Мартина Ольшевская - За душой ни гроша

Я, конечно, могу вздыхать и охать,
Опускать ресницы – ну что вы, что вы…
Словно пробка тупа… да-да, дурёха,
Обо всём неприличном ни-ни, ни слова.

Рдеть, как розовый куст и шаль на плечи,
В поцелуях воздушных тонуть, как фея.
Если крыть, кроме мата, больше нечем
Уходить прочь, глаза поднять не смея.

Но характер не тот, не те привычки
И напыщенный лоск в словах корёжит.
Я из тысячи дум одну лишь вычту
И швырну, как зубовный скрежет, в рожи.

Расцарапаю в боль закат багровый,
Истеку серой массой в свет – испейте.
Ложка дёгтя в моём меду основа
И гвоздей ржавых в бочке на две трети.

Глиняные апостолы хмурятся и скорбят.
Над почерневшей осенью тают следы твои.
Как же знаком в отчаянии опустошённый взгляд
С запахом обречённости выжатым из хвои.

В каждой твоей обычности тысячу Но и За
Спрятаны. Ты в отличиях ищешь своих борзых.
Прячешь в созревшем колосе цвета любви глаза
И седину косматую, зимнюю прячешь в стих.

Пишутся ли не пишутся кистью твои холсты.
Бременем быть радеющей обречена навек.
Разве смогла б отречься ты от сыновей своих,
Разве смогла бы мачехой ты не сомкнуть им век.

В люльке качаешь истину, с горя прикрыв платком
Шедшего к ней. За искренность даришь берёзы сок.
Терпишь, покуда терпится с пряником и хлыстом.
Сколько ещё ты выдержишь многострадальных строк.

А я верну объятья океану,
Мечты степям безгрешным и туманным.
Свою свободу – перелётным птицам,
Надежду – горизонту, пусть пылится.

Живущим на чужбине скорбь с подошвы,
Искусству пару строчек о хорошем.
Печаль верну свою небесным дырам,
Пусть погрустят, да чтоб им было сыро.

Горящий взгляд верну дневному свету,
Чтоб помолился обо мне за это.
Верну я нежность, и любовь и силу,
За это в облаках мне выройте могилу.

Длиннее жизни только бесконечность,
Короче жизни только слабый блик.
Упасть с обрыва кажется, что легче,
Когда обрыв к твоей судьбе приник.

Смеяться проще над седьмой потерей,
Дышать спокойней, если не один.
Я много врал, но больше-то не верил,
Я так орал, что превращался в клин.

Мой слабый голос. Так на перепутье
Читал шаги и обернувшись в ложь
Я поднимался вверх нагретой ртутью,
Разменивая прошлое на дрожь.

В моих минутах гарь сгоревших истин,
В моих часах куски разбитых вер.
Не думал, что шагаю слишком быстро
По самой разукрашенной из сфер.

Что ты себе придумаешь —
Страстное или нежное.
В рёбрах чего-то колется,
В разуме что-то режется.

Плавится, бьёт, кусается,
Давит на пульс надеждами.
Что ты себе придумаешь —
Страстное или нежное.

С глаз одиночным выстрелы
В сплав между губ и пропастью.
Гладью судьбу не вышили
Те, кто приводят лопасти

Чувств наших в позу «прожито».
Хлопают двери веками.
Что-то с лихвой помножено
Пупсами с луком, меткими.

Детка глаголет истину,
Может быть нам прислушаться,
Может тогда разрушится,
То, что сейчас придумали.

…и каменные ограды
Его не пугали,
Просто,
Невинная рдела радость
И пальцем манила в космос
Какой-то нелепой силой.

Слетали с деревьев птицы,
А он улыбался.
Вроде
Всё просто, чего же злится
На прошлое, что уходит
С какой-то нелепой силой.

Чертили пером сомненья
Круги голубые,
Взять бы
Оброненное терпенье
И вышить седою прядью
С какой-то нелепой силой.

А он штурмовал высоты
И злился,
И жил с надеждой,
Как будто мир его соткан
Из крыльев, что ветер режут
С какой-то нелепой силой.

Давай опоздаем на поезд,
Спешить нам уже ни к чему.
Бутылку портвейна откроем.
Из детства конфеты «Му-му» —
Ты помнишь их вкус, запах лета,
Малины лесной аромат
И берег песчаный, согретый,
В ожогах кострищ. Помнишь брат
Как мать оходила крапивой
По голым ногам, от души.
Девчонки соседской, красивой
Сдували в окно камыши.
Отца с самодельной удою,
В ведре озорных карасей.
Давай, опоздаем на поезд,
Ещё не допит наш портвейн.

Княгинюшка, налейте 150
И пусть мне ляжет скатертью дорога.
Улыбке вашей я безумно рад
Красавица за стойкой, недотрога.

В уютном зале тёплый полумрак,
Живая зелень согревает душу.
Сегодня сам себе я буду враг,
Сегодня Ваш покой чуть-чуть нарушу.

Княгинюшка, я раб шипящих шин
И серпантина серого асфальта.
Порадуй взглядом чистым, озорным.
Налей ещё, да будь всегда богата.

А мне ещё до дома далеко.
По радио передают приветы…
А в рацию поток угрюмых слов.
Баранка – словно черная монета.

Княгиня придорожного кафе
Мне завтра в путь, а я напился в стельку.
Стирает дворник слёзы на стекле,
А мне б домой, хотя бы на недельку.

Княгинюшка, налете 150
И пусть мне ляжет скатертью дорога.
Улыбке вашей я безумно рад,
Красавица за стойкой, недотрога.

Называешь меня по разному
Ночью – ягодка, утром – бес.
То несешься, как черт от ладана,
То от страсти трясешься весь.

На коврах, до трухи прокуренных,
Оставляешь от пепла след.
Стонешь богу – связался с фурией
И на завтрак опять омлет.