Николь Воскресная - Никтофобия

Тысячерукая мгла,
Глаз твоих яркий свет.
Оборвать провода,
Остановить свой бег.

Встать и смотреть, как ты
Станешь её рабом.
Помни: у темноты
Только один закон.

Не обернись назад,
Не сомневайся ни в чём,
Не закрывай глаза
Перед разящим мечом.

Реальный мир бросает тебя на пол,
Не оставляя места для манёвра.
Но по тебе никто бы не заплакал,
И это для тебя не ново.

Всё просто, ты пойдёшь под распродажу,
Потрёпанная жизнь с уценкой.
И это не печально даже,
Так, проза жизни, куда клеить ценник?

Какая подойдёт витрина
Твоему тусклому сиянью?
А люди все проходят мимо
На безопасном расстоянии.

Хуже не будет,
Лучше не станет.
Всё, что проходит,
Ждать не заставит.
Всё, что ты ждёшь,
Никогда не вернётся,
Словно лучи заходящего солнца.
Всё, что ты ищешь, знак или чудо,
Ближе к тебе, чем вчерашнее утро…

Алиса не проснулась,
Она умерла.
Ей вечно гулять по волшебной стране.
И нет пределов у этого сна,
И смысла нет в этом сне.
Уже за окном повисла луна,
Как всадник на белом коне.
Не наливай мне больше вина,
Зачем, расскажи, оно мне?
Алиса узнала, как глубока
Кромешная ночь в могиле-норе.

Ничего не хочу.
Никого не хочу.
Я по небу птицей лечу.
На дне моря рыбой лежу.
Через воду на небо гляжу.
Никому не скажу.
Ничего не скажу.

Жизнь – ожидание поезда,
Чуда, смысла, зимы,
Вычёркивание номеров из справочника
И кадры, на которых улетают журавли.
Туда, где, казалось бы, сказочно,
Туда, где не мы, а они…
Но то, что казалось загадочным, —
Мираж, силуэты вдали.
Рассыпался домик карточный.
На дне твоих чувств корабли.

Ничего я больше не помню,
Моя память мне отказала.
Стёрты все пометки в альбомах,
И уже не начать сначала.

Не вернуться назад,
Как и прежде,
Для меня нет в ящике писем.
То, что было моей надеждой,
Затерялось среди бессмыслиц.

И огонь меня больше не греет
В этой зимней вьюге палящей.
Может, я когда-то сумею
Жить не прошлым, а настоящим.

Время – это костёр,
Памяти тлеют угли.
То, что когда-то стёр,
Будущим станет твоим.

Пепел и мрак прошлых лет
Ветер забвения смыл.
Сколько сгоревших комет?
Мёртвых холодных светил…

Не оставляет следов
То, что совсем прошло.
Ржавчина старых оков
Смоется этим дождём…

Мир, существующий в моей голове,
Умрёт за минуту, за две…

Никогда не будет рождён заново,
Укрытый снегом, как саваном.

Он выпит, стёрт и забыт,
Но тянет в себя, как магнит.

Вода, не текущая вспять,
Но остановить, не понять…

И маска, что без лица,
Дорога оборвана в два конца.

Мой поезд, сошедший с рельс,
Ночной, предпоследний рейс.

Сорванный цветок,
Заживо сгореть.
Исходящий срок,
Не о чем жалеть.

Но мне не сбежать
От себя самой,
Как не избежать
Вечности с тобой.

Самый верный знак —
Пламя без огня,
Бесконечный мрак,
Что позвал меня.

Паутина строк,
Сотня без одной.
Будет всё – песок,
Даже мы с тобой.

В моей истории не хватает страниц,
Белые пятна выгоревших фотографий,
Как силуэты улетевших птиц, —
Следы потерянных эпитафий.

Мне по частям не восстановить,
И никаких не осталось меток,
Забытых снов невесомая нить
Ведёт дорогой тетрадных клеток.

И, обрываясь на полпути,
Срываясь в писем горящих бездну,
Мне просто некуда больше идти,
А возвращаться назад бесполезно…

Хаос, творящийся вокруг,
Проникает в голову
Прикосновеньем рук,
Неутолимым голодом.

А лучшее лекарство – горечь
Прошедших дней,
Пусть не пугает полночь,
Что без огней.

Холодным светом утро
В твоё окно,
И всё, что есть вокруг, —
То предрешено…

Волшебство закончится в полночь,
Как бы ни был красив тьмы сосуд,
И останется только горечь
И смотреть, смотреть в пустоту.

Нас, бессмертных, осталось двое:
Ты и я, кроме нас только вечность.
Никогда не станет любовью,
Что навеки бесчеловечно.

Этот лёд обжигающий, плавясь,
Не оставит нам шансов вернуться,
Всё пройдёт, всё пройдёт, повторяясь,
Я пытаюсь, поверив, проснуться…

На холод благослови,
Едким мраком сердце наполни.
Пережить бы все эти дни —
Так безропотно и безмолвно.
Если хочешь, меня зачеркни,
Всё вернётся разрядом молний.
И глядят, глядят фонари,
Как назад возвращаются волны…

Бледная копия,
Глупая тень.
Что в гороскопах
На завтрашний день?

Это печаль таится
Птицей ночной,
Далью во тьме искрится
Мир под луной.

Голос на старом виниле,
Пой и зови ещё
О неизведанной силе,
Что затаилась и ждёт.

Замершая, как перед бурей,
Закрывшаяся, как от боли.
Бог, помоги дуре
Остаться навечно собою!

Душа – с одним крылом бабочка,
Её не сберечь зимой.
Убить легче сразу, не пачкая
Рук ядовитой пыльцой.

И эту отравную сладость
Не вытерпеть, не пережить.
Такая случайная радость,
И без толку ворожить…