Тамара Квитко - Вокруг солнца

Теряет шевелюру ясень,

От дум кружится голова?..

Привычно год меняет краски,

Мы ждём покорно холодов,

И не смущают листьев пляски

Надуманностью хрупких снов.

Оглянешься – и снова осень,

Зима, весна и лета жар,

А мы грустим, о чём-то просим,

Торопимся… Глядишь – и стар.

И что же делать, если осень?

Весна придёт – года мы сбросим.

Что движет нас к смерти

С рождения неуклонно?

Старость, болезни, рок?

Короток жизни срок…

Религия учит: верьте —

Спасение непременно

Праведности подведёт итог,

Открывая любви чертог.

Полюбить земли красоту

И уйти за черту?

Недоступна понятию вера —

Черепа, мощи, сера…

Где там ад и райские кущи,

Где вода слаще, леса гуще?

Ветер стих, занемог, утомился,

Тишина занемела в ночи…

Ты сегодня мне, милый, приснился

В полумраке оплывшей свечи.

Тень дрожала, пульсация света

Отражала дыханье твоё,

И глаза ожидали ответа:

Не вторично ли бытие?

«Я не знаю. Возможно, вторично,

Постигаем мы, что нам дано.

Непривычное – станет привычно,

Но не всё ли нам будет равно?»

Только в этом-то непониманье

Колыбелится наше сознанье?

О, не спугни ту птицу-синь,

Что ввысь стремит меня

Быстрее доброго коня —

К истокам бытия.

В тот Храм возвышенной Любви,

Где тьму отгонит Свет,

Где зажигают фонари,

Как звёзды от комет.

И этот отблеск, этот Свет,

Поймав в твоих глазах,

Я заключу в любви сонет

И воспою в мирах!

О дай побыть в той вышине,

Где всё о Нём, не обо мне!

Веселый луч в закате догорал

И золотом обводку тучке дал,

Искрилось озеро, как рыбка чешуёй,

И кто-то мне шепнул: любуйся и воспой,

Душою отдохни среди красот

В преддверии не набранных высот.

И русская страдальная душа

Расправит крылья для полёта не спеша,

И облетит любимый край родной,

Серебряною зазвучит струной,

А ты услышь её и песни пой,

Прольются они вешнею водой.

Та песня хоть на малость, хоть на миг,

Быть может, сердце чьё-то облегчит?

Пустот каких вселенских вы изведав,

Таите одиночество в глазах

И тайн узнав каких, но их не выдав,

Презрели всем знакомый страх?

Свободу мысли, что достойна уваженья,

Не каждому осилить по плечу,

И пламень речи – пылкость вдохновенья

И виртуозный стих! О, я молчу.

Всё в вас – загадка, многослойность

И удалённость холода вершин.

В губах чуть тонких – непокорность,

И неприметность мудрости морщин…

И в это всё – как в омут с головой?

Одумайся, себе твержу, постой!

Что нас страшит в любви?

Боязнь раскрыться и всё отдать, чтоб всё принять?

Так дорого любимых ценим, как себя,

Но только после страстнейших признаний

В любви и верности себя мы отдаём…

Боимся мы любить, чтоб нас не разлюбили?

Сомненьем мучаясь, в сомнении живём,

Свою любовь, как око, бережём

И только вздох, улыбка и глаза,

Невольно вдруг мелькнувшая слеза

Пытливому уму о чувстве говорит,

Но боже упаси в любви признаться!

Чего нам, собственно, бояться?

Разлюбят нас – и ты убит.

Ты для меня был солнцем в непогоду,

Единственной звездой средь мрака ночи,

Ручьём, дающим влагу и прохладу,

И озером, глядевшим небу в очи.

Когда смеялся – сердце ликовало,

И радость пела и плескалась,

И счастья птица пролетала…

Так было – или мне казалось?

Когда ж ты был не в настроенье —

Средь дня спускалась тучи мгла…

О, это было наважденье!

Иль, может, я себе лгала?

Сталь закаляют – из огня и в воду.

Всё делала тебе в угоду.

Не отдарить тепла, заботы и участья.

Любовь, как и поэзия, – повсюду:

В открытом сердце, в пожеланье счастья…

Ей не страшны угрозы и запруды.

Она цветёт с восхода до заката,

В сиянии лучей приходит в дом —

Любовь к земле, жене, сестре и брату,

К стихам, вошедшим в душу… Грянет гром,

И разрядится духота. И после ливня

Дугою радуга приветит семицветьем,

И вы покажетесь, как прежде, сильным,

И вам у Бога попрошу я долголетья.

Не отпускай, земля, тобою очарованных детей,

Дай им в избытке добрых, светлых дней!

Распрощался, удаляясь, август спелый,

Яркость красок бросив прихотливо…

Не смотри в глаза с печалью, милый,

Вот, возьми с ладони лучше сливу…

Знаешь, а земля, вращаясь, мчится

Вокруг солнца, год свой завершая,

Нам сезонами давая насладиться,

Изобилие плодов вкусить от рая,

Что утерян с яблоком поспелым

В первом из садов: подсказка змея…

Оттого ли облаком эдемным

Отравляет сердце сплин, как зелье?

Птица – песнь поёт беспечно.

«Пройдёт и это»… Ничто не вечно.

Пока ещё под звёздами тепло,

Цветенье вишни вызывает трепет,

Курносый нос, уткнувшийся в стекло,

И свет луча, и смех, и детский лепет…

Пока размеренность космических миров

Не повернулась выстраданно глазом,

Не пошатнула зыбкости основ

И не разрушила до основанья разум,

Надежда бродит спелой ягодой в губах

И по утрам хватает силы встать с постели,

Не взвешивая правду с ложью на весах,

Не думая, с кем спали и с кем ели…

Мы предаемся ублаженью тела,

И нет для нас милее дела.

Вот дерево… Вросло корнями, ушло

в землю глубоко… Тянется и тянется ввысь,

сбрасывая с плеч мысли-листья ежегодно,

мысли прошлого, устремляясь в будущее…

Это дерево переживёт меня, детей, внуков,

если не спилят, не сделают свою работу

жучки-короеды, не ударит молния…

А пока дерево просто живёт, справляется

с трудностями, пребывая в божественной

естественности, и смотрит на мир вокруг,

смотрит молчаливо. Молчаливо для нас.

Обнимаю дерево, шепчу тихо: «Спасибо!

Спасибо за науку жизни». Дерево листьями

шелестит… Возможно, услышало?