Алина Кроткая - Обнуление. Сборник

В этом мире всё заменяемо:
Шоколад – на плитку для диабетиков,
Золото – на бижутерию,
Рафинад – на сахар в пакетиках.

В этом мире всё заменяемо:
Те же руки, и губы, и те же плечи.
После всех расставаний
Нас ждут новые встречи.
Стоп.
Не ври себе.
Не становится легче.

Замена – лишь бутафория,
Подделка оригинала из бледной моли.
Руки чужие душат, как лилия Хлою,
Гладят нежно, а я чуть не вою.

…Ведь ты как золото высшей пробы,
Как настоящее солнце, а не лампы дневного.
Как рафинад, а не дрянь из колбы,
Как шоколад с молоком альпийской коровы.

Только ты можешь тепло дарить,
Другие хоть в сотни раз будут нежны,
Но, это как в переходе «Диор» купить:
Пустая замена, и стоит гроши.
Отойдите.
Вы просто смешны.

…В этом мире всё заменяемо.
Но только не твои губы, руки и плечи.

Ты появляешься, и я вновь улыбаюсь.
Будто у нас важный матч,
Я вратарь, а ты полевой.
Будто я отбила все шайбы,
Будто я отстояла на «ноль».
Но будем честны:
Счёт под угрозой,
Я совсем не умею играть с тобой.

Ты появляешься, и я вновь задыхаюсь,
Будто клюшкой под рёбра,
Будто шайбу в ворота сердца,
Красный фонарь горит за спиной,
И мне уже некуда деться.
Ведь если ты полевой,
То я вратарь просто детский.

По ночам меня часто било температурой курортов,
Несмотря на Сибирь и избыток льда.
+39, аномальный жар дымился в больных аортах,
Но я кричала не скорую, а тихо звала тебя.
Ведь ты поднимался со мной на все эшафоты,
Трапы и поезда.

Когда самолётные крылья впивались в полночь,
А нос железный всё целил вниз,
Я лишь твою руку звала на помощь,
Цепляясь в неё испуганно, как тюль за карниз,
Ведь только ты успокоить можешь,
«Держи меня за руку» – таков был полгода девиз.

…Пожалуйста, держи меня за руку,
В жар, испуг или просто на бис.

Я снова встречу тебя
Без ругани, брани,
Дрожащими уголками храбро:
«Снова с ней?»
«Снова в ней?»
Славно.
Раздевайся, мой руки,
Я сделала грудки.
Уже кормила?
Суп-минутка?
Молодец твоя сука.
Я снова?
Прости, не сдержалась.
Что с пальцами?
Слегка разломались:
Суставы ломала,
Пока ты задержался,
Развлекался.
Нет, не ругаюсь.
Мы же
Расставили закорючки
Над словом бранным.
Хватит. Стоп. Не трогай руками!
И вообще я в ванную.
А в ванной давно нет слёз,
А в ванной вода из-под крана льёт.
Всё.
Нелепый круговорот.
Истерики, нервы, слёзы
Теперь привычны, не гложат,
Теперь обычно – как по дорожке,
Накатанной
Ложью,
Которую ложкой
Пихаешь мне в рот.
И даже не понемножку.
Жалкий круговорот,
Жалкие розги.
Стоп. Закрой рот.
Невозможно.

До боли знакомое место…
До боли знакомая дверь…
И вновь нервы натянуты леской,
Когда я стою перед ней.

То же кресло… Теперь не твоё…
Тот же замок крутят пальцы чьи-то .
А мне по привычке дышать тяжело,
Будто вскрыты лёгкие бритвой.

Эти знакомые стены
Пропитаны насквозь твоими словами.
И замок на этой двери
Раньше Я крутила руками!

Я сюда приходила к тебе !
И от дрожи сердце падало на пол…
Теперь роль гостьи приготовлена мне
Под чужим равнодушным взглядом…

После тебя хочется сделать
тату доброты,
Хочется в душЕ переклеить обои
в цвет теплоты.
Хочется, чтобы не было боли,
И тебе снились только
светлые сны.
Хочется просыпаться с тобою,
Смотреть на царапины
загорелой спины,
Гладить и думать:
«Только бы пальцы были нежны,
Только бы пальцы были нежны…»,
И видеть мысленно знак
Доброты.

Россо вперемешку с уральским ветром
Облизывал терпко язык и горло,
Кольцами дыма дразнились губы,
Вокруг всё тихо и сонно.
Мы вместе, хоть и заказывали два номера
Соло,
И песня «Ночных» той ночью по десятому кругу.
Люди за стёклами кутали кости в шубы,
А мы всё переплетались, как косы, друг с другом,
Пальцами, мыслями —
До испуга.

Кольца дыма кружили, как вьюга.
А я мечтала занять их место,
Чтобы так же нежно
ласкать
твои губы.

«А тебе кто-нибудь
Целует запястья?
Кроме воспоминаний февральской ночи,
Кроме собственных губ средоточенных,
Обкусанных и кровоточащих.

А тебе кто-нибудь
Целует запястья?
Кроме погоды этой ненастной,
Карябая кожу в красный
Уколами льдинок страстных.

А тебе кто-нибудь
Целует запястья?
Так, чтобы, нежно дыша на кожу,
Губами был путь проложен
Туда, где пульс бьётся сложно.

…А тебе кто-нибудь
Целует запястья?» —
Спросила сама себя.
«Кто-нибудь,
кроме погоды ненастной
И воспоминаний того февраля?»

Звёзды на небе, маяк как звезда.
Озеро похоже на море.
Мы в центре этого сна,
В середине остывшего зноя.

Лето, +40, жара,
Вода кипящим котлом бушует.
Но ночь вступила в права,
И дала нам сказку такую.

Мы в центре с тобой одни,
И будто одни во Вселенной.
И лишь по кругу огни
Стали нашим счастливым пленом.

Теперь всё иначе, хоть тоже жара,
И год пролетел едва ли.
А у тебя скоро будет жена,
И я другого целую ночами.

Всё иначе, всё пронеслось
И затихло так быстро-быстро.
И у каждого новая ось
На странном графике жизни.

Звёзды на небе, маяк как звезда,
Озеро похоже на море…
Я часто сижу у окна,
Вспоминаю то лето с тобою…

И я снова жду ночи,
Свернуться клубком в тишине,
Расстаться до утра с горечью
Или спрятать её в себе.

Я снова жду ночи —
Передышку меж растерзанных дней,
Невысокую кочку
В кровавом болоте соплей.

Я снова жду ночи…
Под одеялом недвижно лежать.
Все страхи выкинуть прочь,
Под подушку мысли убрать.

Каждое слово – стрела,
В каждой фразе – упрёк.
Ты не переносишь меня,
Как в праздник присланный гроб.

Ехидство повсюду, скепсис в глазах.
Презрение в каждом вдохе.
Будто воздух в ядовитых парах,
И я виновна в этом подвохе.

Мой голос, как скрип половиц
Для вора в ночи.
Мой голос – сотни ржавых петлиц
В мерзком визге двери.