Борис Свердлов - Любили мы, любили нас…

Согласитесь, не убудет,
Коль нести пришла пора
Мимо «дядей» на трибуне
С пьяным выкриком – ура!

В дальнем прошлом эти лица…
Послесловие за сим:
Может, это повториться?
Может. Если захотим!

В эту ночь мне не пишется вовсе…
Тускло светит фонарь за окном,
Где бедовая бесится осень,
Разметая листву помелом.
Под забором ютится собака,
Прикрывая собою кутят.
Над общественным мусорным баком
Обречённо вороны галдят.
В сердце нет ни веселья, ни боли,
Ни стихов… Выхожу на крыльцо.
Тощий месяц от холода, что ли,
В тёмном небе свернулся в кольцо?
Мчится поезд товарный по рельсам,
И куда его ночью несёт?
Видно, в городе осени тесно,
Хороводит всю ночь напролёт.
Может, мне одному и не спится.
Невесёлые думы о том,
Что из рук упорхнула синица
В небеса с молодым журавлём.

Взлохмаченный ветер
Разбился о ставни,
Остатки листвы
Притащив за собой…
Так осень сдаётся
Последней заставой,
И ночью застава
Не выдержит бой!
Её ещё слышу,
Как сердцебиенье,
Её ещё вижу
В промокшем саду.
Накликала осень
На душу волненье,
Такое волненье,
Которое жду.

Послав проклятие вину,
Заходим с другом в чайхану.
В прекрасном городе Баку
Попить чайку.

А в чайхане звучит «мугам»,
Чайханщик чай приносит нам.
Цвет чая, словно цвет зари, —
Благодарим.

Возможно, в этой чайхане
Слагалась песнь о Шаганэ?
Припоминаем в суете
Мы строчки те…

О фонарях, что краше звёзд
В стране, далекой от берёз,
Где величавы до сих пор
Вершины гор.

Хотя б одну из этих строф
Здесь повторить любой готов.
Их повторяет весь Кавказ
Уже не раз
И друг читает нараспев,
От чая чуть порозовев.
Я напоследок, как смогу:
– Прощай, Баку…

Может, я покину дом,
Плюну на карьеру,
Под степным, большим бугром
Отыщу пещеру.

Мягких веток постелю,
В тишину залягу.
И всем сердцем полюблю
Ручку и бумагу.

Под струящийся рассвет,
Сквозь ночное сито
Напишу тебе сонет
О любви забытой.

И о том, что обо мне
Вспоминаешь редко…
И забудусь в кратком сне
На зелёных ветках.

На ветру моя тетрадь,
Как подранок-птица,
Будет долго трепыхать
Крылышком страницы.

Невод жизни тяну наудачу,
Вместо счастья – заботы одни.
Вовсе ясное небо не значит,
Что продолжатся светлые дни.

Задеру свою голову к выси,
Оглянусь на пространство и мрак,
Среди звезд что сверкают, как бисер,
Отыщу свой таинственный знак.

Совершенство души так далёко!
Я под черной небесной парчой
Ту звезду, что всегда одинока,
Представляю сегодня свечой.

Присмотрюсь и воскликну: – «Всевышний!
Где он, верный и праведный путь? —
Я в саду распустившейся вишне
Позавидовал нынче чуть-чуть».

А потом помолчу. И присяду
У калитки под ржавым замком.
Как и прежде, от старого сада
Чуть потянет ночным холодком.

Я во вторник или в среду
Обязательно приеду.
Ты покрепче запирайся
И на лавочке не жди,
Всем соседям улыбайся,
В ожидании не майся
И в любви своей не кайся,
Огород не городи.
Я во вторник или в среду
Обязательно приеду,
Обязательно прибуду,
Хоть пешком к тебе приду.
Привезу подарков груду,
Помогу помыть посуду.
К твоему привыкну гуду…
И под вечер пропаду!

К очарованью женщины одной
Я не могу восторженно стремиться,
Пустые будни вечные со мной,
Как в прозе невесёлые страницы.

Пусть возраста пока не пышный срок,
Но тянет жизнь вторую половину…
Бурлящий по весне реки поток
Со временем становится невинным.

И ничего сейчас не изменить,
И прошлых чувств растрачено немало.
Моей душе, по сути, может быть,
Очарованья просто не хватало.

Раскупают розы на морозе
В предвкушенье встречи женихи.
Я все время думаю о прозе,
А на сердце грустные стихи.

А мороз все яростней и круче
Обостряет чувство красоты.
Неужели больше не получит
От меня любимая цветы?

Нежные, на самых длинных ножках,
Мне напоминавшие зарю,
Розы, пусть замерзшие немножко,
Все равно любимой подарю!

Подарю без лент и целлофана
Таинства и нежности секрет.
Ты меня когда-то целовала.
Нынче поцелуешь или нет?

Пожалуйста, подумай обо мне
И не спеши довериться другому.
Иду к тебе по высохшей стерне
К невесть куда плывущему парому.
Паром и я, и вечная вода,
И старая заброшенная пристань Все это растворяется, когда
Вступает вечер сумеречный, мглистый.
Мерцают звёзды в замкнутом кругу,
В безмолвии потерянного счёта.
Вдали – луна на правом берегу
Томится в ожидании полёта.
Томлюсь и я в пустыне бытия.
В размеренном движении к любимой
Осознаю, что сам себе судья.
И ошибаюсь вдруг непоправимо.
И снова в путь по высохшей стерне,
Прощальный взгляд отплывшему парому.
Я чувствую, что в грусти обо мне
Ты не смогла довериться другому.

Луна серебряной медалью
Висит у неба на груди.
Я очарован синей далью,
Той, что сияет впереди.
Готов идти, вдыхая свежесть
Моей задумчивой реки.
Её стеснительная нежность
Меня спасает от тоски.
И не пугает отраженье
Переплетённых ветром ив.
Я отрешусь от наважденья,
По глади камень запустив.
Мои вселенские печали
Затмит сентябрьский звездопад.
Такой же ночью мы мечтали,
Ты помнишь, десять лет назад?
Созвездье бойкого Пегаса
Опять копытит небеса.
Я ухожу полночным часом,
Надвинув кепку на глаза.

Зацелован нежно!
Зацелован страстно!
От любви напрасной
Белый свет не мил.
За окном холодным
Ветрено, ненастно,
Грузовик буксует
Из последних сил.
Тополей упрямых
Прохудились кроны,
По стволам и листьям
Катится вода.
Осень в наступленье
Смяла оборону
Покатилось лето,
Канув в никуда.
Грозовые тучи
Непоколебимы.
Дождь подобен стуку
Строевых сапог…
Может быть, друг другу
Мы необходимы,
И, быть может, рано
Подводить итог.
И, быть может, осень
Принесет удачу
В золотую пору
Мне везёт порой…
Жаль, что за окошком
Слышу лай собачий,
Завыванье ветра
Да машины вой.