Николай Почтовалов - ЭнЗэ. Сборник стихов

Такие нити тонкие – сквозные.
Куда их тянет? Да, – за горизонт.
Они уже не рвутся и отныне
у жизни видеть счастье есть резон.
Они скользят восторженно и зримо.
Увидишь их – тепло прильнёт к груди.
И я уже не битый, не гонимый.
Душа моя не голосит, – гудит.

В тупике совсем не тихо…
Не борьба пока, – возня.
Вход уж был. А где же выход?
На замке. Под стражу взят.
Сторожа круты, но… лживы.
Могут взять под козырёк.
Могут торгануть и сливом.
Кто – делец, а кто – игрок…
А тупик молчит. В народе
ходит слух: ещё в пути.
Если ни на что не годен,
только Бог тебя простит…

Не затаить в глазах разлуку,
как и не спрятать эту боль,
а за разлукой – только мука
от расстояния с тобой…
И не успеть простить до света,
и не уснуть до петухов,
и не найти в ночи ответа,
как – ненаписанных стихов…
И не дойти до поворота,
и не понять, и не забыть…

Такая странная работа:
жить…………………………………

Была ли моя музыка?..
Не ждали и не верили…
А я – дежурным узником —
смирился и с потерями…

И плакал, слёз не ведая,
тонул в пучине памяти,
и сердце не безвредное
не запускало маятник…

И звуки запоздалые
покалывали вечностью…
а то – любовью шалою
в обмотках скоротечности…

Была ли моя музыка?..
Не знаю… жду распутницу…
Живу дежурным узником
и думаю, что сбудется…

Не устроен мир. У правды нынче
не легка судьба – запутанность в чести…
Нет зачёта, – есть бездумный вычет:
успокоенность всегда во лжи простит.
Рвётся нить гуманности. Не скоро
залатает жизнь ущербность тишины.
Хорошо весёлым быть, покорно
задирающим вселенские штаны…
И печалиться на вдох, а выдох
будет радостным… Нечаянность горчит,
но… молчу, хотя… слегка и… стыдно…
Правда есть, но… как – с неправдою сличить?…

В окно давно не льётся свет —
с утра погас. А где начало?
Зима ночи апологет
и день всегда не привечала.
А мне по нраву и печаль,
и расставаний терпкий привкус,
когда так хочется кричать
печалям и напастям в пику…
лететь в морозной тишине
над нашей старенькой планетой,
и быть счастливейшим вдвойне:
всё от того, что скоро лето!

Неслучайное – случайно…
Так мне кажется порой.
В этих странностях я чайник,
в общем-то – не твой герой.
Ухожу, прощанью в пику,
по-английски, в темноту.
Вместе с солнышком возникну
из тумана. На посту
отстою и снова в темень,
в ночь, где шарит пустота,
где ни с этими, ни с теми
не делить свои места,
где нехоженые тропы,
где похрустывает снег,
где не слышатся ни топот,
ни стенания коллег…
А случится неслучайно,
буду знать наверняка:
всё равно я в жизни чайник,
только с видом чудака…

«Орёл» и «решка»… На веку
вопросы были без ответов.
Как будто – пистолет к виску,
а на виске отметка света.
И тьма… а, может, и не тьма,
а лучик – тоненький, но острый.
Всю жизнь зима, зима, зима —
как будто затвердили ГОСТом.
Монета спрячется в пыли —
не рассмотреть… А было ж лето…
Мы так и жили, как могли —
в иголку ниточкой продетой…

Стихи приходят в тишине.
Скрип. Ветерок. За стенкой шорох.
Дорожка лунная в окне.
И… неизбежно – с жизнью споры.
В пространстве личностной судьбы
гул невозвратности сезона.
Ведь я в нём только что и был —
оно пока не пустозвонно.
Хотя, как знать… И тишина
молчаньем ширит суть пространства,
сужая в миг проём окна
и погружая в море странствий…

Быть ни хуже и ни лучше…
жить не в заданном режиме…
Я в словах давно прижимист,
чтобы миру не наскучить.
Лучик солнца на ладони
греет душу сквозь преграды.
В мире множество загадок —
их по свету ветер гонит…

Перешёптыванья ночи
и несмелые шаги,
треск весенних спелых почек
на ветвях – ещё нагих…
День растерянно пугливый,
словно выжатый лимон…
Живы мы или не живы?…
Не весна, – оксюморон…
Залетит тепло случайно
и растает в тишине…
И чернеет снег печально,
упакованный вполне…
Полоса, а не полоска…
Рвётся даль и – лёгкий звон…
Да, весна, похоже, – тёзка…
даже, может быть и – клон…

Чаще – беспокойство… Чуть —
беззаботности и лени…
На стене экрана муть
ставит всех нас на колени.