Геннадий Ангелов - Летучий голландец

Ты моя бесконечная даль,
И рассвета волшебные краски,
Из тумана воздушная шаль,
Полевые анютины глазки!
И в цветах разноцветных весна,
Ручейка полевого журчанье,
Шёпот ветра, морская волна,
И весёлое птиц щебетанье,
На закате весеннем звезда,
Золотая и ранняя осень,
Пусть текут в счастье дни и года,
Наш союз очень крепок и прочен.
Ты моя путеводная нить,
В лабиринте житейской рутины,
Обречён бесконечно любить,
Ты навеки моя половина!

У сентября глаза любимой,
И волос цвета чёрных туч,
Характер осени капризной,
Улыбка – солнца первый луч.
Ищу тебя среди тумана,
И завывающих ветров,
Но как же ты непостоянна,
Как и мгновенья сладких снов!
У сентября глаза любимой,
Из жёлтых листьев сарафан,
Идёшь походкой лебединой,
Следы твои укрыл туман.
Ищу тебя среди прохожих,
На улицах и площадях,
Ты многим с осенью похожа,
И я опять в твоих сетях.

А за окном моим равнина,
Белеют степи и луга,
Какая для души картина,
В каких одеждах берега!
Неповторимо и отрадно,
За этим действом наблюдать,
Когда природа нам наглядно,
Даёт сердечку трепетать.
От теплоты и умиленья,
Незабываемых красот,
И дарит, дарит провиденье,
Ещё один счастливый год!

Запах свежей травы и хлеба,
И некошеных пашен, лугов,
Ширь бескрайнего синего неба,
И бегущих вдаль облаков,
Золотистое платье заката,
И речная, тёмная гладь,
Всё чем Родина наша богата,
Её мудрость, нежность и стать!
Настоящая – мощь и величье,
Каждый день мы её узнаём,
В новых лицах, и это отличье,
Для детей своих сбережём…

Эх вы, русские дороги,
Эх вы, русские поля,
Рек разливы и пороги,
В белых шапках тополя!
Песен звонкие куплеты,
Свежий, тёплый каравай,
Мудрых стариков заветы,
И весны нарядной май!
Деревенек бездорожье,
Птичьих свадеб шумный гам,
Гор заоблачных подножье,
Православный древний храм!
Эх вы, русские дороги,
Эх вы, русские поля,
С камня крепкие остроги,
И в один конец стезя…

Разбита на осколки вся эпоха,
Мистерий и безумия идей —
Лишь ностальгия Бальмонта и Блока,
Осталась; смена масок и теней.
Но в ней живёт Ахматовская драма,
И Мандельштама громогласный стих,
Да Бродского в застенках эпиграмма,
Последний Гумилёвский слог, как миг;
Есина персидские мотивы,
«Живаго» Пастернака чёткий ритм.
Сейчас над прошлым плачут только ивы,
Чуть тронутые холодком седым…
Оценивать прошедшее так сложно,
У Евтушенко есть ли в чём вина?
В эпохе, где прославилось безбожье,
Лишь смерть талантов – Ника Турбина…
Разбита на осколки вся эпоха —
Ушедший в никуда двадцатый век,
Ты – век цензур, репрессий, лжепророков…
С тобой поднялся в космос человек —
Гагарина улыбка и падение…
Эпоха войн, интриг, репрессий, бед,
И мы в тебе – больное поколение,
Великих начинаний и побед!

Уже не строим корабли,
И в прошлом праздники и будни.
Стоит наш город на мели,
Настал день для Отчизны судный.
Закрыты доки и причалы,
Без адмирала нынче флот.
На суше – рифы, камни, скалы,
Без парусов державный плот
Не стапелях не слышен крик,
Об борт шампанское не бьётся,
Какой короткий счастья миг,
И с прошлым нить без треска рвётся…
Был горд ребёнок и отец,
Умели строить корабелы,
И вновь наш город как птенец,
Без крыльев безмятежно белых…

В садах Эдема у ручья,
Сидит небесное дитя,
Послушный, нежный, молодой,
Над ним кружится демон злой.
Кручиной хочет напоить,
Мятежной дерзостью убить,
Покой разрушить силой зла,
И воду отравить ручья.
Спокойна чистая душа,
Сияют Ангела глаза,
В нём Дух божественно святой,
Сияет он небесной красотой.
Зовёт на землю, где в беде,
В холодном море, на волне,
Друзья остались, ждут когда,
Утихомирят небеса,
Пучину, ярость, силу волн,
И прекратят тот грозный шторм.
Услышь их Ангел молодой,
Приди на помощь и звездой,
В ночи дорогу покажи,
Скорее к ним беги, лети!
А демон грозный, сильный, злой,
Рычит и воет над землёй,
Грызёт он камни, ждёт с тоской,
Завистник алчный и смешной.
Небесный Дух живёт святой.
В дорогу, добрый Ангел мой!

Это осень, это осень, это осень,
Голубых небес редеющая просинь,
Жёлтых листьев золотистый хоровод,
И Надежда, что любовь в душе живёт!
Не погаснет то, что сердце согревает,
Даже если от дождя всё промокает,
Даже если ты в тумане заблудился,
И нечаянно случайно оступился,
И со всей толпой идти не научился!
Это осень, это осень, это осень,
Голубых небес редеющая просинь,
Стук дождя по многолюдной мостовой,
И молчание размытое слезой,
И Надежда, что любовь моя со мной…

Не верь, не верь поэту, дева [1] Слова Ф. Тютчева ,
Его признания страшат,
И в час безудержного гнева,
Твои уста не укротят.
Легко поддавшись на уловку,
Красивых, пламенных речей,
Ты попадаешь в мышеловку,
Вдруг остывают чувства к ней.
Он проникает вглубь Вселенной,
Моря и реки бороздит,
И, оставаясь Музе верным,
Одной лишь ей любовь хранит!
Не верь, не верь мольбам и стонам,
Пока ты новый бастион,
Но вопреки земным законам,
Преодолеет кручи он!
И в час блаженства на коленях,
Преподнесёт тебе цветы,
Не верь! Он затрапезный гений,
От Музы обожжёшься ты!
Не верь! Не верь поэту, дева,
Его признания страшат,
Он смотрит все равно налево,
И ищет ключ от новых врат!

Забыли вы, конечно всё забыли,
Любви остыли нежные слова,
И буквы на моём листе поплыли,
Промокла от отчаянья душа…
Пишу я вам, не зная адресата..
Куда придёт промокшее письмо,
Согласен. Ты ни в чём не виновата,
Прости, обиды, горести и зло…
Рука моя в волнении застыла,
Задумался над прошлым и поник.
Права ты, что другого полюбила,
А наши встречи мимолётный миг.

Ты в белых нарядных одеждах,
Рисуешь узор ледяной,
На улицах спящих, как прежде,
Кружишься позёмкой шальной.
Метлой разгоняешь прохожих,
И льдом укрываешь мосты,
В лесу строишь царское ложе,
Из пёстрой продрогшей листвы.
Ты мягкой бываешь, пушистой,
Морозной, до крайности злой,
Снежинкой в ладонях искристой,
А после обычной водой.