Николай Почтовалов - Пожелай себе удачи (сборник)

Мне бы чистыми руками
По щеке тебя погладить;
Мне б со свежими носками
Жизнь семейную наладить…
Мне бы спать в своей кровати
В теплой комнате у стенки,
И всегда, – пускай некстати, —
Твои чувствовать коленки…

Мне бы многого хотелось
В этой жизни безутешной:
Чтоб душе пилось и пелось, —
Без усилий и неспешно;
Чтобы звездочка в окошко,
Чтобы дети и внучата,
Чтоб удачи хоть немножко
Да бутылочки початой…

Я бы жил на всю катушку,
А сегодня – в жизни тесно,
На глоток осталось в кружке…
Вот и… кончилася… песня….

Пароходик, пароходик
Уплывает, уплывает…
Только кажется, что – вроде —
Где-то музыка играет,

Ведь на палубе – оркестрик,
И смычку, и скрипке тесно…
Улыбается маэстро, —
Уж ему-то все известно…

Это – странный пароходик, —
Может, – нет его на свете…
Солнце всходит и заходит,
И поет счастливый ветер,

Ведь на палубе – оркестрик,
И смычку, и скрипке тесно…
Улыбается маэстро, —
Уж ему-то все известно…

Проплывает пароходик
По волнам моих желаний…
Жизнь приходит и уходит:
Среди встреч и расставаний, —

А на палубе – оркестрик,
И смычку, и скрипке тесно…
Улыбается маэстро, —
Уж ему-то все известно…

Пароходик, пароходик
Уплывает, уплывает…
Только кажется, что – вроде —
Где-то музыка играет,

Ведь на палубе – оркестрик,
И смычку, и скрипке тесно…
Улыбается маэстро, —
Уж ему-то все известно…

Неделя пятницею встанет —
А в сумке веничек лежит,
Ведь баня – даже ночью манит,
И мне без бани не прожить!
Охай! – Не охнуть!
В баньке не засохнуть!
Веничек березовый запарь…
Охай, не охай… —
Не жалеет Леха:
Банька-то по-черному, как встарь.

В парной, как в утреннем тумане,
И только веничек визжит…
Ведь баня в жизни не обманет,
И мне без бани не прожить!
Охай! – Не охнуть!
В баньке не засохнуть!
Веничек березовый запарь…
Охай, не охай… —
Не жалеет Леха:
Банька-то по-черному, как встарь.

И можно окунуться в ванне,
Без пара – жить и не тужить…
Но баня – даже ночью манит,
И мне без бани не прожить!
Охай! – Не охнуть!
В баньке не засохнуть!
Веничек березовый запарь…
Охай, не охай… —
Не жалеет Леха:
Банька-то по-черному, как встарь.

Кому-то можно и без бани:
В нем банный дух давно изжит…
Меня же баня – просто манит,
И мне без бани не прожить!
Охай! – Не охнуть!
В баньке не засохнуть!
Веничек березовый запарь…
Охай, не охай… —
Не жалеет Леха:
Банька-то по-черному, как встарь.

Под вечер брусненский монах
Поплелся в баньку плоть запарить,
А леший в брусненских лесах
В то время тренькал на гитаре.
Но, как почуял банный дух,
Гитару в сторону отбросив, —
Душа ведь тоже бани просит, —
Махнул через поповский луг.

Ночная пела тишина,
И волны в заонежской ванне
Как будто шарили в штанах
Монаха, жаждущего бани.
А леший лихо – без помех:
Ни звука, ни шагов, ни шума, —
Ведь был нечистый шибко умный, —
Уже запаривал свой грех…

Монах, не ведая беды,
Под мышку веник и – в парную…
А леший в капельках воды
Растаял, молча негодуя.
Монах тихонечко потел,
Гуляя веничком по телу,
И лешье тело с ним потело,
И пар, как будто бы густел…

Но лешаку такая прыть
Монашья быстро надоела,
И он удумал проучить
Монашье молодое тело:
Вкруг бани трижды обежал,
Поленом дверь припер снаружи, —
Захочешь выйти, так не сдюжишь, —
И от души на пар нажал…

Трещали камни в темноте, —
И ковшик плавал, как в тумане —
Монах до сердца употел, —
Такого не случалось ране…
И плоть горела, как в огне
Костра безумства и удачи…
Скуля в парилке по-собачьи, —
Монах от жара весь звенел…

Нечистый, выбившись из сил,
Сбежал из бани, – мат на мате, —
Монах же пара все просил, —
Ему казалось, что не хватит.
Он поддавал и поддавал…
Уже и солнышко в окошко, —
А он кричал: еще немножко, —
И лешего на помощь звал…

Но леший был уж не у дел,
В росе замачивая тело, —
Монашью прыть не углядел:
Все тело к черту припотело…
Нечисто-чистый обалдуй
Так и не понял, что случилось…
И только сердце часто билось:
С монахом лучше не балуй…

Позолоти цыганке руку:
Свою надежду успокой.
На встречу обменяй разлуку
И на дорогу – свой покой.
Туманным утром на рассвете,
Когда уже не спит восток…
Шагни туда, где дует ветер,
Где ты всегда не одинок.

Уже давно молчит гитара,
И заскучали вечера.
Ведь были – неразлучной парой
Еще вчера, еще вчера.
Туманным утром на рассвете,
Когда уже не спит восток…
Шагни туда, где дует ветер,
Где ты всегда не одинок.

Вчера привиделось в окошке:
Сидят ребята у костра…
И заскребли по сердцу кошки:
Уже пора, давно пора.
Туманным утром на рассвете,
Когда уже не спит восток…
Шагни туда, где дует ветер,
Где ты всегда не одинок.

Позолоти цыганке руку:
Свою надежду успокой.
На встречу обменяй разлуку
И на дорогу – свой покой.
Туманным утром на рассвете,
Когда уже не спит восток…
Шагни туда, где дует ветер,
Где ты всегда не одинок.

Загрустил казак по воле:
Не блестят глаза в ночи, —
Видно, выжженное поле
За околицей молчит…
В тишине станицы сонной
Тяжелеет голова…
В небе звездном и бездонном
Затеряются слова:
Воля-волюшка…
Чисто полюшко,
Позови к себе, успокой.
В радость и в беду
Я к тебе приду,
Если не уйду на покой.

Горе с болью вперемешку:
У беды свое лицо.
Под орлом российским решка:
Не успело письмецо.
Мать-земля ответит стоном, —
Только пуля и права.
В небе звездном и бездонном
Затеряются слова:
Воля-волюшка…
Чисто полюшко,
Позови к себе, успокой.
В радость и в беду
Я к тебе приду,
Если не уйду на покой.

Казаку до слез обидно:
Шашка в ножнах на ковре, —
Не нужна России, видно:
Рак не свистнул на горе.
Спи, казак, за тихим Доном.
Русь пока еще жива.
В небе звездном и бездонном
Затеряются слова:
Воля-волюшка…
Чисто полюшко,
Позови к себе, успокой.
В радость и в беду
Я к тебе приду,
Если не уйду на покой.

Когда в окно заглянет лето,
Заполнив комнату теплом, —
Весна потребует ответа:
Откуда лето принесло?
А мы ответим откровенно:
Не знаем, но – сомнений нет,
Что лето просто неизменно
Приходит много, много лет…