Наталья Патрацкая - Царская дама. стихи о любви

Пальто на нем сидело мешковато,
Растянуто лишь было на плечах,
Он девушку держал довольно хватко,
Учил ее быть сдержанней в речах.

Решал он с ней по физике задачи,
Вот так спокойно, прямо на ходу,
Коль не было любовной с ней отдачи,
Так хоть умом была бы с ним в ряду.

Он мог поднять ее над всей землею,
И это было все ж разрешено,
И не были они одной семьею,
В задаче у них все уж решено.

Река текла и медленно, и вольно,
И так же было вольно на душе…
Вдруг он сказал: «Ну, знаешь что, довольно,
Пойдем мы в ЗАГС». И это не клише.

У озера чернели очи,
У озера твой взгляд кричал,
Наверно, дивные здесь ночи,
Твои глаза таят печаль.

Под голубым сияньем неба
Прозрачна черная вода,
Рябит она, но нежно, плавно,
Над нею чайка не видна.

Есть рыбаки, кто ловит рыбку,
А мы отлавливаем вид,
Наш взгляд по озеру все рыщет,
Ты мне по топям местный гид.

Откуда ты, как черный отзвук,
Как черный озера отлив,
Нездешних мест красивый отпрыск,
Ты даже в лени не ленив.

Белеют белые березы,
Их ветви клонятся дугой,
Оставим озеру мы грезы,
Оставлю я тебя другой.

Мигай, мигай, подмигивай,
Красивый, милый мой,
От страсти не увиливай,
Иди со мной домой.

Целуй, целуй, люби меня,
В тебе и бес, и конь.
На вина поднебесные
Любовь ты не меняй.

Любовь, вином залитая,
Как скатерть в грязный час,
Как курочка убитая,
Бывает только раз.

Любовь летает пулею,
Идет за разом раз,
И ласки дикой бурею…
И страсти… вот мой сказ.

Ты что мигаешь, миленький,
Красивый, милый мой?
От дома не увиливай,
Иди к себе домой.

Жизнь вся – сплошное ожиданье,
Все постоянно что-то ждешь,
То ждешь всего одно свиданье,
То ждешь, когда поникнет дождь.

Боюсь я ждать, гоню все встречи,
Боюсь терять еще любовь,
Боюсь встречать я тихий вечер,
Но не боюсь влюбиться вновь.

Я рада каждой новой встрече.
Я рада взгляду и кивку,
Я рада рядом быть весь вечер,
Ты знаешь, знаешь, я не лгу.

Возможно, я люблю условно,
Ревную к каждой, кто с тобой,
Я вспомню все, почти дословно,
Что ты сказал лишь мне одной.

Я жду опять, когда светлеет,
Я жду тебя, когда темно,
Я жду тебя! Закат алеет…
Люблю тебя, уже давно.

Эротика и Бес играли в странный секс.
Она к нему пришла в назначенное время.
Попутный ветерок, мужчина, словно Зевс,
Хотел остановить, познать любовь и бремя.

Она сказала: «Нет, сегодня Бес со мной,
А ты освободи мне лунные дороги.
Я не могу с тобой встречаться под луной.
Довольно поздний час, а Бес мой очень строгий».

Эротика прошла сквозь ветер не спеша.
Навстречу ей катил сам Бес в машинной шкуре.
Остановился он. Она, уж чуть дыша,
Открыла тихо дверь, как кошечка амура.

И тут же поняла всю крепость Беса рук.
Он кнопочку нажал. Сиденья вмиг упали.
Осталось вдруг она без туники и брюк,
А шпильки каблуков уже педаль достали.

Эротика и Бес друг друга разожгли.
Все спуталось вдруг в миг: касанья, ласки, стоны.
Вдруг по машине стук… Их страхи обожгли…
А там ворона вдруг: «Бес, дай кусок батона».

Пишу сквозь дождь в твои края,
Где светит солнце каждодневно,
Где волны плещут у руля,
И где твое мужское дело.

Скучаю, милый, каждый день,
Летая аистом по крышам,
А капли, словно дребедень,
И каждый день их только слышу.

Надеюсь, где-то на корме
Не заблудилась птица феникс,
А ты не мальчик, не корнет,
Ты ей не нужен, словно веник.

Пошли мне весточку, родной,
Сквозь даль вершин и глубь морскую,
Пусть лебедь реет над страной,
Пусть он курлычет, как тоскую.

Надеюсь, чайка от тебя
Подальше держит крылья счастья.
Не зачастил ты к ней любя?
А то здесь дождик плачет часто.

Что делать, если юмор жизни
Влечет в неведомую даль,
Что, если страсть мы не изжили,
А возраст – юмор и печаль.

Когда и я, и он годами,
Все как не надо, набекрень,
Что чувства нам пришло с дарами
Одних лишь слов, давая крен.

И осторожно выбираясь
Из этой страсти не для нас,
Я убегала, не ласкаясь,
Боясь отчаянья и глаз.

В охрану маму попросили,
Чтоб сторожила от меня.
О, Господи, с какою силой
Ты нас на части разменял.

Какое все-таки болото,
Любая чувственная новь!
А кто любовь спасает? Кто-то?
Как тяжела порой любовь!

Душа влюбляется вне возраста,
Не понимая, почему
Ее кончаются возможности
И в голове, и наяву.

Проходит таинство лингвистики,
И остается в реках плес,
Душа страдает лишь неистово,
Неся в себе подобный крест.

Не надо мучиться бессонницей,
Такой удел мне не впервой,
Ну не влюбляюсь я ведь в конницу,
А только в роту: ой, ой, ой!

Все это глупая нелепица,
Мои страдания души,
Два дня пройдет и он отлепится,
Чтоб снова чувствами крушить.