Анна Лизунова - Милый, не будь гадом!

Пеленою по зимнему вареву,
По следам лепестков роз заброшенных,
Остывающим солнечным заревом,
Из частичек от мыслей непрошеных.

Закрутилась земля. Ветром кружится.
Из осколков судьбы мир не выложишь.
Почему мне всё время так вьюжится?!
Даже там, где и снега не вымолишь…

Там, где прячется шёпот простуженный,
По углам разбегаясь в отчаянье
Оттого, что и ты весь завьюженный,
От звенящего вьюгой молчания…

Твоё эхо, уже так давно унесённое ветром,
Растворилось последней крупинкой в незваной весне.
Ты всё также уверен в себе и, проснувшись с рассветом,
Разлетаешься пеплом в углём почерневшей душе…
И немым отголоском дрожат чуть охрипшие строки,
Превращая в мираж эти мысли и сны о весне…
Я и так, всё испила сполна… Пощадите же, боги!
Унесите с собой этот след, наследивший в судьбе!
И, слегка улыбнувшись, прощусь с перевесившим грузом…
Брошу с плеч с грозной силой, что вздрогнет твоя тишина!
Рад ты будешь тому, как та Я, что была твоей музой,
Буду счастлива лишь оттого, что ТОБОЙ НЕ БОЛЬНА?!

Прошита нитями дождя
Мятежность города.
Себя я, снова не щадя,
Тобою тронута…
Какая разница теперь,
Что мы не связаны?!
Ведь узелками из потерь
Сполна наказаны.

И, улыбаясь, будем жить,
Сплетая капельки
Дождя в серебряную нить,
Ища романтики…
И шить с нахлёстами сердца
В отместку совести.
Хотеть, чтоб не было конца
Лишь нашей повести.

Пойдём всему наперекор,
Цепляясь чувствами…
Не замечая всё в упор,
Лишь став искусными.
И больше сил не находя,
На бой при зрителях,
Попросим призрачность дождя
Связать нас нитями…

Для чего ты режешь мир на параллели?
И зачем кромсаешь словом нашу жизнь?
Знаешь, а ведь душу замели метели…
Вряд ли отогреешь, пустотой дрожит…
Счастье не бывает ярким или бледным,
И его в оковы нам не заковать.
Но его составом жарким и целебным
Можно так же сердце было б растирать…
Но рецепт бальзама и его основу
Должен только лично ты составить сам.
Ведь в чужом растворе, взятом у другого,
Счастье будет горьким в наказанье нам…

Нарисуй меня красками
На кровати, и страстную.
Чтоб бельё было мятое,
Чтобы чувства не спрятаны,
Чтоб растрёпаны волосы,
Вся в молчанье, без голоса,
Чтоб была неодетой я,
И одна – да уже без тебя!
Чтобы был ты в сторонке,
Рисовал меня тонко.

Октябрь, полночь, дождь и ветер…
Почти не слышно звуков, спит Москва.
И тихо, чтобы кто-то не заметил,
Шурша, уносится слетевшая листва.

Почти безлюдно, мокрые дороги,
Они блестят под светом фонаря.
И как-то грустно, но совсем немного,
Наверно, потому что нет тебя…

Шумят машины, тишине мешают.
Им словно не хватило снова дня.
Промчавшись мимо, вдребезги бросают
Из лужи капли, но не на меня.

И капли отлетают на дорогу,
Смешавшись в кашу с грязью и дождём.
И этим воздухом все дышат понемногу
И словно не жалеют ни о чём.

Здесь мило всё… до шороха, до звука.
И, каждую частичку здесь любя,
Я, проходя среди домов в моей округе,
Жалею, что не встречу здесь тебя…

Октябрь, полночь, дождь и ветер…
Почти не слышно звуков, спит Москва.
И тихо, чтобы кто-то не заметил,
Шурша, уносится слетевшая листва.

После горьких разлук неужели всё будет иначе?
Под покровом дождей лёгкой дымкой завешан закат…
Даже зная о том, как ты в жизни моей много значишь,
Всё не веришь в судьбу и с опаской отводишь свой взгляд.
Ну не бойся, смотри. Ведь не виделись жуткую вечность…
Чтобы вновь наглядеться, не хватит и целой весны…
Без тебя календарь почему-то застыл в бесконечность…
А заснув, по ночам о тебе часто видела сны.
У скрестившихся рук лёгким взмахом, так сумерки давят…
И биеньем сердец так отчаянно пробуем век…
Если только бы знал, как внутри жарким ужасом плавит
От тех дней, что текли без тебя в тяжком омуте рек…
Ну, что скажешь теперь? Не молчи, растворяюсь в дыханье…
Я так долго ждала…, заглушая все мысли извне.
Я простила уже. Не хочу даже слёзных признаний…
Мне бы просто, как раньше, с тобой погулять при луне…

За ветрами забытого много…
Так всю жизнь суждено нам скитаться.
Я к тебе позабыла дорогу…
И уже не прошу отозваться.

Ведь заплакать могла бы, но слёзы
Все иссохли, глаза разъедая.
Заплетённые стужей морозы
Нам не вспомнить, в душе проклиная.

Клочья рваные жизни прожиты…
Мы сплетаем из них верёвки.
Засорившие души, обиды…
И от них избавляемся ловко.

Стиснув зубы, считаем утраты…
Проверяем себя на прочность.
Терпим боль, пришивая заплаты
На сердца, отвергая порочность.

Закрываем глаза и верим:
За горой где-то спрятано счастье.
И, открыв ему настежь все двери,
Мы живём и надеемся дальше.

Увидишь всё, когда посмотришь в душу.
Какого цвета у неё глаза?
Давай залезь поглубже, я не струшу.
Какого вкуса потекла слеза?
Какого запаха и цвета дует ветер?
Какая сила и состав узла?
Какая боль на ощупь, ты заметил?
Она в комок вся сжалась, замерла.
Вслух сосчитай по пальцам повороты
И стороны, в которые идти…
Напой победы и сомнения, как ноты…
И в сеть длинней переплети пути.
Пройдись по воздуху, вдохни как можно больше.
Почувствуй – станет тяжело дышать…
В косых глубинах задержись подольше.
Но только ты НЕ СМЕЙ В НЕЁ ПЛЕВАТЬ!!

Разрывается. Лунным месивом.
Силуэтным дыханьем просится.
Знаешь, мне отчего-то невесело,
Просто очень любить тебя хочется.
Просто кожа дрожит от сознания
Взгляда разного и поперечности…
Я ведь вижу, какие терзания
Ты вонзаешь кинжалами в вечности.
Непонятно всё. Но пророчества
Не обманешь, не вымолишь милости.
Променяли души одиночества
На ношение маски невинности,
На метания снами бессонными.
По краям, создаваемы встречами.
В расстояньях стеклянно-оконными
Рассыпаемся чувствами встречными.

Знаю, ветер мой неприкаянный,
Чего стоит рвать себя вдребезги…
Перевесил груз в сердце каменный,
И забыв про всё, гибнешь в нежности…