М. Ножкин - Точка опоры

Москва жила!.. При Дмитрии Донском
Она уж белокаменною стала,
И вот, собравшись с силою людской,
На Куликовом поле насмерть встала.

Бессчётная Мамаева орда
Даров московских больше не вкусила, —
На поле Куликовом навсегда
Свободу в битве обрела Россия!

С тех пор Москва — народу голова,
Душа его и праведная сила,
С тех пор пошло — доколь жива Москва,
Дотоль жива и матушка-Россия!

И собирая силы с Калитой,
Друзей с врагами разделяя строго,
Великой Русью, праведной, святой,
Пошла в века широкою дорогой.

При Грозном, гордо голову подняв,
Москва свои расширила границы,
Чтоб беззащитных в дом к себе принять,
Со множеством соседей породниться.

А позже Пётр I, наш земляк,
Москву запряг, поехал к невским топям,
И всей России силушку напряг,
Построил Петербург на страх Европе!

Но всё ж российским двигателем был
Московский деловой задор привычный,
И Петербург блестящий не затмил
Москвы предназначенье и величье.

Недаром негодяй Наполеон
Не в Петербург, в Москву пошёл походом,
Он рассчитал, знал безусловно он,
Где бьётся сердце русского народа.

Москва ему на милость не сдалась,
Дала на Бородинском поле жару!..
Жестокой месть захватчиков была —
Великие московские пожары…

Но гнев народа жарче полыхал,
И в том священном пламени свободы
Горел тиран, дрожал и впопыхах
Бежал, бежал от нашего народа!

А на Москве звенели топоры,
Она жила, и строилась, и крепла,
И снова поднялась, как Третий Рим,
Как птица Феникс, возродясь из пепла.

И потянулся вольный люд к Москве,
Европа обернулась к ней с поклоном,
Московских сорок сороков церквей
Гостей встречали добрым перезвоном.

Планета, наконец, Москве вняла
И приняла по главному ранжиру,
И гениям, талантам нет числа,
Что родились в Москве на радость миру.

Москва дарила миру много раз
Шедевры человеческих дерзаний,
Великий Пушкин родился у нас,
Московскими на мир глядел глазами.

И Лермонтов с Крыловым москвичи,
Суворов бил врагов с московской силой,
И Достоевский до сих пор звучит
Московским озарением России.

Всех не сочтёшь, что родились в Москве,
Умов великих, добрых, светлых, славных,
Московских дочерей и сыновей
С могучею закваскою державной!

И всё-таки была одна беда,
И от неё Россия век страдала,
Извечное — «рабы и господа» —
Фундамент наш российский разъедала.

Ведь сытый век голодному не друг,
Богатый с бедным век не примирится,
И баррикады уж совсем не вдруг,
Не в одночасье выросли в столице.

И в грозный час на общую беду
Не вдруг «из искры возгорелось пламя»,
В кровавом, пятом, памятном году
На Красной Пресне красным было знамя!..

На баррикадах красная Москва,
Другому миру положив начало,
Впервые закатала рукава,
И царский трон впервые раскачала.

И началось! И Человек труда
Поверил в справедливость и свободу,
И, не сгибаясь больше никогда,
Шагнул в октябрь семнадцатого года.

Свершилось… И народное — ура! —
В России утвердило власть Советов!..
И тут же англичане, немчура,
Французы, Штаты, прочая мура
Подняли страшный вой на всю планету!..

И деньги для мерзавцев потекли,
Во власть попёрла мразь и паранойя,
Предатели родной, святой земли,
Взорвали Русь гражданскою войною.

И снова Запад — уж в который раз! —
Пошёл на нас объединённой силой…
В тот грозный час со всех сторон на нас
Антантой навалился враг постылый.

Ползли по голодающей земле
Наёмников расхристанные банды,
И думали в нетопленном Кремле,
Как разгромить коварную Антанту.

И от Москвы во все концы страны
Спешили Красной гвардии колонны,
В боях гражданской, бешеной войны,
Отечества достойные сыны
Разбили атаманов и баронов.

Вернулись победители домой
С невиданной дотоле силой духа,
И сразу же вступили в новый бой —
С неграмотностью, с голодом, с разрухой.

И подобрав к грядущему ключи,
Рванулись из отсталости к прогрессу,
И первыми, конечно, москвичи
Помчались на Магнитку с Днепрогэсом!

По пятилеткам в гору шла страна,
Рвалась сквозь муки к своему рассвету,
И всюду впереди была она,
Москва — столица Родины Советов!

И в сорок первом, проклятом году
Москва была примером и опорой,
У дрогнувшей планеты на виду
Не дрогнула перед фашистской сворой.

На милость мародёрам не сдалась,
Остановила грудью силу вражью,
За Родину стеною поднялась,
В который раз — и не упомнишь даже…

Укрылась за кольцом стальных ежей,
В окопы, рвы, в траншеи закопалась,
Дорога на московском рубеже
В тот час людскою жизнью измерялась.

А по Москве той памятной поры
Спешили телогрейки да шинели,
Весёлые московские дворы
Печальной пустотой своей звенели.

Детей и стариков живой поток
Нырял в метро, скрываясь от бомбёжки,
И каждый хлебный крошечный паёк
Делили люди с точностью до крошки…

Фашисты к самым Химкам подошли,
Нависли над столицей тучей грозной,
Уже в бинокль разглядывать могли
Кремлёвские немеркнущие звёзды.

И замер мир… Ужель настал конец
Разумному и светлому началу,
Ужели зверю лавровый венец
История, стыдясь, предназначала?..

Но нет же, нет, не дрогнула Москва!
Она жила, она дышала жарко,
И над Кремлём Ивана голова,
Как богатырский шлем, горела ярко.

Гремел на Красной площади парад,
И люди в бой с парада уходили,
Сильнее становились во сто крат,
И не понять, где силы находили…

И весь народ спешил Москве помочь,
В столицу нескончаемым потоком
Шла помощь отовсюду день и ночь,
И основная — с Дальнего Востока.

И вот Москва все силы собрала,
И свой кулак могучий подняла,
И врезала фашистам что есть мочи,
Так, что у них на лоб полезли очи,
И погнала их, мерзких, погнала.
До самого Берлина, дни и ночи!..

Москва вела к Победе всю страну,
Была главой народа-исполина,
Мы, как известно, мерили войну
Дорогой от Москвы и до Берлина…

И пробил час! В сиянии лучей
Пришла Победа на плечах отваги,
И много, очень много москвичей
На память расписалось на Рейхстаге!..