Вячеслав Евдокимов - Белая Лебедушка

Вкруг извергая гнусность, скверны,
Жизнь обращая в скорбный труп…
Их животищи – что цисцерны;
Скрыл подбородком каждый пуп…

В их головёнках вместо мозга
Змей ядовитейших клубок,
В руках – кинжал, винтовка, розга,
Гранаты нёс их каждый бок.

Размер же берцев так громаден,
Что троерот, начав шагать,
Давил страну, до крови жаден,
А если малых, – сразу пять.

С небес бомбили, жгли, травили,
В зловещий вставши свой барраж,
И содрогались моря мили
От залпов палубных. И в раж

Входили взрывы тьмы снарядов,
Вдрызг жизнь на клочья разметав.
Разруха, смерть идут парадом,
Насилье давит, как удав,

К Свободе волю сжечь чтоб, высечь
И беззакония разгул
Установить верх. Сотни тысяч
Шлёт изуверов в бой Сеул

По троеротовой команде,
Как пёс, схватив в награду кость.
И, в пополненье к этой банде,
В не меньшей мере впавши в злость,

Вскачь прискакал из—под Канберры,
Лягать Вьетнам чтоб, Кенгуру,
Бить, добивать, не зная меры,
В прах женщин, старцев, детвору…

И с троеротом за два цента
Всё ж сторговавшись, впав в восторг,
Примкнул к разбою в полмомента
Неистов таец, метя в морг

Весь превратить Вьетнам живучий;
Новозеландцы в сто дубин
Тебя дубасили, и тучи
Шли, лья свинец, из Филиппин…

Свирепо кляцая зубами,
Как кровь почуявший вампир,
Весь завалить Вьетнам гробами
Стремился Западный весь мир,

Своим увидя вожделеньям
О власти в мире грань, конец.
Вот потому с остервененьем
Пронзал тебя его свинец…

Он ждал, скуёт Ханой что кома
От жал «Пронзающей стрелы»,
Что ужаснут «Раскаты грома»,
И сам ты влезешь в кандалы.

Как в кур вонзает взор свой кречет,
Огнём «Горящее копьё»,
Вдогон «Стрелы», в тебя враг мечет
И кружит, будто вороньё…

Враги в сплошной район охоты
Твой превратили скорбный Юг:
На номерах встав, живоглоты
Твоей ждут смерти, тяжких мук.

«Seek and destroy!» – их клич звериный
Звучит под солнцем и в ночи.
Могила им – Вьетнам единый,
Они с рожденья – палачи.

Но дух Свободы не для клетки
И не зальёшь свинцом ей рот.
В бой повсеместно, как и предки,
Отважно ринулся народ!

Природа—мать к нему примкнула,
Ведь, он – кровинушка, сынок:
К виску приставленное дуло
Прочь отводила, жить чтоб мог!

В своих скрывала тайных недрах,
Растений полог укрывал,
Кормить старалась слаще, щедро,
Чтоб бил подонков наповал!

Какой безудержной отвагой,
Высоким духом обладать,
Лишь с кулаками только, с лагой
Идти на монстров войн чтоб тать!

Так муравьи, вцепясь в медведя,
За развороченный их дом,
Презря рост, вес его, к победе
Идут: прочь мчит он кувырком!

Врага разили партизаны
Внезапно, метко из засад,
И он зализывал, злясь, раны,
И духа ник его парад.

Они средь дня – в родной стихии:
О благах помыслы. И труд.
Ночами – мстители лихие,
И по врагу удар их крут!

Как ручейки рождают реки,
Течь полноводно вдаль им чтоб,
Не без НФОЮВ в том опеки,
Полки, дивизии шли в лоб,

Преобразясь из одиночек,
Творцами грозных став атак!
Победный, первый боя почерк
Их восхищённо чтит Апбак.

Дрожал Сайгон, от страха бледный,
Когда был выбит из Биньзя.
Народа гнев и дух победный
Сдержать, убить вовек нельзя!

Марионеток, троеротов
Громили базы в пух и прах!
Орудий тлен был, вертолётов…
Взлетали в воздух в городах

Врагом набитые отели!
И троеротовый посол
На мушке был. Огнём горели
Буддисты, вставши против зол…

Свободу, жизнь несла в районы
Народа власть, спокойный труд,
Разруша гнёта все препоны —
Жест исторический был крут!

Земля вручалась всем бесплатно —
Её крестьянин целовал,
Зажить мечтая не заплатно,
И пел, плясал, как в карнавал!

Десятки партий твёрдой ковки
В единый сжалися кулак.
А стачки, марши, забастовки
Трясли, вдобавок, зла стояк

По городам – так патриоты
В режим метали ярый гнев,
И чтоб убрались троероты,
Ведь, не концлагерь Юг, не хлев!

Поток побед борьбы народной
Сбивал, топил вон вражий прайд!
И троероты, преисподней
Зло, возопили: «Steam the tide!»

Пошли «ковровые» бомбёжки —
Всё в прах взметалось до небес!
И, ставя совести подножки,
Травили газами «CS»,

Беснуясь, щерились злорадно,
Победу скорую узря,
Но, глядь, не так всё было ладно,
И изрыгать не срок «Ура!»

Где пал один народный воин,
Там новых сто вставали в строй,
И не был строй пред злом безволен,
Но каждый в нём – Атлант, Герой,

Смышлён в опасности и стойкий,
И враг не сбил чтоб наповал,
Вдруг примет образ землеройки
И юркнет в недр земной подвал —

Спасенье в нём и передышка,
И исцеленье страшных ран,
Врагу – ловушка, значит, крышка!
И вновь атак, атак буран!

А то, чтоб с смерти сбить корону,
Когда напялить уж спешит,
Вдруг превращался в дебрей крону,
В ней растворив свой внешний вид.

Стан троеротов ошарашен,
Рождает плана гнусный плод:
«Удар Вьетнаму будет страшен —
Земле, на ней что есть и под!»

Остервенело оккупанты
Творят жестокий геноцид
И распыляют химикаты,
За гербицидом – гербицид,

Шприцуют неба тучи газом,
Кислотный дождь чтоб лили те,
Дают команду «Фас!» – заразам,
Чтоб жизнь в болезней маяте

Всего и вся навек сгубилась;
Cжигают джунглей пышный рай,
Всё превращают в прах и силос,
С Земли стирают дивный край,

Пылят на всё дефолианты,
В них начинивши керосин:
Злы фирм химических таланты,
Коль «Agent Orange», «Dioxine»

Несут растительности кару,
Живым – мутации и рак.
Разбоя нет конца пиару,
А всё, чтоб мир весь сжать в кулак,

И бизнес пыжился их дабы,
Чтоб кошельки – всегда туги,
Бьют ирригацию и дамбы,
Жрут почву «Римские плуги»,

Несут смерть фосфор и кассеты
Всему, зловещих в вое, бомб,
И дарят детям не конфеты —
В сосуд их жизни клинят тромб —

Взрывчаткой пичкают игрушки,
Чтоб, если с радостью возьмут,
Всех разорвало, как хлопушки,
И смерть надела б вмиг хомут…

Эпифитотию рожал их,
Эпизоотию ум злой,
Чтоб взрослых голод съел и малых,
Засыпав кости прочь золой…