Зинаида Миркина - Дослушанный звук

Тот, пеленами оплетенный,
Тот, одолевший естество, —
Не нарушение закона,
А исполнение его.

Когда по Божьему приказу,
Высвобождаясь из тенет,
Выходит из могилы Лазарь,
Над миром вновь восходит свет.

Но чтобы он восстал оттуда, —
Из бездны, с мирового дна, —
В великом напряженьи чуда
Душа безмолвствовать должна.

И вечно укрощает волны
И по морю ступает Тот,
Кто не нарушить, а исполнить,
Кто созидать сей мир идет.

И – снова буря… Боже правый,
Опять густеет в мире тень,
И Ты опять в поту кровавом.
И все-таки – восходит день.

Встань в молчаньи и дух собери! —
Целый ад загудел над тобой,
Кто промолвил: «Господь мой внутри»,
Тот все внешнее вызвал на бой.

Духа с плотью тяжелою спор.
У земного предела стою.
Тяжким шагом идет Командор
Обуздать дерзновенность мою.

Этот шаг в мировой тишине
Сквозь молений ночных немоту…
Кто промолвил: «Господь мой во мне»,
Тот себя приготовил к кресту.

Смысл и боль моего бытия,
Огнь, горящий в моей черноте,
Дух мой, Мощь моя, Сущность моя,
Не остави меня на кресте!..

Я счастлива сквозь боль, я счастлива сквозь муку.
В прорывах ада – рай, в прорывах бездны – свет.
– И к вечной жизни путь – сквозь вечную разлуку.
Тот, кто прошел сквозь смерть,
Тот свел ее на нет. – Ну, а нельзя иначе?
Быть может как-нибудь полегче, стороной?..
Не сквозь, а мимо, так, чтоб эти волны плача
Не разрывали грудь, а – рядышком со мной…
Пусть духу моему судьба предел очертит:
От сих, мол, и до сих, как тварям суждено.
– Да разве можно жить, соседствуя со смертью?
Когда – ни жив, ни мертв? – Нет, что-нибудь одно!
Единый океан, в котором нету края,
Единый небосвод, в котором нету дна…
Когда приходит смерть, я с каждым умираю,
Когда ликует Дух, вся смерть побеждена,
О, Господи, прости за малодушье наше,
За этот вечный страх у роковой черты…
Да, все еще звучит моление о чаше.
Но – не как я хочу, а так, как хочешь Ты…

Нам даются равнины бескрайние эти
И молчащих морей синеокая гладь,
Чтоб могли мы всем сердцем, всей жизнью ответить.
Вопрошают они, а душе – отвечать.
Я в сей мир рождена для ответа, я знаю.
И течение дней, нагнетание лет —
Это тихо растущий, как чаща лесная,
Это мой вызревающий в сердце ответ.
Лишь ко мне обращаются сосен вершины
И пронзительный глаз мирового огня.
И никто не поможет ни словом единым, —
Не ответит никто никогда за меня.
Боже мой, мне на смерть Твою надо ответить,
Созерцая Твой крест. Я же слепну от слез
И глаза отвожу уже двадцать столетий,
Задавая Тебе свой ненужный вопрос.

Ответить Богу – значит среди ночи
Проснуться вдруг по первому же звуку:
– Я здесь. Я – вот. Твори со мной что хочешь.
Я – тетива натянутого лука.