Arvin - Когда сильное слабо

Их вдыхаешь в меня в бессонную ночь.
Ты нашептываешь их моим стопам,
Бороздящим опавшую осеннюю листву.

Ты рисуешь сияющими литерами,
За окном едущего в осенний полдень трамвая.
Ты мечтаешь струящимся теплом
Под кожей, лежащего под одеялом.

Твои стихи – они везде.
Следи только за тем,
Чтоб ручка была полна чернил.

Идя по лесу, я вижу деревья,
Волоски твоей ладони,
Чувствую ее испарения
под моими кроссовками.

Сидя на свернутом матраце,
Мое тело наслаждается
Невесомостью твоего по-разному
Пружинистого окружения.

Раскинув руки на кровати,
Я вишу в твоем воздухе на кресте
И, истекая кровинками души,

Орошаю Твою землю.

Я вечность не видел роз в росе
В Твоем саду.

Сегодня Ты бросил одну из них
мне под ноги,
нищему, побиравшемуся
на Твоих испепеленных остатках.

Она, вся в пурпурном сиянии Твоего взгляда,
Ушла внезапно из моей жизни.

Может ее росинки на моем лице
И Твое благоухание у меня в душе
Пересадили ее мне в сердце?

Ты меня не спросил.
Я Тебе не ответил.
Ты пришел незаметно,
Но тот, кто заметил Тебя,
Был возможно уже не я….

Лишь на вокзале
Получил я возможность
Заплести в слова
То, что Ты мне заплетаешь
Подобно косе сверху вниз
В темя моей головы.

Ветерок с открытого окна
Уже не заменит океанический бриз
По разверстой глади сознания,
Который подобно ядрам
Не замечает разницы
Между окнами и стенами темницы черепа.

И Ты ходил по этой глади сам
В который раз?
И я не спрашивал Тебя
как это возможно,
Превозможенный Тобой.

Подходит к концу воскресенье,
Еще одно, когда Ты воскрес,
Воскресив и меня.

Городские фонари
все также освещают ночные клумбы.
И авто вонзаются в темноту ночи,
Не ведая, как все внезапно изменилось.

Рука садовника придала
Каждому цветку его гримасу;
А незнакомый портье
Помог открыть дверь телефонной будки.

Путешествуя по странам и континентам
В одном городе —
Такое возможно только
С Тобой на борту.

Когда моя кожа
больше не дышит Твоей любовью,
Я покидаю свою четырехстенную обитель
И иду купаться в нежности майского воздуха,
Чуять пляжно нежное прикосновение
Губ листов кустарника к моим глазам,
Опираться солнечным объятьям
Цветущих лап деревьев,
Чтоб дать пронзить свое сердце
Алому мечу красноцветной ветви.

Возвратившись в коробку дома
Снова ошибусь часы спустя,
Что есть еще что-то
Кроме Твоей любви…

В коробке нашего общежития
6 листов бетона держат меня в объятьях
Ящик телевизора струит свое содержимое
В мой череп
Тогда как я струю туда напиток
Из упаковки Тетрапак.

В четырех прокладках туалета
Я разворачиваю свой блокнот со стихами
И крапаю в четыре стороны прямоугольника

Неровные буквы

Неочерченных мыслей.

Машина времени между спокойствием пригорода и
стрессом центра города,
Стрекоза, собирающая пыльцу на остановках,
Мини-поезд с мини-купе, заполняющимися по принципу «кто не успел, тот опоздал».

Всего лишь 40 копеек за удовольствие
Созерцать Человеческую Комедию,
Происходящую за забрызганными стеклами.

Здесь, подыматься по ступенькам
Значит опускаться по социальному статусу.

Красная краска сообщает,
Что вам выходить через двери,
В которые вы только что вошли,
Что один билет стоит 5 рублей,
А штраф – 3,
Что компостер должен быть внизу
(или не должен, так как ничего там нет).

Лампочки вверху
(Почти все их них разбиты)
Ждут своего Будду,
Который их просветлит.

Броуновское движение пассажиров
Вокруг положительно и отрицательно заряженной билетёрши,
Ее «хорошо папа», сказанные мальчику,
И похлопывание меня по плечу во время обращения к
тинэйджерам показать билеты…

Толпа впереди, толпа позади.
Я благодарно пожимаю руку поручня
За эту удивительную встречу
С неожиданно индивидуальным
Рейсовым троллейбусом.

Я упорядочу бусы вам
Не только белого, но и рделого цветов,
Выточенные костяными напильничками,
Окрашенные несмываемой краской,