Андрей Баранов - Весёлые стихи

В комнатёнке этой тесной,
когда улицы тихи,
я люблю, забравшись в кресло,
сочинять свои стихи.

Рядом ляжет кот Василий
и за ручкою следит,
без особенных усилий
попадая лапой в ритм.

Я пройдусь по коридору —
он за мною по пятам:
не уснуть в такую пору
ни поэтам, ни котам.

По душам поговорив, мы
принимаемся за труд —
то ли мыши, то ли рифмы
спать нам с Васькой не дают.

Два золотых фонарика
мне издали сверкали.
Два золотых фонарика
мне лучик подавали.

Держась за ручку лучика,
спускался я в подвал.
Бармен с лицом везунчика
мне пиво наливал.

Родное, «Жигулёвское»,
долитое водой!
С друзьями пил-расплёскивал,
потом шагал домой.

Шагал по тёмным улицам,
где светится сирень,
где фонари сутулятся,
и спит под лавкой тень.

Дождь с силой лупит по спине.
Вот девушка стоит в окне,
рукою трогая прическу.
А платье в яркую полоску —
как экзотический цветок.
Я весь уже насквозь промок,
по мне вода ручьём стекает,
но девушка не замечает —
она в себя погружена,
в её глазах отражена
белёсая полоска неба,
домов размытые черты…
Ах, к ней на подоконник мне бы
взлететь, войти в её мечты
и там надолго задержаться,
забыв и час, и день, и год,
и, как промокший этот кот,
в её глазищах отражаться!

Покуда водка есть в стакане,
покуда мелочь есть в кармане,
покуда свет горит в окне,
покуда помнят обо мне,
покуда кровь течет по венам —
да будет жизнь благословенна!

Я вижу в зеркале иного:
он моего не помнит слова,
он моего не знает знака,
его зловредная собака
задрала моего кота,
он на меня глядит сквозь ста —
вни чуть прищуренного века.
О-о-о! Нет опасней человека!

Я Буддой не буду,
Де Садом не стану,
О славе забуду,
От стаи отстану.
На зимней заре
В московском дворе
Я буду носы вытирать детворе.
Мечты и пустые надежды отбросив,
Во всём помогать воспитателке Тосе.
Какой там Де Сад —
Когда здесь детсад!
Один поцелуй воспитателки Тоси
Мне голову, словно пропеллером, сносит.
Московские девки
Плечисты и крепки:
Джинсы, футболки,
Кроссовки да цепки.
А Тося моя —
Она из Тамбова.
Покорна, добра
И нежна, как корова,
Пахнет деревней и молоком…
Как же я жил,
Пока был незнаком
С Тосей из славного града Тамбова
С редкой фамилией —
Иванова!

Потихоньку, понемногу
разгорается заря.
Мы пускаемся в дорогу,
ничего не говоря.
Кто на офигенной тачке,
кто на стареньком авто,
кто на маленькой собачке,
кто в калошах,
кто в пальто.
Кто за пачкой маргарина
и батоном на обед.
Кто-то – за адреналином
в Гималаи и Тибет.
Кто-то прыгает и скачет,
очарованный собой, —
Кто-то от тоски собачей
прямо в омут головой.
Все мы носим чьи-то маски:
бизнесмен, политик, шут…
И куда-то, как Савраски,
все бегут, бегут, бегут.
Я и сам спешу куда-то,
задыхаясь на бегу.
Ну, куда же вы, ребята,
Я так больше не могу!

Как Христофор Колумб, пускаясь за море,
как Саваоф над нашим праотцом,
как Леонардо перед глыбой мрамора —
так женщина перед своим лицом.

В глазах – борьба усердия и нежности.
Она корпит, колдует, ворожит…
И целая система принадлежностей
на туалетном столике лежит.

Дышу спокойно – претворяюсь спящим,
а сам любуюсь через щёлку век.
Осмысленнее что и настоящей
придумал в этом мире человек!

Ваш бюст
Поражает воображение.
Дайте потрогать —
Сделайте одолжение!
А ноги…
Ноги – полный отпад!
Дайте потрогать,
Вам говорят!
Но нет,
Вы ужасно
Надменны и строги.
Зачем только боги
Лепили Вам ноги?

1

Футболисты в потных трусах
Проиграли свой главный матч.
Футболисты в потных трусах
Пропустили в ворота мяч.

Лишь сегодня всё было «Ах!»,
А теперь-то всё стало «Ох!»,
Футболисты в потных трусах
Подавляют тяжёлый вздох.

Их теперь не будут любить,
И зарплату им не дадут,
И фанаты их будут бить,
И девчонки им не дадут.

2

Футболисты в потных трусах
Отыграли свой главный матч!
Футболисты в потных трусах
Закатили в ворота мяч!

Лишь сегодня всё было «Эх!»,
А теперь-то всё стало «Ах!»,
Подавляют весёлый смех
Футболисты в потных трусах.

Их теперь все будут любить!
И зарплату большую дадут!
И фанаты не будут бить!
И девчонки им всем дадут!

3

Написал я такую хрень
И фанатам на суд понёс.
Был погожий июньский день,
Лук-порей в огородах рос.

Мне сказали фанаты так:
«Ты святое не трогай, нах…
Мы их любим за просто так —
Футболистов в потных трусах».

Возвращаюсь вчера со смены,
еле жив и чуть-чуть поддат.
Глядь – безглавые манекены
на меня из витрин глядят!
Стало жалко мне этих чучел —
хороши ли они, плохи —
кто их, бедненьких, так замучил?
За какие такие грехи?
Но, с другой стороны, может лучше
им без индифферентных рож?
Ведь одеты они от Gucci
и от Dolce Gabbana тож!
Думать можете что угодно,
но мораль-то здесь такова:
если хочешь быть сильно модным,
на фига тебе голова?

Бывают же такие лица!
Ну, как тут с горя не напиться?
Бывают же такие волосы,
что хочется завыть вполголоса!
Тебе во след глядят мужчины
и думают, изнемогая:
«Какая гарная дивчина,
наверно, жутко дорогая!»

Улица сутулится,
катится в овраг,
дождь идёт по улице,
прибавляя шаг.

Капли, капли-капельки
лупят всё сильней,
я шагаю к Катеньке —
Катеньке моей.

Май любовью мается
в парках и садах,
аж сирень взрывается
у меня в руках!

Прошено – не прошено,
но, глаза закрыв,
я в окошко брошу вам
этот майский взрыв.

Из окна ответом мне —
синие глаза
и слова заветные
шёпотом: «Влезай!»