Ольга Нацаренус - Иная вечность. Избранное

Подняв воротник пальто, съёжившись, Арсений большими быстрыми шагами направился в темноту подворотни. Внезапно налетевший ветер принёс капли холодного дождя, зашевелил опавшую листву на асфальте, заныл в водосточных трубах. Где-то совсем рядом истошно заорал кот. Пламя костра задёргалось, заплясало в неистовом танце, надевая на лица беседующих искажённые, отвратительные маски. Полина заметила в руках профессора толстую помятую тетрадь и тут же направила на неё указательный палец:

– Позвольте спросить…

– Конечно, милая барышня, конечно… – ловким движением профессор извлёк из внутреннего кармана пиджака очки, которые тут же привычно уселись на крупный, с горбинкой, нос. – Вот, пытаюсь не разучиться думать, при всей случившейся с нами хрени. Пытаюсь что-то анализировать, записывать. Это не просто мысли, я чувствую, что открываю нечто тайное, истинное! Параллельные миры – они как бы наслаиваются на нас, просто мы не умеем видеть это. Но есть те, кто в этих мирах живёт и даже путешествует по ним. Получается, что мы должны научиться менять наше сознание, нашу призму восприятия. Наше сознание ограничено элементарщиной – это «да» и «нет», на самом деле не так всё примитивно в этом мире. Думаю, надо плясать от квантовой механики, и мы допрём, в чём тут прикол… В конце своей жизни Эйнштейн признался, что ошибался во многих своих утверждениях и что продолжать свои работы не будет, так как дошел до черты, у которой кончается физика и начинается Бог. Возможно, нам предстоит вплотную заняться… Ну да ладно… Мне бы вот только разрешение получить у Владимира Владимировича. Разрешение на научный эксперимент, на разработку теории, относительно всего происшедшего. Надо подумать, куда мне ему написать, адрес нужен… У физиков всё замудрено с зарядами, с электронами, и мыслят они только на уровне материи… Американцам, кстати, недавно удалось телепортировать атомы. Может, и до молекул уже дело дошло?.. Господь Бог создал бесконечность эфира и из него потом лепил материю… Я уверен в этом… Как ни крути, весь этот мир, со всеми его измерениями, создан только для совершенствования душ…

– Я предупреждал, что дед – сумасшедший. Не обращайте внимания, Полина. – Арсений легко откупорил бутылку с шампанским и оправдался. – Взял то, что подороже, по-другому я в шампанских не ориентируюсь… Давайте стаканы… А где же доктор?

Конец мая был очень жарким. Подскочил спрос на мороженое и холодное пиво. Измученные зноем москвичи с красными, влажными от пота лицами лениво передвигались по улицам, заглядывая в кафе и небольшие магазинчики, оборудованные кондиционерами. Городские фонтаны ближе к полудню наполнялись радостно барахтающимися детьми и похмелившимися. В душных вагонах метро участились случаи обмороков. Но жизнь не остановить! Учителя – учили, стоматологи – сверлили и пломбировали, работники ЗАГСов – регистрировали браки и рождение новых граждан. Жаловались, конечно же, друг другу на жару – но так вроде легче было её всем переносить.

В субботний день доктор приехал на свою дачу, в Подмосковное Михнево. В силу странностей своего характера, он предпочитал одиночество и с особым вожделением окунался в него при первой же возможности, будь то свободные от дежурств дни или отпуск.

Пожарив на мангале заблаговременно замаринованный кусочек нежирной баранины, постругав на тарелку овощи и зелень, он несколько часов не выходил из гостиной, наслаждаясь вкусом элитного виски, созерцая развешенные на стенах старинные иконы, аккуратно перелистывая страницы ветхих фолиантов.

Особым украшением коридора в доме являлось большое старое зеркало. В тот день, подойдя к нему, в очередной раз видя своё отражение в полный рост, доктор погладил ладонью богатую сюжетами инкрустированную раму, засмеялся и скорчил рожу. Через секунду тело зеркала задрожало, запело, стекло заполнилось муаровыми волнами, а потом и вовсе растворилось. Бросив беглый взгляд на камин, на циферблат чугунных часов, поставив недопитый бокал на пол, доктор шагнул в зеркало и тут же исчез…

…Не откажусь от чашки твоего горячего, душистого чая.

Позволишь мне завести вон те часы на письменном столе? Не люблю, когда стрелки не показывают движений – это заставляет вспоминать, вспоминать…

Память… Да, несомненно, она сильнее времени. Она – живая. Она имеет свою собственную продолжительность существования в этом мире. Это проверено идущими впереди нас…

Хочешь ты того или нет – ты запоминаешь, помнишь…

Дай мне свою руку… Поразмышляем вместе…

Память – словно орган твоего тела. И нетлеющий спутник души.

Ты думаешь, что люди или события способны изменить твою жизнь? Ты ошибаешься. Твою жизнь способна изменить только память. Только она умеет объяснять твоё отношение к происходящему, рождать бесконечные потоки эмоций и чувства.

Память может служить лекарством. Оно утешает, приятно волнует, вызывает улыбку, располагает к творчеству. Рождает мечты снова и снова окунуться в пережитое…

В твоём чае слишком много имбиря – это отвлекает, мешает…

Дай мне холодной воды и посмотри в открытое окно… Первая четверть Луны…

Прислушайся. Замечательное сопрано в ветках акации, шелест морского прибоя. Где-то совсем рядом – мир ушедших: их дыхание и тихие шаги…

Тёплая сегодня ночь, верно?..

Память… В пьяном ветре безумства, в интенсивном движении вперёд. Вперёд так сильно, осознанно! Заведомо осознанно тобой. Даже если следующий шаг будет принадлежать чёрной пропасти… Даже если ты…

Память… Любит ли она тебя? А это не важно. Ты кормишь её с руки, позволяешь касаться груди и приближаться к тебе, когда ей вздумается. Когда ты уйдёшь – она верно последует за тобой. Не бросит. Только обронит несколько живых, красочных лепестков из своего букета на обложку твоего любимого фотоальбома.

Иногда достаточно закрыть дверь, остаться одному в полусонной, холодной комнате, как память закопошится, закричит, забьёт в висок – не выдернешь. Она не примет взятку за то, чтобы замолчать, отойти в сторону, оставить тебя в покое шерстяного пледа.

С хорошим она приходит не всегда, приходит редко.

С плохим – в любое время, особенно когда не зовёшь. Плохое воспоминание – это совесть, это голос Бога в тебе. Плохое – это вина, незавершённость, ненависть, нежелание. Это отчаянная невозможность, теперь уже исправить потерянное навсегда… Память за это, в который раз, умело искусает в кровь кожу на твоих пальцах. Ты будешь терпеть, принимать боль, жалеть себя и удивляться – зачем? Зачем это именно сейчас? За что?

Мучительным последствием – невесомая паутинка сожаления – заметил? Её иногда приносит ледяной сквозняк, и она, цепляясь за твои мокрые ресницы, пытается отчаянно сопротивляться, не закончиться вот так…