Сергей Городецкий - Избранные произведения. Том 1

Не дрогнули сосны,
Бессмертные девы,
На быстрой дороге
Увидев коня.
И сумерек росных
Бесшумные зевы
На берег отлогий
Качнулись, темня.

Кузнец размахнулся
И золотом старым
Стволы вековые,
Смеясь, оковал.
И с первым ударом
От корня до выи
Весь лес содрогнулся,
Как жар запылал.

Сверкучие искры
На тонкую хвою
В кипучую зелень
Снопами летят.
Смеется им быстрый,
Своей огневою
Работою хмелен,
Реснитчатый взгляд.

Под сосенкой молоденькой до вечера лежу,
В песке кружок вокруг себя ногою обвожу.

И жарко мне, сомлела я, и весело одной.
Я розовая, белая, с пушистою спиной.

С кукушкою тоскующей вдруг ссору заведу,
У сосенки плодящейся все шишки украду.

Мальчонку человечьего про счастье поспрошу,
Вихры приглажу ласково и грудью задушу.

Как с неба глаз пронырливый закатится во мглу
И зарево последнее упрячется в золу,

В большом лесу, притихнувши, прильнет сосна к сосне
В полуночном, просмоленном, душистом полусне, —

Я выскочу, да выкрикну, да в пляс пущусь одна,
Сама своя забавница, сама собой хмельна.

Милый, слышишь, что шепчу?
Лес трепещет — я молчу,
Лес смолкает — я шепчу.
Милый, слышишь, слышишь, чу!
Это я шуршу, не хвоя.
Это я наверх взлечу,
Ямы в купах сосен роя,
И опять внизу журчу,
И колю тебя иглою,
И рукой своей ночною
Волоса твои мечу,
И влеку тебя за мною,
Сыплю хвою, хохочу,
Над тобой склонясь, шепчу:
Милый, слышишь? Я с тобою.
Милый, слышишь, что шепчу?

В соснах алых полдень шалый
Распылался, изомлел…
Сладкий слышен вздох усталый
Средь сосновых жарких тел.

Будто веточка сломилась,
Иль шмыгнула в хвою мышь,
Или шишка обвалилась, —
Поцелуй разрушил тишь.

Это, верно, с шерстью нежной
К милой, тоненькой приник
Нераздумчивый, безгрешный,
Охмелевший древеник.

Под липовою сенью,
Под сетчатою тенью,
Дрожащей на ветру,
Я стала поутру
На берегу реки.
Цвела невеста-липа,
И ветер щедро сыпал
Лепестки.

Невинен так и сладок
Медвяной липы запах!
В слетающих цветах
Я стала и молюсь,
Кому — назвать боюсь.
А жаворонок плачет
И светлый плач свой прячет
В небесах.

Минуй меня, суровый!
А тихий — слушай зовы!
Кто с черным сердцем — мимо
Пройди, пройди незримо,
А нежный — оглянись!
Чтоб в цвете липы милой
Дни жизни буйнокрылой
Пронеслись.

Где спят поваленные ели
И мхи причудливо цветут,
На хворост лишаи ползут,
Где дебри силой осмелели, —
Мой заповеданный уют.

Тут и затишье и свобода.
А древле непогодь была,
Стволы валила и влекла
В объятья хвойного урода
Березок белые тела.

Тут звуков зáводи и взрывы —
И всё же, всё же тишина
Ненарушима и ясна,
Как будто дремлет бог сонливый,
А тварь его не хочет сна.

Вечерний свет в избе на бревнах
Как алые платки.
В полях безветренных и ровных
Росистые цветки.

Нацеловались в зной-полудень
Наивные уста,
И жаром поздний вечер скуден,
И страстью — высота.

Над речкой тополи привстали
Глядеться в глубину.
Ресницы вздрагивать устали,
Раскрыли тишину.

И прячется в очах невинных
Стыдливая любовь,
Как в тучах синепаутинных
Младенческая кровь.

Люблю полудниц яротелых
В сиянье наготы
И на воде кувшинок белых
Сомкнутые цветы.

Ленивей летняя вода,
И дерева сонливей.
А в сердце алая руда
И жарче и гневливей.

Не подходи! Иль подойди
И будь совсем покорной,
С цветком невинным на груди,
В глазах с зарницей черной.

Уютней логово всех лож,
И лучше всех навесов,
Что на темницы не похож,
Родной навес Велесов.

Немые губы навостри,
Ресницы крепко спутай!
До первых возблесков зари
Томись истомой лютой.

Кричи — и голос твой поймут
Полуденные дебри:
Тут голоса ничьи не лгут,
Все крики правдой крепли.

Кричит мой полдень наверху,
И в зное реки стонут,
И нимфу в заросли влеку,
Чей стон никем не тронут.

Засохнет глушь березняка
Под тенью старцев хвойных,
И пожелтеют пущи мха
От поцелуев знойных.

Ты будешь плакать, если рус
Запутанный твой волос.
Я наплету брусничных бус,
И станет песней голос.

Смеяться будешь, если черн
Твой волос буйнокудрый,
Вовью в венок колючий терн,
И смех не вскрикнет мудрый.

Еще ни разу в этот зной
Не видел нимфы рыжей.
Бегут стремглав передо мной
К родным болотам ближе.

Мех на шапке рыжий,
Солнце — волоса.
Стану я на лыжи,
Убегу в леса.

Там у Белоснежки
Дикая краса,
Серебромережки,
Свистоголоса.

Вьюгопоцелуи
И Катай-гора,
Ледяные струи,
Холодожара!

Лес был темный, вечер близкий.
Мне по пояс ельник низкий.

Сосны крáсны, сосны стáры.
В небесах опять пожары.

Я один иду без песен.
Мир неведом, сумрак тесен.

Вдруг на зелени сосновой
Цвет зеленый, но уж новый —

Словно к лесу день вернулся,
Словно сумрак улыбнулся,

Словно ландыш вышел белый!
Я стою оцепенелый.

Лес недвижим. Светят зори.
Весь я, весь в молящем взоре.

Как свеча, березка светит.
Что мне, что она ответит?

Ты березкой когда-то была,
В чистом поле на горке стояла
И плакучие ветки роняла,
Высока, и стройна, и бела —
Ты когда-то березкой была.

Но из жизни зеленой ушла,
И подругой мне ласковой стала,
И людскую судьбу увидала.
Ты березкой когда-то была,
Но из жизни зеленой ушла.

И лесная любовь расцвела,
Как береза весной расцветала.
Вешней радостью жизнь моя стала,
Ты из жизни зеленой ушла,
И людская любовь расцвела.