Оксана Москаленко - Моё спасение – любовь. Книга стихотворений и эссе

А ведь у женщины в поэзии – другая миссия, иное предназначение: помогать мужчине (как сказано выше) стать

ЧЕЛОВЕКОМ, служить ему.Но не в вульгарном бытовом смысле – прислуживать! Служить мужчине – это значит служить его Божественной ипостаси, лучшему, что в нём есть. Служить – это в первую очередь ВЕРИТЬ в него, поощрять и культивировать в нём всё лучшее. Иисус сказал: « А Я посреди вас, как служащий» (Евангелие от Луки 22:27). Служение по примеру Христа произрастает из искренней любви к Богу, ибо без любви наша жизнь – ничто!

Истинная женщина-поэт стремится к Богу и к вершинам Поэзии через служение любимому мужчине. Вот это и есть высокая женская поэзия.

А есть фиктивная, подложная («низкая») женская поэзия, основанная на жажде самовыражения и гордыне, желании самореализоваться и самоутвердиться в мужском поэтическом мире. Тут – и освобождение, и раскрепощение, и отбрасывание природной стыдливости. Или же – разложение, упадок, выставление греха напоказ как некоей доблести – даже без попыток раскаяния. Тут и воспевание «ценностей» свободной любви, содомских страстей, поэтическая эстетизация блуда. Всё это – не более чем «бабий бунт» против данного Богом мироустройства, против мужского мира, враждебное отталкивание от мужчины (мужчина – это вечный враг!), а на выходе получаем облечённые в поэтическую форму (порою – очень талантливо): истеричность, капризность, обман, притворство и просто женскую глупость.

Когда в момент грехопадения женщина оставила предназначенное ей Богом место, взяв руководство в свои руки, и повела Адама неверным путём, то это привело род человеческий к большому несчастью «И не Адам прельщен, но жена, прельстившись, впала в преступление » (1-е Послание апостола Павла к Тимофею, 2:14). Так случилось и с женской поэзией (самый впечатляющий пример – Серебряный век): талантливые поэтессы сознательно вышли за пределы начертанного Богом женского мира и тут же оказались во власти Князя Тьмы, ибо если целенаправленно движешься вниз, то тебя ожидает ад и в земной, и в неземной жизни.

Итак, я предлагаю ввести следующую классификацию в женской поэзии:

1. Высокая – истинно женская поэзия, когда женщина стремится к Богу и к вершинам поэзии через служение любимому мужчине.

2. Имитационная (подражательная) женская поэзия– как плохая копия, имитация, слабое отражение в женских стихах мужского миропонимания и мужского поэтического мира.

3. Подложная женская поэзия, выстроенная через противопоставление мужскому миру, через отталкивание от мужчины с присущей этой поэзии истеричностью, капризностью, глупостью.

Конечно, предложенная классификация, как и любая формализованная система в литературе, условна, ибо у каждой из поэтесс есть стихи, которые можно отнести в любую из перечисленных категорий. Но при этом и литературоведы, и читатели всегда безошибочно отбирают самые талантливые, самые характерные для автора стихи. Именно эти стихи и являются ориентиром для отнесения поэтессы к одному из перечисленных классов.

Замечу, что в каждой из перечисленных категорий могут быть выстроены внутренние иерархии поэтесс по силе таланта и степени владения поэтическим ремеслом (мастеровитостью).

Поскольку в категорию «подложной женской поэзии» входят самые крикливые, самые эпатажные поэтессы, то и литературная критика акцентирует своё внимание именно на них.

Патриотически настроенные литературоведы и критики одобрительно отзываются об имитационной женской поэзии, поскольку такие поэтессы преуспели в гражданской лирике («маяковские, твардовские, рубцовы в юбках»).

А вот первая категория (истинно женская поэзия) почти не вызывает интереса, ибо и таких поэтесс немного, и писать о них литературоведам скучно (в стихах нет ни эротических, ни политических скандалов)

Пожалуй, одной из немногих, на мой взгляд, представительниц высокой женской поэзии среди поэтесс первого ряда Серебряного века была Мирра Лохвицкая. Её эротизм является сдержанным, естественным и богобоязненным. Лохвицкая, отдаваясь любви, служит и мужчине (единственному!), и Богу!

Именно поэзия Мирры Лохвицкой сразу вспомнилась мне, когда я прочитал стихи Оксаны Москаленко.Вряд ли она сама отдаёт себе отчёт, что пишет в рамках поэтической традиции, заложенной Миррой Лохвицкой. Ибо никакой подражательности нет, а есть другое – принадлежность к истинной, высокой женской поэзии, когда женщина словом и делом служит в любви мужчине, – Божественной его ипостаси, а тем самым, и Господу Богу!

И любовь земная открывает путь к любви небесной:

Обращаясь к любимому мужчине, поэтесса интуитивно понимает, что земные услады не тождественны высокому чувству большой любви, что искушение страстью ведёт к жизненным испытаниям, превозмочь которые можно только с помощью Божией.

Метафоре «на краю слепой могилы» позавидовали бы многие признанные поэты-мужчины! Вот она истинная женская поэзия – без попыток копировать мужской мир, а открывая читателю свой, – присущий настоящей русской женщине, когда её душа восходит к Богу увлекая за собой, встраивая в «вертикаль духовного восхождения» душу любимого мужчины. И добровольно несёт женщина Крест земных страданий и за себя, и за любимого человека, вне зависимости от того, каковые плоды принесёт эта любовь.

И даже если жизнь заставит забыть о любви к единственно желанному мужчине, то лирическая героиня обратит эту нерастраченную любовь на всех людей.

Всеохватная любовь к окружающим нас людям выражается в служении им, в служении Богу. Традиционно, служение женщины Богу происходит через служение любимому мужчине, семье, обществу. Но Церковь знает примеры и непосредственного служения женщины Богу: тут и монашеское послушание, и смерть за Христа, и служение в Церкви. А в наше время у всех на виду женщины, поющие на клиросе, работающие в церковных лавках, прибирающие в церквях…