Алеша Кравченко - Любимым женщинам. Сборник стихотворений

Я их не мог не сохранить.
Такие разные, но, все же,
Они сродни, они похожи,
И ими тоже можно жить.
Я постарел на сотню лет,
Узнав, что сплетни были правы…
Но, как и прежде, величаво
Я лгу, что счастлив и поэт.
Бывает – сумерки горьки,
Бывают сладостными ночи.
Любимым был и – между прочим —
Им буду, смерти вопреки…
Да, я не мог не сохранить
Всех вас – моим стихом воспетых —
Вы все со мною. И с портретов
Прядете мук и счастья нить…

Ты – женщина, одетая в стихи, —
Других тебе не нужно одеяний.
Среди забот, поклонов и признаний,
И прочей суетливой чепухи
Ты возвышаешься над мирозданьем
Наградою и воздаяньем
За все мои великие грехи,
За пониманье и непониманье,
За эти же несчастные стихи —
Осколки твоего очарованья…
Я плачу, хоть глаза мои сухи,
От волшебства с тобой и от страданья,
От каждого внезапного свиданья…
Тебя нельзя желать. Само желанье —
Ты – женщина, одетая в стихи…
Ты – женщина, укрытая стихом
От снега и дождя, ветров порывов,
От взглядов сальных, обещаний лживых…
Грехи все искупившая грехом
Рождения детей, стихов, мотивов,
Желанья жить, творить, пока мы живы,
Покуда возникает в горле ком
От горя и от страха быть счастливым
С тобою – бесконечным светлячком,
Который мчит на мне всегда верхом…
Распластанная в неге горделивой
Или глаза прикрывшая стыдливо,
Ты – женщина, укрытая стихом…
Ты – женщина, живущая в стихах,
Когда-то, кем-то Музой нареченной,
Ты вдохновляешь нас так увлеченно
Во всех сраженьях и во всех делах.
Окружена ты армией влюбленных —
И избранных тобой, и обделенных
Твоей любовью в сердце и в глазах,
И в теле, и в душе, и в небесах…
Тебе молюсь я только окрыленно,
Неистово, как на века монах,
И сладостно-светло, и исступленно,
И полушепотом в очередной ночи бессонной,
И криком до лавин в горах…
Люблю тебя коленопреклоненно —
Источник вечный мой, не замутненный,
Неиссякаемый и недовосхваленный,
Ты – женщина, живущая в стихах…

Пройди со мной по краю облаков,
Где голова кружится, но легко,
И есть только полет, а не паденье,
И вдохновенье в каждом пробужденьи.
Есть узы, но не может быть оков.
Пройди со мной по краю облаков!
Пройди со мной по краешку ножа,
Чтобы тесней сплелась с душой душа,
Чтоб не было меж нами промежутка
Для боли и тоски, для плоской шутки,
Для приговора-слова «жаль!»
Пройди со мной по краешку ножа!
Пройди со мной по краешку огня,
Душой, а не рукой, меня обняв,
Где он не жжется, только светит…
Стань самою надежною приметой,
Что мир придуман для тебя и для меня!
Пройди со мной по краешку огня!

Как жаль, что есть на свете слово «нет».
Порой оно – мучительней болезни —
Летит со всех сторон. И хоть ты тресни,
Хоть упади лицом в колючий снег
И растворись в нем, испарись, исчезни
Слезой – в оштукатуренной стене…
Как жаль, что есть на свете слово «нет».
Порою – приговор, порой – отсрочка,
Порою – верный знак: тебя морочат
И закаляют холодом в огне.
Как выстрел, скупо и, как губы, сочно
Оно звучит то там, то тут тебе и мне…
Как жаль, что есть на свете слово «нет»,
Когда надежда брезжит все яснее,
Когда петлю проблем ты сбросишь с шеи,
А захлестнет она еще еще тесней.
Нас это слово делает сильнее…
Спасибо, есть такое слово – «нет»!

Как жаль, что есть на свете слово «да».
Оно умеет так хватать за руки,
Так требовать любви или разлуки,
Твоей вины, раскаянья, стыда,
За то, над чем не властен ты, поруки
И высечения огня из льда…
Как жаль, что есть на свете слово «да».
Держись, пока оно не прозвучало,
Пока благоразумья покрывалом
Его прикрыты блеск и нагота,
Пока оно твоей судьбой не стало,
Пока его не выбросит гортань…
Как жаль, что есть на свете слово «да».
В жестокости палач с ним не сравнится.
Оно дрожит слезинкой на реснице,
Оно летит, как в августе звезда…
Оно – рожденье и оно – убийца!
Благодарю тебя за слово «да!»

Что-то в женщинах такое,
От чего мне нет спасенья,
Нет уюта, нет покоя
Одиноким днем весенним.
Плачут горькими слезами
Одеяло и подушка —
Их нещадно мну ночами
Без любимой, без подружки.
И красавиц, и уродин
Я люблю – такая штука.
И ужасно старомодно
Целовать при встрече руку…
В каждой женщине есть пламя,
Есть любовница, царица,
Ведьма с жадными глазами
И монашка, и тигрица…
В каждой женщине есть нечто
И от черта, и от Бога…
Я сгорю в огне сердечном:
Как их – слишком разных – много!

Под тяжестью быта, под гнетом работы
Ты губы накрасишь и дальше пойдешь.
Ведь рядом – мужчины, детишки, заботы,
От них не укроешься, не продохнешь…
Помада укроет обиды, ошибки,
Тобою оставленных или в обрат…
Но ей не закрасить Мадонны улыбку
И твой всепрощающий взгляд.
В парадной одежде ты или в хламиде,
Ухожены ль руки иль просто нежны,
Ты – женщина внутренне, женщина с виду —
Подробности не важны!
Порою слезинка твой взгляд замутняет,
Порою улыбка грустна…
И только живущий душой понимает,
Что ты – это чья-то Весна!
Забудь все, чему ты бываешь не рада,
Забудь всех, кто сердце поранил твое!
Улыбка проступит сквозь маску-помаду…
Ты – женщина, ты этот мир создаешь!

Небо чистой бирюзою залито с утра.
И листва, что пожелтела, тихо шелестит:
«Наступила нежной грусти – осени пора.
Бабье лето добрым другом за окном стоит».
Только скоро в небе чистом пронесется клин,
И умчится с журавлями юность навсегда.
И в душе, и за окошком станет все седым,
И под колкий снег упрячут землю холода…
И замрет в душе былое до весенних дней,
И свечою лишь согреться не смогу опять.
А курлыканье из дали все слышней, слышней,
И листочки на прощанье нежно шелестят…

Звенящая тишина.
Мраком укрыта комната.
Если душа больна,
Жизнь – как бумажка – скомкана.
И не спасают стихи
От тяжести, боли, отчаянья.
И сердца удары глухи,
И горько необычайно.

Я замкнулся в себе самом,
Ты меня от меня не избавишь.
Я – безликий холодный ком:
Хочешь – трогаешь, хочешь – катаешь.
Бесполезен, бесформен, пуст —
Жизнь вдохнуть – только зря стараться.
Как с собою самим обняться,
Счастье выучив наизусть…