Татьяна Стрыгина - Рождественские стихи русских поэтов

И в годы кромешные
Мы, бедные грешные,
Виденьями грозными,
Сомненьями слезными
Смущаем свой дух.

Пути укажите нам,
Про мир расскажите нам,
Чтоб вновь не угрозою,
Но райскою розою
Зажглись небеса!

О люди, «Слава в вышних Богу»
Звучит вначале, как всегда, —
Потом и мирную дорогу
Найдете сами без труда.
Исполнитесь благоволенья,
Тогда поймете наставленье
Рождественских святых небес.
Сердца откройте, люди, люди,
Впустите весть о древнем чуде,
Чудеснейшем из всех чудес!

Близка студеная пора,
Вчера с утра
Напудрил крыши первый иней.
Жирней вода озябших рек,
Повалит снег
Из тучи медленной и синей.

Так мокрая луна видна
Нам из окна,
Как будто небо стало ниже.
Охотник в календарь глядит
И срок следит,
Когда-то обновит он лыжи.

Любви домашней торжество,
Нам Рождество
Приносит прелесть детской елки.
По озеру визжат коньки,
А огоньки
На ветках – словно Божьи пчелки.

Весь долгий комнатный досуг,
Мой милый друг,
Развеселю я легкой лютней.
Настанет тихая зима:
Поля, дома —
Милей все будет и уютней.

С детства помните сочельник,
Этот детский день из дней?
Пахнет смолкой свежий ельник
Из незапертых сеней.
Все звонят из лавок люди,
Нянька ходит часто вниз,
А на кухне в плоском блюде
Разварной миндальный рис.
Солнце яблоком сгорает
За узором льдистых лап.
Мама вещи прибирает,
Да скрипит заветный шкап.
В зале все необычайно,
Не пускают никого,
Ах, условленная тайна!
Все – известно, все ново!
Тянет новая матроска,
Морщит в плечиках она.
В двери светлая полоска
Так заманчиво видна!
В парафиновом сияньи
Скоро ль распахнется дверь?
Это сладость ожиданья
Не прошла еще теперь.
Позабыты все заботы,
Ссоры, крики, слезы, лень.
Завтра, может, снова счеты,
А сейчас – прощеный день.
Свечи с треском светят, ярки,
От орехов желтый свет.
Загадаешь все подарки,
А загаданных и нет.
Ждал я пестрой карусели,
А достался мне гусар,
Ждал я пушки две недели —
Вышел дедка, мил и стар.
Только Оля угадала
(Подглядела ли, во сне ль
Увидала), но желала
И достала колыбель.
Все довольны, старый, малый,
Поцелуи, радость, смех.
И дрожит на ленте алой
Позолоченный орех.
Не ушли минуты эти,
Только спрятаны в комод.
Люди все бывают дети
Хоть однажды в долгий год.
Незаслуженного дара
Ждем у запертых дверей:
Неизвестного гусара
И зеленых егерей.
Иглы мелкой ели колки,
Сумрак голубой глубок,
Прилетит ли к нашей елке
Белокрылый голубок?
Не видна еще ребенку
Разукрашенная ель,
Только луч желто и тонко
Пробивается сквозь щель.
Боже, Боже, на дороге
Был смиренный Твой вертеп,
Знал Ты скорбные тревоги
И узнал слезовый хлеб.
Но ведет святая дрема
Ворожейных королей.
Кто лишен семьи и дома,
Божья Мама, пожалей!

Сомненья отбросив,
На колыбель
Смотрит Иосиф.
Ангел свирель:
«Понял ли, старче,
Божию цель?»
Молись жарче:
Взойдет день
Зари ярче.
Гони тень,
Что знал вначале,
И с ней лень.
Кого ждали,
Тот спит
Без печали,
Пеленами повит.
Возле – Мария
Мирно стоит.
О, Мессия!
Конечно, я не святой,
Но и на меня находит удивленье,
И мне трудно сдержать волненье
При мысли о вас.
Конечно, я не святой,
Но и я не избежал скуки
И ныл от ревнивой муки
В былой час.
Конечно, я не святой,
Но и мне ангел открыл,
Каким я глупым был,
Не оберегая вас.
Я вижу настоящее и будущее
(Еще более головокружительное)
Сокровище,
Чей я небрежный хранитель
(Так часто теперь сам
Делающийся хранимым).
Я вижу еще никем не выраженную,
Может быть, невыразимую
Нежность,
На которую так недостаточно, неумело
(Не знаю, более любящий или любимый)
Отвечаю.
Я вижу исполненными
Самые смелые желанья,
Лелеемые мною с давних пор
В скромном родительском доме
Или в рассеяньи веселой и насмешливой
жизни.
Я вижу, немея, все,
И еще больше,
Чего вы и сами можете не видеть,
И, как Иосиф Младенцу,
Кланяюсь,
И как голодный,
Получивший краюху горячего белого хлеба,
Благодарю в этот день небо
За вас.

Без мук Младенец был рожден,
А мы рождаемся в мученьях,
Но дрогнет вещий небосклон,
Узнав о новых песнопеньях.

Не сладкий глас, а ярый крик
Прорежет темную утробу:
Слепой зародыш не привык,
Что путь его подобен гробу.

И не восточная звезда
Взвилась кровавым метеором,
Но впечатлелась навсегда
Она преображенным взором.

Что дремлешь, ворожейный дух?
Мы потаенны, сиры, наги…
Надвинув на глаза треух,
Бредут невиданные маги.

Сей малый мир пред оными мирами,
Которые бесчисленной толпой
Парят и блещут в тверди голубой,
Одна пылинка; мы же – что мы сами?
Но солнцев сонм, катящихся над нами,
Вовеки на весах любви святой
Не взвесит ни одной души живой;
Не весит вечный нашими весами.
Ничто вселенна пред ее Творцом;
Вещал же так Творец и Царь вселенной:
«Сынов Адама буду Я Отцом;
Избавлю род их, смертью уловленный, —
Он не погибнет пред Моим лицом!»—
И Бог от Девы родился смиренной.

Над серебряной равниной,
Освещенною луной,
Древний храм златой вершиной
Блещет ярко предо мной.
Хладный воздух зимней ночи,
Темно-синий свод небес,
Бриллиантовые очи
Этих звезд, и мир чудес,
Что за ними созерцает
Сердце верою живой, —
Все меня располагает
К умиленью пред Тобой!
В преполовеньи ночи чудной
От превыспренних высот
К сей юдоли нашей скудной
Слово Божие сойдет,
От престолов царских Ратник
Не мечом вооружен
И не в медь закован латник,
Благодатью облечен.
Судия, но не каратель
В мир ниспослан от Тебя.
Он погибших душ Взыскатель
Сам за них предаст Себя.
Из-за яслей Крест сияет,
Кровь струится… Иисус
Человека искупает
От греховных рабских уз.
Он – Младенец – научает
Чистоте меня Своей,
И с Креста Он призывает
К распинанию страстей.
Яслям Агнца поклоняюсь,
Лобызаю Крест святой.
Ночь преходит… озираюсь:
Звезды блещут надо мной,
Звонкий воздух разливает
Шумный колокольный глас,
Древний храм в огнях блистает…
Сладкий, мирный, дивный час!