Татьяна Ларионова - С любовь-you. Стихи, баллады, посвящения

Я выбирала жизнь. И – точка!

Мне было все равно: сын или дочка.

Мне было все равно: с ним или – без

Не женщина во мне жила, но бес.

Его желания, его расчеты

И сам он по большому счету

Мне стали безразличны. Жизнь

Я выбирала, чтобы жить.

Кормить, варить, стирать и мыть…

Да-да, вот так банально плыть

По жизни в счастье безграничном

Наедине, в кругу друзей, публично.

Не он мне нужен был, но – Ты,

Не сын, но – Дочка. Я матерью

Хотела стать. Верь и не верь мне,

Дочка!

Как трудно дышать

Тяжел кислород,

Привычней слой нижний:

Цинк, ртуть, углерод.

Я корчусь от боли,

Я падаю вниз

Проклятый диагноз:

– С рождения нищ!—

Показана плоскость,

Показана клеть,

О далях и высях

думать не сметь!

Но я поднимусь

Пусть в стотысячный раз.

Так важно подняться

Однажды,

Хоть раз!

Отвергнуть фатальность,

Раздвинуть предел,

Взять высоту, где не сер снег,

А – бел.

Взять

и окрепнув идти вперед,

Чтобы привычным

стал кислород!

Ты ярче всех, но ростом невелика ты.

Никто не виноват, все виноваты!

Ведь знали – не стандарт. Зачем же брали?

И столько, столько лет тренировали?

И вот теперь, когда всех ярче

Ока-зы-ва-е-тся, что многих старше,

Стоящих позади, таких

Высоких.

Душа была близка, близка к победе,

Но так устроен мир, мы – чьи-то дети:

Есть генофонд, и есть среда у семя

И сжатое при том гимнасток время.

В шестнадцать лет – в тираж.

Гимнасток – горе! Хоть впереди, как знать,

Моря и горы.

И тысяча причин для перспективы,

Но жребий выпасть мог куда счастливей:

В шестнадцать лет – звездой

Ковров, помостов.

Но кто-то удался лицом и ростом,

А кто-то, в общем, – нет,

Не в этом дело.

История полна, полна примеров:

Хотя бы Галима, Татьяна, Ира…

Их рост не признан был за эталонный

В мире.

Но вот борьба и то, что было свыше

Их сделало на сто, на сто голов

Всех выше,

Стоящих позади таких

Высоких.

А, что с того тебе? Прошли все сроки

И что ни говори:

– «Шестнадцать – возраст!

Всё кончено. Увы.

Не сделать шагу!

И обруч не крутить.

И больно падать.

И учат малыши «твои» булавы

И бредят мамы их (о, да!) о – славе.

И остаётся лишь cменить ковёр – на сцену,

Чтоб миру показать трагедию

Спортсмена.

Кто-то купит кольцо,

Кто-то сможет на море.

Кто-то выстроит дом,

Мы – получим диплом!

Это все, что нам нужно,

Чтобы как-нибудь к морю

И, в конце-то концов —

И в колье, и с кольцом.

Кто-то смотрит кино,

Кто-то ночи танцует,

Кто-то жизнь прожигает

У стола в казино.

Мы – зачеты считаем,

Поскорей бы вуз кончить,

Чтоб когда-нибудь, хоть бы

Заглянуть в казино.

Посмотреть новый фильм,

Побывать в дискотеке,

Позабыть про экзамены —

Начисто! Но…

Мы пристращены к знанию,

Мы – логосманы.

Нам концерты Леонтьева

Очень нравятся, но…

Мы мечтаем о следующей

Порции знания

И сомнения нет —

Мы осилим её!

Потому что пристращены —

К этому знанию.

И о вкусах не спорят

И спасибо за то!

А врач во мне умер.

И умер давно.

Теперь я – историк.

Историк? Смешно!

Какой я историк?

В истории – ноль.

Ни карты, ни чисел —

Включаюсь на боль:

Засуха, голод, чума, смерч,

Головы буйные с плеч,

с плеч…

И если прошедшему тысячи лет

Не легче нисколько, поверьте, нет.

Мне жаль человечество,

Как человека, который страдает из века в век,

А панацеи все нет и нет.

И констатируя связи и факты

Историк умен, но умен post faktum.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Ларионова Т. «Бы». -Омск, 2003

Корнилова А. В.– Ленинград: Изд-во «Детская литература», 1982.

Цявловская Т. Г. Рисунки Пушкина.-М.:Искусство, 1987. С.288

Цявловская Т. Г. Рисунки Пушкина. С.291—292

Евгений Онегин//Пушкин А. С.