Леонид Кременцов - Русские поэты XIX века: Хрестоматия

Верь в великую силу Любви!..
Свято верь в её крест побеждающий,
В её свет лучезарно спасающий
Мир, погрязший в грязи и крови…
Верь в великую силу Любви!..

Я не Тому молюсь, Кого едва дерзает
Назвать душа моя, смущаясь и дивясь,
И перед Кем мой ум бессильно замолкает,
В безумной гордости постичь Его стремясь;
Я не Тому молюсь, пред Чьими алтарями
Народ, простёртый ниц, в смирении лежит,
И льётся фимиам душистыми волнами,
И зыблются огни, и пение звучит;
Я не Тому молюсь, кто окружён толпами
Священным трепетом исполненных духов
И Чей незримый трон за яркими звездами
Царит над безднами разбросанных миров, —
Нет, перед Ним я нем!.. Глубокое сознанье
Моей ничтожности смыкает мне уста, —
Меня влечёт к себе иное обаянье —
Не власти царственной, но пытки и креста.
Мой Бог – Бог страждущих, Бог – обагрённый кровью
Бог – человек и брат с небесною душой.
И пред страданием и чистою любовью
Склоняюсь я с моей горячею мольбой.

Звёзды ясные, звёзды прекрасные
Нашептали цветам сказки чудные;
Лепестки улыбнулись атласные,
Задрожали листы изумрудные,
И цветы, опьянённые росами,
Рассказали ветрам сказки нежные —
И распели их ветры мятежные
Над землей, над волной, над утёсами.
И земля, под весенними ласками
Наряжался тканью зеленою,
Переполнила звёздными сказками
Мою душу безумно влюблённую,
И теперь, в эти дни многотрудные,
В эти тёмные ночи ненастные,
Отдаю я вам, звёзды прекрасные,
Ваши сказки задумчиво-чудные!

Мы при свечах болтали долго
О том, что мир порабощен
Кошмаром мелочного торга,
Что чудных снов не видит он;
О том, что тернием повита
Святая правда наших дней,
О том, что светлое разбито
Напором бешеных страстей.
Но на прощанье мы сказали
Друг другу: «Будет время – свет
Блеснёт, пройдут года печали,
Борцов исполнится завет!»
И, весь растроганный мечтами,
Я тихо вышел на крыльцо;
Пахнул холодными волнами
Осенний ветер мне в лицо.
Дремала улица безгласно,
На небе не было огней;
Но было мне тепло и ясно:
Я солнце нёс в душе своей!

Заря вечерняя, заря прощальная
На небе ласковом тепло румянится…
Дорога длинная, дорога дальняя,
Как лента синяя, пестрея, тянется.
Мечтаю сумрачно, гляжу рассеянно.
Душа отзывчивей, сны – суевернее…
И, как печаль моя, как дым, развеяна
Заря прощальная, заря вечерняя.

Как стучит уныло маятник,
Как темно горит свеча;
Как рука твоя дрожащая
Беспокойно горяча!

Очи ясные потуплены
Грустно никнет голова,
И в устах твоих прощальные
Не домолвлены слова.

Под окном шумят и мечутся
Ветки клёнов и берёз…
Без улыбок мы встречалися
И расстанемся без слёз.

Только что-то недосказано
В наших думах роковых,
Только сердцу несогретому
Жаль до боли дней былых.

Ум ли ищет оправдания,
Сердце ль памятью живёт
И за смутное грядущее
Прошлых мук не отдаёт?

Или две души страдающих,
Озарив любовью даль,
Лучезарным упованием
Могут сделать и печаль?

Мой друг, у нашего порога
Стучится бледная нужда;
Но ты не бойся, ради Бога,
Её, сподвижницы труда.
При ней звучнее песнь поэта,
И лампа поздняя моя
Горит до белого рассвета,
Как луч иного бытия.
И мир иной перед очами —
То мир восторгов и чудес,
Где плачут чистыми слезами
Во имя правды и небес.
То мир, ниспосланный от Бога
Для утешенья… И тогда
Стучится слава у порога,
И плачет бледная нужда!