Нэя Талвери - Бумажная луна. Стихи

Любовь – это красиво. Я видел в галерее.
Я видел её в фильмах, на лавочках в апреле.
Я видел её в людях, в объятиях, глазах…
Я видел её ночью, в своих счастливых снах.

Ангелы кофе не пьют, ты же знаешь.
Ты слабо киваешь и не уверяешь.
Я снова в затяг и виски в стакане.
Нас не учили жить этими днями.

Кофейные крылья, пустые обёртки.
Ты снова одна аккурат посерёдке.
Я хлопаю дверью, окрас для концовки.
Как жаль, что связал воедино верёвки.

Ты стонешь от боли, я пью виски в стакане.
Мы жили давно немыми ролями.
Затяг, дым, одышка, пустые журналы.
Ангелы кофе не пьют, ты же знала.

Ангелы падают с крыш,
Разлетаясь осколками звёзд.
Я прошу, я молю – услышь!
Только память уже не вернёт…

Те былые года за окном
Вспоминать очень больно, поверь.
Только всем нам придётся потом
Друг за друга отважно
Сгореть…

А потом, через тысячу лет,
Мы вновь встретимся,
Там же, другие.
Мы исправим всё…
Только ответь.
А правильно ли мы поступили?

Ангелы падают с крыш…
Камнем вниз, словно птицы, летят.
И сгорают в падении вниз,
Жаль, что время не повернуть вспять.

Если я ангел, нарисуй меня с чёрными крыльями.
Нарисуй подоконник, карниз,
Две верёвки, что змеями длинными,
Ровной плетью спускаются вниз.

Нарисуй, если ангел, мне дождь.
Чтоб гроза: гром и молния в землю.
Напиши, что скоро уйдёшь,
Но оставишь мне эти мучения.

Во мне демоны бьются за право владения,
Так какой же я ангел, ответь?!
Только тебе, вот, не до смятения,
Кисточкой ровно выводишь мне клеть.

Я навечно в заложницах, цепью прикована,
Недозволенно видеть мне свет.
Если ангел… то только без неба позволенного.
Если ангел, то только на смерть.

Ночного неба глаза померкли.
Король Ада сложил клинки.
Дьявол вновь у трона победы…
Апокалипсис здесь!
Смотри!

Ангел пал.
Дьявол жутко хохочет.
Не тягаться пернатому с ним.
Ангел пал.
И повеситься хочет
Друг
На колени упал.
Беги!

В немом крике он пялится в небо.
Где же, Чак 2 2 Бог в «Сверхъестественном». , запропал ты опять?
После встречи с сестрой всё померкло?
Поверни же ты время
Вспять!…

Брат сжимает плечо, чуть не плачет.
Слишком много потерь за час.
И охотники в пабе судачат…
Им нет дела до нас!
Не до нас!

Дьявол жутко хохочет,
И внутри холодеет.
Опадает листвой на колени
Друг.
Сколько лет мы с тобой провели в мотелях,
Сколько жизней спасли
Вдруг.

А за гранью, что открыл нефилим,
Разлагается труп короля.
Он, конечно же, был плохим,
Но, спасибо ему,
Не всегда.

В пабах вмиг становится пусто.
Ангел крылья сложил на земле.
Двое жгут на костре свои чувства
И будто
Сгорают от этого сами
Вдвойне.

И на что, ты, малышка, надеялась?
Happy End, свадьба, дети, любовь?
Вместо этого заперта в клетке ты,
Боль пронзает из-за оков.

Знаешь, милая, он же ведь демон.
Что тебя притянуло в нём?
Агрессивность, холодность, смятение?
Только в сердце его не любовь.

Он – убийца! Он – дьявол! Он – монстр!
Как не видишь ты, детка?! Пойми!
Он не тот, о котором ты грезила
И строчила стихи о любви.

Ты – заложница! Глупая, вспомни же,
Как он сталью тебя приковал,
Как под стулом кровавая лужица,
Как тогда он тебя истязал.

Но в окошке очень далёком
Свет луны угасал с каждым днём.
Знаешь, милая, он не исправится…
Он ведь демон, родная. Идём…

Снег горит.
А над нами смеются навзрыд небеса!
Что останется нам после смерти?!
Мы давно с тобою не дети…
И не трусы уже! Ну так дайте!
Дайте нам сил!
Мы ведь сможем помочь,
Только дайте возможность всё превозмочь…

Снег горит.
А за ним и дома,
Города, леса, побережья!
Нам не скрыться и не миновать
Той пустой оболочки надежды…
Только нет больше сил бежать
И сражаться за мир
Нету сил…

Снег горит.
А за ним поезда, самолёты летят!
Мир в огне и разрухе уже долгих дней пять!
Нас давно покидают силы,
Мы в агонии стонем, кричим и ругаемся,
Да вот толку от этого нет.
И давно мы с тобой картинками давимся,
Словно осколками
Давно ушедших лет…

Снег горит.
Полыхают дома.
Разверзаются над головой небеса.
Снег горит.
И мы вместе с ним.
Снег горит.
А мы превращаемся в дым.

Пальцы снова дрожат. Он не смог принять бой.
Он ушел на века, не найдя здесь покой.
Он сражался! Он воин! Не оспорит никто.
Только ей не хватает улыбки его.

Он сражался, как зверь, лук и стрелы ломая,
Разрубая мечом врагов, а потом…
Уходил с поля боя и, вновь уповая,
Не считал никогда с ней часов.

Его муки окончены. И если б в театре,
То зажглись бы софиты, аплодировал зал.
Он не выйдет в конце на поклон тем фанатам
И не скажет уже, что финал.

Он прощался.
Бледнея и корчась от боли,
Упиваясь своей человеческой болью.
Извинялся, сгорая в агонии чувств,
Оставаясь, впоследствии, миром искусств.

Не прося о пощаде, он смерть принимал.
И её от себя увести пожелал —
Пусть всегда не ему была отдана,
Пусть останется жить, с ним, до конца.

Его силы исчезли, повисла рука
И закрылись глаза на последнем издохе…
Только мысль одна до конца с ним была,
Но никто о ней даже не вспомнит.

Меня учили стрелять наугад, без подсказок,
Учили, что в жизни нет больше сказок.
Учили бросать, оставлять чувства в прошлом,
Учили о том, что любовь невозможна.

Я каждое утро в немое кино,
Сжимая в руках осколки себя,
Теряясь в унынье пустых городов,
Оставалась себе лишь верна.