Татьяна Славина - Линии судьбы. Стихи

Просеивая знаки Зодиака,
Качается ночное решето.
Судьбы моей встревоженная птаха
Из линий на руке свила гнездо.

Сплелись в нехитром этом птичьем доме
Любовь и смерть, надежда и борьба.
Я жизнь свою яйцом держу в ладони,
Сожмешь сильней – и хрустнет скорлупа.

Доколе мне судьбу свою лелеять
И ждать, когда же вылупится смерть?
Долой яйцо! В созвездье Водолея
Мочалкой звезд с ладоней рок стереть!

Упасть с размаха в ночь и вновь родиться
В рассветной перламутровой росе
И снов своих лучистую жар-птицу
Вертеть на карусельном колесе!

Мне все теперь известно и понятно,
Цепями обстоятельств не звеню.
Я Зла сотру позорящие пятна
И светлую накину простыню.

Доверчиво, наивно и открыто
Я выберу дорогу Доброты.
Подкову счастья лунное копыто
Мне прямо в руки сбросит с высоты.

Предзимье. Стылая листва.
В последний раз заосенило.
Встает дымами синева,
Как загустевшие чернила,

Несут морозы на хвосте
Нетерпеливые сороки…
Я ухожу из теплых стен
Искать ненайденные строки.

Иглистой звездною стерней
Ноябрь царапается в веки,
Кленовой рыжей пятерней
Луна барахтается в ветках,

В тиши лишь треск твоих шагов.
И вдруг услышишь на рассвете:
На черных клавишах пеньков
Галоп разыгрывает ветер.

И вдруг увидишь, что роса
На паутине блещет гаммой,
И вдруг захочешь исписать
Полнеба новыми стихами,

Развеять облачную гладь
И самой срочной телеграммой
Навстречу будущим буранам
Как челобитную послать.

В синем небе гряды облаков,
Словно богатырь, пришедший снизу,
Распахал владения богов,
Чтоб земную высеять пшеницу.

И, хотя не верил в чудеса,
Из тяжелой пригоршни рабочей
Вместо зерен звезды разбросал
В бирюзу рождающейся ночи.

И откуда этакий размах,
Эта прыть и сказочная сила?
Лишь одну на свете знаю мать,
Сыновей таких она растила.

Пусть сейчас – иные времена,
Измельчал народ в возне крысиной,
Только нам уверенность нужна,
Что с колен поднимется Россия,

Что родит она богатырей,
Как пророчат сказки и былины,
И добро посеют исполины.
Пусть же так случится поскорей!

Береза веником распаренным
Хлестала небо по бокам.
Лежал закат вальяжным барином
И улыбался рыбакам.

Не торопливо и не мешкая,
Струилась светлая река,
Но неподвижною усмешкою
Сияла дуля поплавка.

Легла тумана пена мыльная,
С пустым садком иду домой.
Что ж, ты опять сегодня, милая,
Смеяться будешь надо мной.

А я хочу, чтоб как-то вечером
Ты вдруг увидела, как я:
Вот солнце катится доверчиво
В камыш, на листьев острия,

Вот самой первой нотой робкою
Ночную тишь спугнет сверчок,
Вот месяц острою бородкою
Влюбленных ловит на крючок.

Тогда в тебя протяжным оханьем
Вольется гул колоколов
И ты поймешь: не ради окуней
Сидит у речки рыболов.

Казалось, этот тонкий звук
Вонзался в уши острой спицей,
Устав ломаться и дробиться
О лес беснующихся рук.

Казалось, ярый, дикий свет
С внезапной тьмою перемешан,
И к потолку не шар подвешен,
А сгусток звезд, планет, комет.

Казалось, в жутком, вязком сне
Толпа вопила и орала,
И я никак не понимала,
Зачем, зачем все это – мне?

Под купол неба, мокрый снег —
Из темноты, табачной вони,
Стряхнуть обрывки какофоний
И раствориться в тишине!

Все, что осталось за спиной,
Так суетно и скоротечно…
Я ухожу во тьму и вечность
По хрупкой корке ледяной.

Я заморочена порошею,
Ищу, где чище и свежей,
Сквозь фонарей седое крошево
Бегу из чащи этажей.

Шаги печатями непрочными
Штампуют площадей листы,
Сквозят вдоль улиц многоточьями
Мои летучие следы.

Последний дом присел на корточки
Перед последним фонарем,
А дальше – поле в снежной корочке,
Исконопаченной зверьем.

В простор пружиной древней брошена,
Не то – слежу, не то – троплю,
Я долгожданно и непрошено
Вплетаюсь в заячью петлю.

Мне все грехи мои прощаются,
А позади, шагов за сто,
Опушка города качается,
Как шар на ниточке следов.

Ходит облако по городу —
Заблудившийся козленок
На дрожащих тонких ножках
Зыбких струек дождевых.
Их копытцами исколоты
Пятерни лапастых кленов
И блистающие ножны
Прорастающей травы.

Ходит облако по городу,
Между зонтиков пасется,
Все окутывает мглистой
Зябко-серой пеленой.
Только вдруг, незримо вспорото,
Небо брызнет шалым солнцем,
И на радуге повиснет
Золотистое руно.

В седые прописи дорог
Так много вписано ошибок,
И время, вьюгой пролетев,
Тряхнуло в кудри серебром,
Но как родительский порог
Есть городок мой на отшибе:
Всегда поймет, за все простит
И осенит своим теплом.

Брожу по улочкам глухим,
К Хоперским струям припадаю.
Как душу лечит их покой!
Как воздух свеж и сладковат!
И вдруг проклюнутся стихи,
Взлетят с казачьих песен стаей,
Стаккато звонких каблучков
Пробьет Урюпинский асфальт.

Рассвета рыжего коня
Лихой рукой взнуздает кто-то,
И шашкой острой обелиск
Разрубит сумрака поток…
Нет, мой Урюпинск для меня
Не средоточье анекдотов —
Столица сердца моего,
Родной хоперский городок!

Настояно на листьях старых,
В зеленой чаше берегов
Лесное озеро блистало,
В глубинах пряча мрак веков.

Неторопливо, вяло, сонно
Улитки грызли стрелолист,
И водомерки невесомо
Меж листьев лилии неслись.

Сюда, лесной пленившись сказкой,
Пришла я, не заметив грязь,
И утонула в тине вязкой,
В мещанской луже растворяясь.

Хопер забыла в кручах белых,
Где ветер чешет ковыли,
Забыла степь, где песни пела,
Где крылья за спиной росли.

Казалось, здесь – в тягучей дреме —
Пройдет остаток дней моих,
Что ничего не нужно, кроме
Однообразия и книг.