Наталья Патрацкая - Стихотворения. Избранное

Очень много лет встает меж нами,
Очень много зим и столько ж лет,
Мы прекрасно это знаем сами,
Дама – я, а ты еще валет.
Просто друг, переходящий в нечто,
Или жизнь такою быть должна,
Перед нами день, а может вечность,
И задачка лет всегда сложна.
Есть неразрешимая проблема,
Очень трудно выбрать верный путь,
Диаграмма лет, как будто схема,
Кто-нибудь кого-нибудь – забудь.
Вам смешно, а мне совсем не очень.
Разница приличная во всем,
Все равно, что я Москва, он Сочи,
Я огромна, он же – невесом.
Хохма, уж простите ради Бога,
Но, однако, в этом что-то есть,
Думать о различиях – убого,
Каждое признанье, словно лесть.

У меня есть тропка мимо звезд,
Млечный путь сияет озареньем,
Белые светила – капли слез,
Осыпают тропку вдохновеньем.
Книги – вдохновение реклам,
И в неоне звезд сверкают ярко,
Фильм из звезд, как будто великан,
Небо достает, ему не жарко.
Птицами рассыпались мечты,
И летят в кино к судьбе красивой,
И вернулись мне сказать, что ты
Среди звезд летишь, что ты счастливый.
Ты – есть ты, ты больше, чем звезда,
Для меня – ты искры вдохновенья,
Я с тобой согласна иногда,
В книжном небе мы – стихотворенье.
Тысячи моих заветных строк,
Буквами рассыпались по небу,
В них улыбки, будут как пророк,
Получу я томик, звездный слепок.

Не мы, не мы, немые,
Озоновые дыры.
А мы ли, мы ли, мыли,
Все дырочки у сыра?
А ты ли, ты ли, в пыли,
Ловил миры чужие.
А мы ли в пыли были,
И в древности все жили?
Давно, давно, давно ли,
Сквозь дыру видно землю?
Да, ты не знаешь что ли,
Что я веками внемлю.
Всегда была та дырка,
Вонзалась в Антарктиду,
Всегда любили пылко,
Как пуля цели в тире.
Не мы, не мы, немые,
Озоновые дыры.
А мы ли, мы ли, мыли,
Все дырочки у сыра?

Я изнывала от тоски,
Мне подарили…
Уныло дергались виски,
В тоске у гриля.
Бежало время просто так,
А я ни с места,
Но постучал ко мне чудак,
Сказал: «Невеста».
Я улыбнулась тем словам,
И снова к плитке,
Сказала: «Что Вы! Будет Вам!
Женись на Лидке.
Она без гриля у плиты,
Готовит куры,
Она и к Вам всегда на «ты»,
Скромней амуры».
Я изнывала от тоски,
Мне подарили…
Уныло дергались виски,
В тоске у гриля.

Исчезла страсть, как мыслей шалость,
Как будто встала в стремена.
Мне что-то грустно и печально,
И не волнуешь ты меня.
Я мчусь во весь опор по полю,
Своих проблем, обид, любви.
И лишь подпрыгивает холка.
Любовь ты шпорой не зови.
Пусть конь летит навстречу жизни,
Пусть носит мысли тут и там.
Под сбруей тоненькая жилка,
Слегка откликнется верстам.
Опять мешают бегу ветви,
И я на шаг перехожу.
Вот в сердце лист вонзился светом,
С коня на мир лесной гляжу.
И как – то сразу стало легче,
Вздохнула воздуха лесов.
А ветви всюду, словно свечи.
Я чувства прячу на засов.

Цивилизация идет вперед проблем,
Но люди телефонам верят мало,
Не надо доказательств, теорем,
И разговоры – это ведь не манна.
Мне хочется с тобою говорить,
Мне хочется звонить, но я не буду,
И телефон – не разговор на стрит,
Пусть телефоны дома, а не в будках.
Весть сообщить, а долгий разговор,
Тут лучше уж с компьютером общаться,
И телефонный милый договор,
Как сотовый, сказал и попрощался.
И не хочу проблемы создавать,
Я отмолчусь, поверь, так будет лучше,
Не надо одевать и раздевать,
И лучше пропустить подобный случай.
Мне хочется немного сохранить,
Все то, что мне дано одним лишь Богом,
Не хочется мне раны бередить,
Бывают отношения убоги.

Я хочу сказать: «Нет»!
Ты сейчас мне уже, друг, не нужен,
От мечты бывшей след,
Это только лишь маленький ужин.
Коротать жизнь с тобой,
Мне, пожалуй, увы, не по средствам,
Всем свиданьям – отбой,
Не с тобой в унисон бьется сердце.
Я привыкла одна,
Завоевывать мирные блага,
У тебя цель видна,
Для меня это только бумага.
Не зову, не прошу,
Оставайся один ты на воле,
А любовь – шалашу,
Это сказка, пожалуй, не боле.
Разошлись мы мечтой,
Не совпали и планы на вечер,
Все, пожалуй, отстой,
Только мысли порой душу лечат.

По потолку бродила кисточка,
И валик весело бродил,
Встречал неровности и точечки,
Как поднебесный крокодил.
Нырял в раствор, в красивой плошке,
И вновь стремился на олимп,
Уничтожал любые крошки,
И потолок менял свой лик.
Другая кисточка ныряла,
В какой-то клей, словно кисель,
И на обои доставляла,
Свою добычу, как на мель.
Хватали руки длинный свиток,
Несли его до потолка,
Стена, обои, словно слиты,
По ним бежала лишь рука.
Какая прелесть в оппозиции,
Кто наблюдал со стороны,
А я меняла лишь позиции,
Дом – белокаменные сны.

Жили – были разработчики,
И еще конструктора,
Были в технике наводчики,
Но не все ведь из ребра.
Помертвели кабинеты,
Установки стали хлам,
Десять лет прошли куплетом,
Был научных лет бедлам.
Просто в жизни все стареет,
От науки до людей,
Коль финансы их не греют,
То растет лишь сельдерей.
Помертвела часть заводов,
И затихла часть НИИ,
И заводов этих своды,
У станков стоят одни.
Очень жутко, когда в цехе,
Нет станочников, одни
Лишь станки ржавеют, цену
Не дают себе они.

Друг друга знали только внешне,
Лишь поцелуй на посошок,
Рук не совали под одежду,
И на губах его пушок.
Так получилось, что однажды,
Мы сели в поезд. Свой кулон
Я отдала, как каплю жажды,
Но оказалась, как поклон.
Он вышел раньше. Мой путь дольше,
Меня завез в прекрасный мир,
Где Толя русский, как из Польши,
Был для меня и как Сатир.
Нетерпеливость в нем искрилась,
Хватал меня за все и вся,
Я, правда, вовремя отбилась,
И с ним водилась, но не мстя.
Он так вошел во все, что рядом,
Он просто был вокруг меня,
Не отпускал меня и взглядом,
В любовный мир меня маня.

Русский, местный богатырь,
Чем он занят, где бывает?
Где его сегодня тыл?
Где баклуши оббивает?
Он идет среди гантелей,
Среди штанг и тренажеров,
Гордо носит ноги, тело,
Богатырь, он словно джокер.
Кто не справится – поможет,
Штанги двигает спокойно.
Кто-то скажет: «Ну и что же?
Рядом с ним все так достойно»!
Слух еще был, что бывает,
Он волшебником всех саун,
Кто уже и в них взвывает,
А при нем молчит про аут.
Там жара такая стала,
Что все – дальше без меня!
Я с той сауны сбежала,
Будто бы, как от огня!