Муса Джалиль - Стихотворения

Побеги из лагеря повторялись все чаще, подпольщики действовали все смелее и смелее. М. Джалиль готовил крупный побег, когда вместе с товарищами был выдан предателем и схвачен. Советский поэт оказался настолько опасным для гитлеровцев, что они поторопились упрятать его в берлинскую тюрьму Моабит, где содержали опасных для фашизма политических деятелей. Начались пытки, бесконечные допросы, издевательства. Через некоторое время Мусе Джалилю, А. Алишу и другим организаторам подполья был вынесен смертный приговор.

Казалось, наступил конец. Над головой поэта повис топор палача. На что еще мог надеяться, чем мог жить одинокий узник на чужбине, вдали от народа и друзей, закованный в кандалы?

В страшной тюремной яме, которую в одном из своих стихотворений поэт называет «каменным мешком», под изощренными пытками эсэсовцев Джалиль поседел, пережил «сорок смертей». Но поэт не дрогнул, остался стойким и верным солдатом советской родины. Жестокость эсэсовцев, кошмар тюремной жизни, даже приговор о смертной казни не были в силах сломить волю Джалиля к сопротивлению. Он не считал себя несчастным или побежденным и в самых трудных условиях вел себя достойно, как гражданин великой страны социализма. Поэт-герой презирал врагов.

Стихи Мусы Джалиля, написанные в Моабитской тюрьме, — как он сам выразился, «на плахе под топором палача», — наполнены жаждой свободы и страстным призывом к борьбе, к разоблачению варварства и звериной сущности фашизма.

Самоотверженный поединок М. Джалиля с врагами напоминает подвиг национального героя Чехословакии Юлиуса Фучика. Советский поэт Муса Джалиль так же, как и Фучик, в тяжелых условиях провокации и пыток, перед лицом неминуемой казни, мужественно боролся за коммунистическую идею, за честь родины и свободу, с достоинством выдержал все лишения и вышел победителем. Разоблачая зверский облик фашизма, его дикие, расистские порядки, Джалиль, подобно Фучику, как бы предупреждает свободолюбивые народы: фашизм — это самый опасный, самый коварный враг человечества. Избавьте человека от этой смертельной опасности!

Горячий зов поэта не утратил свою силу и в наши дни. Он звучит страстным призывом к бдительности, к неустанной борьбе против поджигателей новой войны, за укрепление мира и дружбы между народами.

Предвидя приближение трагического конца, Муса стремился успеть сказать как можно больше и сказать полнозвучным поэтическим голосом. Необыкновенной душевной теплотой согреты стихи, воспевающие родину и народ. Чувствуется, что поэт писал их с особенным горением. В эти торопливо набросанные, едва различимые сейчас, тесные строчки самодельных тетрадей он стремился вложить всю свою горячую сыновнюю любовь к родине и неизбывную тоску по ней. Какие возвышенные чувства, какая глубокая и сильная любовь должны были окрылять поэта, чтобы в темной камере смертника, в этой мрачной дыре, где «каждый звук шага часового, как гвоздь, вбивался в больную голову», — творить стихи, волнующие своей жизненной силой и мужеством! Лучи солнца, мелькавшие порой где-то на воле, он принимал как привет родины. Кусочек неба в предрассветном сиянии на востоке казался ему алым знаменем в руках друзей-бойцов, идущих освобождать порабощенные фашизмом народы.

Оценивая пережитое в неравной и тяжелой схватке, Джалиль с гордостью пишет о том, как в жестокой, беспощадной борьбе с врагами закаляются и возвышаются духовно люди страны социализма. Ни на минуту не сомневаясь в победе Советской Армии, он с волнением писал о тех радостных днях, когда «придет Москва».

Говоря об «освобождении из темной ямы хищника», поэт имел в виду не только и не столько себя, сколько освобождение народов, миллионов людей из-под ига фашизма.

Джалиля могли казнить в любое время, и его очень беспокоила судьба стихотворений, написанных в заточении. Их было больше ста. Друзья и товарищи по борьбе, тоже схваченные фашистами, ждали казни. Муса Джалиль не мог быть вполне уверен, что об их героической борьбе против гитлеровцев узнает родина. Правду о подпольщиках могли рассказать только его песни, друзья-стихи. Поэт верил, что его стихотворения, в которые он вложил всю силу своего таланта, кипение сердца и самое заветное в жизни, не должны погибнуть! Они должны жить, дойти до родины, как сыновнее завещание.

Джалиля не покидала бодрость духа. Наоборот, с приближением трагического конца талант поэта, его настоящее человеческое «я» как бы раскрываются все глубже и шире. В последние дни жизни Муса пишет самые глубокие по мысли и изумительные по изяществу произведения. Удивительно, достойно пристального изучения и размышления то, что перед казнью, в камере смертника, поэт начинает шутить и острить даже больше, чем в прежние времена. Какой силой воли, каким мужеством и непоколебимой верой в свою правоту надо было обладать, чтобы мрачные камеры каземата осветить жизнерадостной, человеколюбивой улыбкой! Такую силу духа ему дала любовь к родине. Он жил великой гордостью за свою верность народу и партии. До самого последнего часа жизни, до последних строк своих стихов поэт жил светлой думой о родине, о ее людях.

Уже на пороге казни, как бы и сам переживая долгожданную победу и освещая этим волнующим видением свою темницу, поэт писал о том, как советский народ, народ-победитель, вернется к радостному мирному труду и залечит все раны войны.

Верный сын советского народа, поэт-коммунист Муса Джалиль «умер, побеждая», отдал свою честную, светлую жизнь борьбе за отчизну, за счастье народа. Его богатое поэтическое наследие вошло в золотой фонд многонациональной советской литературы. Оно не тускнеет с годами, сила поэзии М. Джалиля возрастает с каждым годом, вдохновляя и зовя народы к борьбе, к светлому будущему.

Гумер Баширов