Да по сонной лестнице Сокола спущу. Что б тебе, проклятому, Ворогу заклятому, Вечно виноватому Помнилось, Чтобы мерз ты до свету Да метели посвисту Вторил стоном попусту, Промерзал насквозь.

Ты, мети, метелица, Снежную постелицу, Где дорога стелится, Постели Мягкого да нежного Марева кромешного, Чтоб его до вешнего Ветра не нашли.

Ряженый мой, суженый, Суетой завьюженный, Будь ужо без ужина...

Июль 1997.

Царевна - лебедь

У царевны-лебеди - белые крыла, У царевны-лебеди - вечные дела. Все она качается вдоль широких вод, Где ее царевичей вереница ждет.

Все бы им, царевичам, на море глядеть ! Все бы им царевичам, что-нибудь хотеть ! Как чего касатику станет не хватать, Так скорее на море - горе горевать.

Вот она и мается : как бы все поспеть ! Даже белку давеча научила петь, Да дворец отстроила. да морских чертей Обрядила скоренько в полк богатырей.

Но пускай царевичи мир дивят честной Белками, да елками, да нечистью морской ! Только бы не лапали белую судьбу, Не просили девицы со звездой во лбу.