Ринат Валиуллин - Разбивая розовые очки

в сахарнице нет песка
в чашке чая
в кране воды
на полу одежды
выхожу в город опустошенный голодный
в нем нет людей нет машин
нет погоды
иду на работу голый нежный
в универе отсутствие студентов
в извилинах – мыслей
в аудитории – стен
я вернулся домой удрученный
рылся по тумбочкам
где любовь?
я же помню меня кто-то любил
обокрали изысканно
лишив содержимого
даже мою постель

«будем знакомы
ваша ава прекрасна»
– очень приятно
но это не я
только образ
внутреннее состояние
«что и грудь не ваша?
а ноги?
Может быть ноги?»
– глаза…
«только глаза?
что я буду делать с глазами?»
– смотреть
«от кого же вы прячетесь?»
– я не прячусь
мне просто хотелось нравиться
а в халате в неубранном доме
с собакой с немытыми волосами и без лица
кому я нужна?
«так займитесь»
– я уже занимаюсь вами
«вы хотите чтоб я в чье-то втрескался фото
где ваши
только глаза?»
– почему бы и нет
«почему бы и нет, почему бы и нет, Инет
что он делает с нами»
– уверяю вас это будет любовь взаимная
я вас так буду любить
только вы поставьте уж тоже
что-нибудь привлекательное и изысканное

самолюбие твое огромно
необъятно
нефтяное пятно океана
затянуло впитало
теплое море любви
по нему тяжело идет траулер
груженый тоннами маленькой рыбы
ревность
она водится в этих водах
мелкая тварь
каждая лишняя
способна перевернуть судно
дно тянет большой красивый корабль
на глубине разложилась кровать
с женщинами
с которыми я переспал
к которым был равнодушен
даже едва знакомые
волна за волной атакуют борта
тебе плохо рвет сквернословием
шхуна вот-вот затонет
позвоночник ее ни к черту
ссутулилась мачта с флагом
красным беретом на острие
страна
отстаивает свою независимость
злобой висят тучи сомнений
я на дне мировой ванны
почти без воздуха
ищу заслонку
выпустить пар твоих океанов

Сколько я простоял в душе не знаю
Теплые струи воды обилием затуманили небо
Подо мною вода уже образовала море
Маленькие рыбки мыслями
Покусывали кожу
Гуппи
Я влюбился в их губы
Но скоро море разлеглось океаном
и их унесло
Душ плотным ливнем
Пытался слить и меня
Я представил себя вытекающим
В отверстие суши
Чтобы где-то вернуться вновь в виде дождя

сколько раз тебе говорил
не испачкайся
опять ковыряешься в мусорке моих мыслей
они свалены в кучу
очень трудно найти что-то нужное
необходимое
истину
она разложилась
от старости от тоски от скуки
разлеглась
на экваторе полушарий
вяленой проституткой
помойка чувств пахнет не пойманной рыбой
в хламе грязные пакетики с правдой
заваленные другими
труднодоступны
но люди настойчивы
продолжают докапываться
до нее
как и ты отвернувшись
холодной гайкой напротив
практически не изменилась
та же прядь
по спине
та же резьба отточенных линий
лопатки
копают под кожей
любим совсем не тех
кого хочется носить на руках
а тех кого больше не сможем

«не называй меня больше ангелом
и ангелочком тоже»
реплика словно выстрел контрольный
прошла навылет
рука моя перестала ласкать ее волосы
– что-то случилось?
в серпантине мозгов пронеслось:
изменила
она положила ладонь мою к себе на колени
продолжая спокойно:
«не ангел, зачем мне крылья
достаточно рук надежных
чтобы меня носили»

он не нашел свое дело
не встретил свою женщину
он был инструктором
учил людей кататься на лыжах
тех что высаживались на несколько дней в горы
из мраморных плоскогорий
в изморось солнца
к подъемнику
женщины его обожали
свежие розовые и еще больше взрослые
мужчины завидовали
книжным инструктор предпочитал романы вживую
почитывал время от времени
но все поверхностно
интриги гениталий
флирт конечностей
«инструктор – это только общие навыки
правильной техники
и ничего личного», —
так он оправдывал
заснеженную свою независимость
пока не попал под лавину
его накрыло
он сильный и опытный
вдруг начал задыхаться
красотой полоснула
и сплющила
искренность одной юной барышни:
учите выживать, а сами как будто мертвы
свободны но без полета
пустые белки снегов
на загорелой улыбке
с отражением горных вершин
учите влюбляться
а сами в нее не верите
вам нравится быть любимым
инструктор, любовь не дистанция
чтобы ею заняться
вы снимаете женщину
забывая снять лыжи

богатство доест остатки любви
но на мой век надеюсь что хватит
и того и другого
пока же я молод влюблен
поэтому

не вижу смысла во многом

моя сущность валяется под одеялом
не хочет вставать
укрываясь одеялом как кожей
вставать означает куда-то идти что-то делать
творить я могу и лежа

лежа все получается лучше
я смотрю на лежащее на горизонте светило
рукой обнимаю прекрасную душу
она-то знает: в закате солнца не больше
чем в апельсине на подоконнике
чем в нашей постели
и ждала самого лучшего

однажды его спросили
кем бы он хотел стать?
ребенок ответил
играя ладонью с травой
никем
никогда
нигде
не хотел бы
не хотел быть похожим
на то что с вами случилось
останусь собой

зачем лезть к животным в их личную жизнь
кому бы из нас это понравилось
мой друг не послушал
в уютную вонючую камеру енота
протиснул свою и морду
оператор снимает
home видео
семьи полосатых
он хочет понять как они существуют
как любят друг друга и сколько
еноты интересуют многих
(их даже заводят дома
и они бегают как неприкаянные
на сколько хватит заводки)
хозяин норы в объектив смотрит понуро
без настроения
нюхает линзу
стекло без запаха
а от киношника несет перегаром
кусает его за нос
и фыркает:
люди не лезьте в душу
не пью
но люблю закусывать

жизнь затягивает
едва он глотнул свежего воздуха
закричал
увидел лицо акушера:
«так вот какие они люди?
о какой привязанности может быть речь
мама, ты же меня обманула?»
испугавшись он привязался к другому
к зрелищам, вкусу, наушникам
дурным привычкам
амбициям
сладкой вате постели
к женским формам
принципам
междометию «ок»
к салону машины
к положению в обществе
кеде
к пиву к футболу прибыли
к прогулкам со своей рыжей псиной
«жизнь затягивает и держит на привязи»
вспомнил он пуповину
собака дернула за поводок