Петр Киле - Таинства красоты [Стихи и поэмы о любви]

Любви моей малиновое пламя
Трепещет негой дышащее знамя
Над лугом с разноцветьем трав,
С росой, сверкающей с утра,
Как жемчуга и бриллианты,
Игра природы с нами в фанты.

Надежда юности, ее венец
В малиновом сиянии сердец…
Там словно водят хоровод на свадьбе
И вдоль дорог, и на усадьбе,
Сошедшей уж давно на нет,
Но расцветает жизни юный цвет!

Цветы, как феи грез и упований,
Они же феи встреч и расставаний.
О, пламя светло-розовой мечты!
О, нега женской красоты!
Там кисть Кипренского играет
С сияньем солнца на закате.

Хочу любви. Что делать?
Хочу любви всё детство.
О чём все помыслы мои:
Хочу любви, хочу любви -
Поют живые струны...
Хочу любви всю юность.
В венке из красных роз
Хочу любви до слёз.
И в радости, и в грусти
Хочу, хочу быть лучше
И с пламенем в крови
Сгораю я в любви.
Ведь мы того достойны,
Любви певуче-знойной.

Прелестна поневоле и на диво
В всезнании своем красноречива
Ей не хотелось думать о любви,
Но говорить с волнением в крови…
Певучий голос, словно в песне,
Всё в мире делает чудесней!

В чем прелесть женщины, кто знает,
Когда здесь сокровенное, как тайна,
Нас манит с детства, обещая рай
Неведомого счастья невзначай?

Подросток с милым женским взором
Смеется шаловливым вором,
Беспечно весела,
Тонка и гибка, как ветла.

В улыбке нежной полураскрыты губы,
А там алмазами сверкают зубы,
Несметные сокровища любви,
О, счастье юное в крови!

Тонка, стройна, что гибкая лоза,
И негой мысли полные глаза,
Что кажется иссиня спелой сливой,
Продолговатой, и такой красивой,
Когда и радость - мука, как любовь,
Волнующая, словно море, кровь.

О, Афродита! Мать Эрота,
Тебя влечет охота?
Блистает негой взор
В лесах, на склонах гор.
Ты гонишься всерьез за зайцем,
Как будто бы за счастьем
Любить
И жить!
О, нет! Адонис, сын царя на Кипре,
Прекраснейший из смертных в мире,
Тебя влечет, тобой любим,
И с ним
Ты дни проводишь на охоте,
А ночи в скромном гроте,
В пещере нимф,
Где таинства любви ты сотворяешь с ним,
Счастливейшим из смертных,
В объятьях и устах отверстых...
Но юность, как весна,
Лишь лучезарна и нежна;
И страстью пылкой утомлен, уходит
Адонис на охоту.
Вся счастием любви упоена,
Богиня грезит, и весна,
Подобно чуду,
Цветет повсюду.
(Пляшет.)
Адонис, как цветок,
Поет любви исток
В лесных пенатах,
И вторит хор пернатых.
И вдруг пред ним, как вражий стан,
Возник косматый зверь - кабан.
Он рад сразиться: "Ну-ка!"
Увы! Увы! Достать ни лука,
Ни верных стрел
Он не успел.
И, сбитый, весь в крови
Исторг последний вздох любви.
Примчались отовсюду нимфы,
И Афродита с ними,
Как бедная жена,
И плачет с ней весна.
(Пляшет.)

Айшварья смотрит удивленно,
Иль с восхищеньем и влюбленно,
Сама дивясь своей же красоте,
Как в пласке с пеньем и в мечте.

Тип красоты знакомый вроде,
Присущий женственности по природе
Европы, Азии, но в ее очах
Вся Индия сияет в сладких снах.

Природа, мир, в котором вырос ты,
Всегда с тобой, как детские мечты
И грезы о любви и о призванье,
О чем ты вопрошал все мирозданье,
В его глубины мыслью уносясь,
Как будто в яви, или в смертный час.
Бывало, я летал в небесной бездне,
Душою возносясь, как в песне,
Что пела в поднебесье вся страна,
И расцветала и зимой весна
Мелодией любви и дерзновенья,
Сей жизни чудные мгновенья!

Мне хотелось лебедем плавать в пруду,
Будто здесь я желанного жду.
Будто он мне приснился, красавец,
Белоснежное, дивное счастье!

Он предстал, как бы с неба, в зеркале вод,
Ослепительное божество!
И поплыла я вдруг, как в воде или в небе,
С ним сама белоснежная лебедь.

И была бесконечна любовь,
Как ликует сладостно кровь
В детстве милом беспечно
Или в юности нежной предвечно.

Весь в усильях, со взмахами крыл,
Унося меня в высь, он любил,
С негой дивной, как сладкою песней,
И истомы такой нет чудесней.

Ночь была, уже утро и новый день,
А ему все не лень
Приставать ко мне с лаской,
Как ребенок, украдкой.

Лебедь в Леду влюблен,
Все смеются, счастлив и он,
Уносясь в горделивом веселье
Высоко в поднебесье.

Но свиданья тайной покрыты,
Леда в облике Афродиты
Предается ласкам страстной любви,
С негой муки и счастья в крови.

Вдруг с приметами таинств зачатья
Понесла лебединые яйца,
Как свершившая грех,
Ей на горе и на смех.

Лебедь яйца чуть тронул клювом,
И младенцы оттуда - так любо,
Дар любви и божества,
Миг земного торжества.

Лишь Эрот рассмеялся лукаво,
Разыграл Зевса снова, и слава
Осенила его, с вожделенной мечтой:
Миром правит любовь с красотой.

В кустах, в сиянье вод укромного пруда
Мелькнула ослепительная нагота
Царицы молодой, супруги Тиндарея,
И Зевс унесся к ней, с любовью лицезрея
Красу и негу женщины земной,
Истомой сладкой напоенной в зной.
Он лебедем возник в сиянье света,
Величия исполнен и привета.
Среди других отличен, с ней уединился,
На ласки отвечая, как влюбился,
Внушая и желанья, и священный страх,
Когда уж любишь и не знаешь как,
А он уже владеет ею, с мукой,
Как с песней лебединой, пред разлукой.

Речная ль ширь несется непрерывно,
Бушуя здесь, а там вдали столь мирно,
Сияя лучезарно до небес,
И словно на плаву луга и лес…

Вся угловатая, мала и ростом,
И держится еще по-детски просто.
Все над тобой смеются, больше всех
Сама смеешься, смех твой – как успех,
С румянцем на щеках, сама – вся радость
И юной плоти неги чистой сладость,
Коснешься – как от ласки вспыхнет вся:
Все можно словно! И ничего нельзя?
Да, с нею сладишь, но потом поладишь?
Цветет свежо, пока не сорван, ландыш!

Не видя в сверстниках вниманья и желаний,
Она нашла нелепый повод для свиданий,
Отдавшись репетитору: повздорив всласть
И возбудив нежданно в нем любовь и страсть, -
Желанные, как никого ей не хотелось.
О, как в его объятьях трепетало тело,
Девичья плоть, податливо мягка, нежна,
Пленительно прекрасна, как сама Весна.