Ольга Талькова - Игорь Тальков. Убийца не найден

Игорь любил дачу всю жизнь. Мальчишками они уходили на дачу с ночевкой, брали с собой книги, иногда арбуз. Ребят с собой позовут. Такая романтика! Столько впечатлений! Вечером рассказывали друг другу страшные истории; казалось, что у дома кто-то ходит, они закрывались на крючок, гасили свет, сидели, как мышата, потом свечку зажигали. Казалось, что шалит домовой, приходили кикиморы, стучали к ним в дверь. Ночью снились страшные сны…

Один уникальный случай из жизни Игоря я узнал совсем недавно от друга его детства Юры Бабича. Это произошло, когда они были подростками. Однажды летом ребята поехали на речку, взяли лодку напрокат, катались, гребли по очереди. День был жаркий, захотелось искупаться, начали прыгать в воду прямо с лодки. Плавать они тогда только научились. Игорь сидел в лодке, а Юра прыгнул:

– Вынырнул я и увидел, что лодка против моих ожиданий находится довольно далеко от меня; видимо, прыгая, я оттолкнул ее слишком сильно. Чувствую – не доплыву, начал барахтаться, тонуть, а голос пропал от страха, хочу крикнуть – и не могу. Игорь сидит в лодке, замечтался о чем-то, задумался (с ним иногда такое случалось) и не смотрит в мою сторону. Я стал уходить под воду. Раз погрузился – вынырнул, и тут наконец-то голос у меня прорезался. Закричал. Игорь очнулся, видит: я тону, и, не раздумывая ни секунды, бросился в воду меня спасать, а я опять стал погружаться и последнее, что я помню – солнце, просвечивающее сквозь воду, и все… потерял сознание. Очнулся на берегу. Оказывается, Игорь подплыл ко мне, схватил за плечи и удерживался на поверхности вместе со мной какое-то время, при этом кричал, звал на помощь. Сам начал тонуть, но меня не отпустил. Так и вытащили нас на берег вместе.

Вот так случайно я узнал, что Игорь, будучи подростком, совершил героический поступок. Вообще спасение человека – это всегда подвиг, тем более если спасатель – по существу, мальчишка, который не может рассчитывать на свою физическую силу. Единственное, что придало ему силы, – это желание спасти друга во что бы то ни стало. Игорь умолчал тогда об этом случае по той простой причине, что боялся расстроить родителей; но и позднее никогда не вспоминал о нем, видимо, не придавая особого значения.

Игорь любил спорт, участвовал в школьных спортивных командах. Меня всегда удивляла его напористость. Это качество сохранилось у него на всю жизнь. Не щадя ни сил, ни времени, он шел к намеченной цели. Например, захотел играть в хоккей, значит, должен был играть по всем правилам и на уровне, а не так только, чтобы провести время. Игорь купил наколенники; на день рождения ему подарили деньги, которые он берег до тех пор, пока в Москве не купил себе хоккейные ботинки с коньками. Клюшки мы ему подарили. Вставал он в то время в шесть часов утра, облачался в хоккейную форму (как он только мог поворачиваться в ней; подлокотники, наколенники, все прочее снаряжение). Получался такой колобочек, смешно смотреть было, и убегал тренироваться. Потом приходил домой, завтракал и шел в школу. Ростом он в детстве маленький был и страшно переживал из-за этого, тем более что Володя рос мальчиком крупным. Игорь сокрушался:

– Мама, неужели я таким малышом всегда буду?

– Ну подожди еще немного, вырастешь.

У нас во дворе при детской комнате организовали хоккейную команду. Игорь сразу же в нее записался и трудился на хоккейных полях. Его наградили грамотой как игрока лучшей хоккейной команды. А Игорь мечтал стать профессиональным хоккеистом. У него была маленькая красная записная книжка, которой он доверял свои мысли и наблюдения, и вот там он крупным почерком написал: «Умру, но стану хоккеистом!»

Меня это очень тревожило. Я боялась, что он покалечится как-нибудь, ведь хоккеисты травмируются страшно. Я пыталась его переубедить, а он мне отвечал:

– Меня бесполезно уговаривать. Мне это только на пользу.

Мы понимали, что увлечен он очень серьезно и действительно может стать профессиональным хоккеистом. В конце концов Игорь, почувствовав, что достиг неплохого спортивного уровня, решил попробовать свои силы и поехал в Москву, в свой любимый ЦСКА. Игорю удалось встретиться со всеми игроками хоккейной команды, которые оставили ему свои автографы, а Фирсов подарил свой большой портрет с сыном. Его посмотрели специалисты и… в дворовых командах он действительно выглядел игроком экстра-класса, а там, на большом поле, его движения были неумелыми, да, может быть, и растерялся он, когда вышел на большую площадку. Сказали, что способности есть, но необходимо еще работать и работать, нужна длительная подготовка. Это сразу отрезвило Игоря, ведь с присущим юности максимализмом он полагал вскоре выйти на профессиональный уровень. Пропала всякая охота, и он никогда уже больше не пробовал себя на этом поприще. Правда, в хоккей играть продолжал, с Володей сражался; они заливали двор из шланга и играли с соседскими ребятами.

Игорь с Володей всегда были очень дружны между собой. Володя любил младшего братика, снисходительно к нему относился, жалел его, защищал. Вообще Володя был очень смелый мальчик, занимался гимнастикой, боксом, и Игорь всегда им гордился. Хотя и сам никогда не отставал от больших ребят. Они мне рассказывали:

– Игорь маленький, а такой храбрый.

Раньше у нас, как и везде, у ребят происходили сражения: улица на улицу, двор на двор. Игорь ходил на эти сражения всегда вместе с большими ребятами, бежал впереди и кричал:

– Я вам покажу!

Я, к моему стыду, всегда учила ребят: «Не связывайтесь, нападают – убегайте. Сейчас честного поединка нет».

Тринадцать лет мы прожили в бараке, и, наконец, мужу дали новую квартиру, вернее, получилось так, что он сам попросил. Мы всё молчали: ладно, живем в бараке и живем. Муж все время работал на заводе, был на хорошем счету. Однажды я выбрала подходящий момент и спросила:

– Что же мы живем в бараке, молчим, а ведь наш завод строит дома, и рабочие получают квартиры.

– У нас ведь есть квартира.

И действительно, квартира у нас хорошая, но ведь в бараке. В одном коридоре шесть квартир, люди разные, и ссоры случались, и всякое. Мне тоже хотелось пожить по-человечески. Решили встать на очередь. Наконец в 1970 году дождались новой квартиры и стали готовиться к переезду. И вот тут-то появилось неожиданное осложнение: мои ребята не хотели ехать. Дело в том, что в Щекино, как и везде, ребята делились на отдельные группировки. В нашем районе тоже были группировки ребят, враждующих между собой, стена – на стену. Прибегали домой с синяками, взбудораженные, рассказывали, кто победил – мальчишки есть мальчишки. А теперь складывалась более серьезная ситуация. Квартиру мы получили по другую сторону железнодорожной линии, в Станционном поселке. Раньше там были частные дома, огороды, а потом этот район решили застроить современными домами. В этом поселке была известная группировка ребят, ужасно хулиганистых. Они иногда заявлялись на нашу сторону, особенно во время праздников. Дело в том, что именно у нас были парк, кинотеатр, центральная улица и центральная площадь, на которых проходили манифестации. Они сталкивались с группировками наших ребят, и происходили драки. В общем, шла постоянная «война». Мой папа тоже жил за линией, ребята часто ходили к нему в гости, и вот однажды, при возвращении, на них налетели местные мальчишки. Вова их отвлек, Игорешек, маленький тогда еще был, убежал, а Вове досталось на орехи. И вот, когда ребята узнали адрес нашей новой квартиры, они заявили категорически: