Вильям Шекспир - Гамлет. Король Лир. Макбет. Перевод Юрия Лифшица

Зал в замке.

Входят ГАМЛЕТ и несколько АКТЕРОВ.

ГАМЛЕТ. Умоляю, читайте это, как я говорил: живо, но членораздельно. Будете вопить, как это у вас принято, я приглашу на ваше место городских герольдов. Не сучите руками, будьте умеренны в жестах. Среди водопада, шквала, если хотите, тайфуна страсти вы должны держать себя в руках благородства ради. Чувствуешь себя оплеванным, когда бесноватый малый, нахлобучив парик, разрывается на части, швыряя лохмотья страсти оглоушенному партеру, который воспринимает только немоту пантомимы и тарабарщину. Я бы порол актеров, пытающихся переплюнуть Термаганта или переюродить Ирода. Чтобы у вас этого не было.

ПЕРВЫЙ АКТЕР. Этого не будет, ваше высочество.

ГАМЛЕТ. Ни к чему и чрезмерная сдержанность. Положитесь на свое чутье и старайтесь подкреплять слова движениями, движения – словами, и думать при этом только о том, как не оказаться за пределами жизненной правды. Любое излишество гибельно для театра, который от века и поныне является зеркалом жизни, отражающим и сущность добродетели, и нутро порока, и вообще все сильные и слабые стороны современности. Если тут перегнуть или не дожать, – это, конечно, заставит хохотать олухов, но не может не доставить огорчения знатоку, приговор которого – хотите вы этого или нет – перевесит восторги толпы. О, я видывал актеров, возвеличенных донельзя, с голосами и телодвижениями, несвойственными – Господи прости! – ни христианам, ни правоверным, ни даже мужчинам; кривляющиеся и блеющие, они казались мне изделиями некоего чернорабочего природы, к тому же недоделанными – настолько гадко пародировали они род людской.

ПЕРВЫЙ АКТЕР. Мы уже почти перестроились в этом отношении.

ГАМЛЕТ. Так перестройтесь окончательно! И пусть шуты у вас не выходят за рамки роли, то есть не смеются сами, причем в ключевых сценах спектакля, стараясь рассмешить самых непритязательных зрителей. Как омерзительно мелкое честолюбие глупцов, не гнушающихся таким низкопробным приемом. Идите и поторопитесь с подготовкой.

(АКТЕРЫ уходят. )

Входят ПОЛОНИЙ, РОЗЕНКРАНЦ и ГИЛЬДЕНСТЕРН.

Итак, сэр, будет ли король слушать пьесу?

ПОЛОНИЙ. Вместе с королевой и немедленно.

ГАМЛЕТ. Передайте актерам, чтобы пошевеливались.

(ПОЛОНИЙ уходит .)

Не угодно ли вам помочь ему?

РОЗЕНКРАНЦ и ГИЛЬДЕНСТЕРН. Как прикажете, милорд.

(РОЗЕНКРАНЦ и ГИЛЬДЕНСТЕРН уходят .)

Входит ГОРАЦИО.

Датский марш. Трубы. Входят КОРОЛЬ, КОРОЛЕВА, ПОЛОНИЙ, РОЗЕНКРАНЦ, ГИЛЬДЕНСТЕРН, ЛОРДЫ и СЛУГИ с факелами .

КОРОЛЬ. Как наш племянник чувствует себя?

ГАМЛЕТ. Право, лучше некуда. Как каплун, сидящий на диете хамелеона. Поглощаю воздух, фаршированный обещаниями.

КОРОЛЬ. Ответ не по адресу, сын мой. Я тут ни при чем.

ГАМЛЕТ. Тогда я ничего и не говорил, отец. (ПОЛОНИЮ.) Сэр, вы, кажется, играли в студенческие годы?

ПОЛОНИЙ. Да, милорд, и говорят, весьма неплохо.

ГАМЛЕТ. А в какой роли?

ПОЛОНИЙ. В роли Юлия Цезаря. Я пал в Сенате от руки Брута.

ГАМЛЕТ. Брут поступил довольно круто, убив такого знатного овна. – Что актеры?

ПОЛОНИЙ. Ждут вашего сигнала, милорд.

КОРОЛЕВА. Милый Гамлет, давай сядем вместе.

ГАМЛЕТ. Я бы рад, матушка, но мой компас указывает на другой полюс.

ПОЛОНИЙ (КОРОЛЮ). Слыхали? То-то же.

ГАМЛЕТ. Миледи позволит лечь к ней на колени. ( Ложится к ногам ОФЕЛИИ.)

ОФЕЛИЯ. Нет-нет, милорд.

ГАМЛЕТ. То есть лечь к ней на колени головой?

ОФЕЛИЯ. Пожалуйста, милорд.

ГАМЛЕТ. Я что-нибудь не то сказал?

ОФЕЛИЯ. Только то, что вам угодно было сказать.

ГАМЛЕТ. Это отлично придумано – возлежать промеж девичьих ног.

ОФЕЛИЯ. Что-что, милорд?

ГАМЛЕТ. Ничего-ничего, миледи.

ОФЕЛИЯ. Я вижу, вам очень весело.

ГАМЛЕТ. Мне? Весело?

ОФЕЛИЯ. А разве нет, принц?

ГАМЛЕТ. О Господи! Прикажите – и я в пляс пущусь. Что, разве я не человек? Посмотрите: вот и матушка смеется, хотя после смерти отца не прошло и двух часов.

ОФЕЛИЯ. Нет, милорд, прошло дважды два месяца.

ГАМЛЕТ. В самом деле? Тогда долой траур – и пусть дьявол ходит в соболях. Надо же, умереть два месяца назад и все еще жить в памяти! Не исключено, что великого человека будут помнить в три раза дольше. Но, клянусь Богородицей, этому человеку следует заблаговременно позаботиться о церквах, не то его ждет эпитафия, как на могиле карнавального конька-горбунка: «О Боже, на века забыли скакунка!»

Играют гобои. Начинается пантомима.

Входят КОРОЛЬ и КОРОЛЕВА, влюбленно беседуя. Она обнимает его, он – ее. Она встает на колени и клянется ему в верности. Он поднимает ее и кладет голову ей на плечо. Потом ложится в цветущую траву и засыпает. Она уходит, чтобы ему не мешать. Вдруг входит ЧЕЛОВЕК, снимает с короля корону, целует ее, вливает яд в ухо спящему и уходит. КОРОЛЕВА возвращается, видит умершего супруга и изображает скорбь. Возвращается ОТРАВИТЕЛЬ с ПОДРУЧНЫМИ и деланно сокрушается вместе с ней. Труп короля уносят. ОТРАВИТЕЛЬ пытается подарками соблазнить КОРОЛЕВУ. Она сперва возмущается и кажется неприступной, но потом сдается. Уходят.

ОФЕЛИЯ. Что это такое, милорд?

ГАМЛЕТ. Таинственное злодейство, а если точнее, убийство.