Amazerak - Тёмный посредник [СИ]

— Мы ни о чём не договаривались, и я вам ничего не должен, — ответил Денис.

Князь вздохнул:

— Ну что ты так на этих деньгах зациклился? Должен, не должен… Деньги — это приходящее, сегодня есть, завтра — нет. Жизнь — игра, как говорится. Но знаешь, что я сегодня понял? Некоторые простолюдины стали забывать своё место. В твоём поступке я увидел неуважение. И это мне не понравилось. Думается, я должен напомнить тебе твоё место. Как считаешь?

Денис стоял и с ненавистью глядел в глаза князя.

— В общем, так: ты мне должен, и ты заплатишь, — резюмировал Куракин. — Вот только я не знаю, что с тебя взять. Как же ты со мной расплатишься? У таких, как ты нет ни копейки за душой. А знаешь что? Я заберу твою девушку. Думаю, она как раз покроет мои потери.

— Только попробуй, — процедил Денис, и тут на него уставилось три пистолета, которые охранники князя извлекли как по команде.

— Мне и пробовать не надо, — рассмеялся Куракин. — Ребят, возьмите их.

Трое молодцев, держа Дениса на мушке, подошли к нему. Двое схватили его, заломили руки и повалили на землю, а третий — здоровый лысый мужик со свисающими усами — оттащил в сторону Веру. Та начала сопротивляться и кричать, но лысый зажал ей рот. Хрупкая девушка никак не могла вырваться из лап верзилы. Денис рычал и вырывался, но охранники крепко держали его руки, а один прижал юношу коленом к земле. Ствол пистолета упирался в затылок.

Князь подошёл к Вере, откинул прядь её каштановых волос, выбившуюся на лоб, а потом взял за подбородок.

— Милое личико, — заметил он. — Мне кажется, за тебя хорошо заплатят. Давай, Боря, попробуй её, глянем, что она из себя представляет. Потом — остальные можете. А ты, — он обратился к девушке, — будешь сопротивляться или кричать — твоего парня грохнут. Поняла? Ты же не хочешь, чтобы он подох?

Дальнейшие воспоминания мне показались настоящим адом. Я переживал их так, словно те события происходили со мной. Я чувствовал всю боль и злобу, распирающие Дениса изнутри. Я видел заплаканное лицо веры, когда её насиловал тот лысый охранник. Из глаз девушки лились слёзы, но она молчала, стиснув зубы, потому что на её парня наставили пистолеты. Лысый лапал её, как хотел, и делал своё дело, а молодой князь наблюдал за процессом с прежней ехидной усмешкой на устах.

Он подошёл к Денису.

— Что, сучёнок, — сказал Куракин, — слишком много возомнил из себя, да? Не нравится, когда тебе твоё место указывают? — он присел на корточки. — Видишь, как получается? Я могу просто придти и поиметь тебя, твою девку, всю твою семейку поганую, если захочу. Я могу всё у тебя отнять. А ты можешь только лежать тут и скулить, как побитая сучка. Героем себя возомнил? Раз на ринге такой крутой, думаешь, можно без уважения относиться к тем, кто выше тебя?

— С того света достану, гнида, — процедил Денис.

Молодой князь рассмеялся:

— Это вряд ли. Но можешь тешить себя надеждами, можешь даже попробовать, — он схватил парня за волосы и, приподняв его голову над землёй, заглянул в глаза. — Вот только будешь рыпаться — я ещё раз приду. И тогда сегодняшний вечер тебе покажется не самым худшим в твоей жизни, — он приблизил своё лицо к лицу Дениса и сказал тихо. — Я могу всю твою жизнь превратить в ад. Но пока, пожалуй, пощажу. Можешь не благодарить.

Он поднялся.

— Что, Боря, закончил? Ладно, остальные — потом. Поехали домой, холодно сегодня, — Вениамин Куракин достал носовой платок, вытер руки, словно дотронулся до чего-то грязного.

Денис лежал на асфальте и смотрел, как князь и трое телохранителей идут к машине. Борис волок за волосы Веру, над которой только что надругался.

Сказать, что Дениса переполняла ярость — ничего не сказать. Он был готов грызть землю — так его раздирали ненависть и боль. Парень вскочил, ринулся к князю.

На пути были двое охранников. Они обернулись. Один вытащил пистолет (который уже убрал), но выстрелить не успел. Денис ударом предплечья отбил руку со стволом и костяшками пальцев треснул мужчине в кадык. Охранник схватился за горло и захрипел. Второй тоже достал оружие. Денис зафиксировал его запястье. Удар локтем в плечо — в руке охранника что-то хрустнуло, и тот заорал от боли.

Куракин был следующим. Он обернулся. Денис метнулся к нему, и в тот же миг его отбросило назад, как от удара невидимого кулака. Денис оказался на асфальте, а князь смотрел на него с упрёком, словно говоря: «Ну зачем же ты сопротивляешься? Какой в этом смысл?». В руках дворянина блеснул небольшой пистолет. Вспышка. Воспоминание оборвалось.

Я поднялся и сел на кровать, я был в шоке от того, что открыли мне чертоги памяти моего нового тела. Я чувствовал гнев. Я хотел забыть увиденное, но не мог. Лица вонзились в память: ухмыляющаяся физиономия князя Куракина, заплаканное лицо Веры, каменная морда лысого телохранителя. Их невозможно было вытравить из головы. Теперь-то я знал, кому и за что надо отомстить.

А потом я задумался о том, как сильно встрял. Моей целью оказались не какие-то забулдыги или уличная шпана, как это представлялось исходя из слов Дениса, а дворянин и его подручный. Это серьёзно усложняло задачу, делая её практически невыполнимой.

Большинство аристократов жили за стеной, а если и выезжали за предел своего мирка, то только в сопровождении вооружённой стражи. К тому же они ещё и обладали магическими способностями. Не все, конечно: были так называемые «серые» дворяне, которые магией не владели, но Куракин — точно не из таких. Денис испытал это на собственной шкуре. Что ж, Эстер не соврала: магическими способностями в этом мире действительно обладали немногие. Вот только эти немногие почти все относились к высшему сословию. Какие ещё сюрпризы приготовил мне этот мир? Что ещё мне не досказали?

Лёха, увидев мой растерянный вид, спросил, всё ли в порядке. Я велел заниматься уроками, оделся и вышел из квартиры, надеясь, что на свежем воздухе смогу развеяться.

Лифт не работал (такое тут периодически случалось) — пришлось топать по лестнице. Стены лестничной клетки, разумеется, пестрели от граффити, повсюду валялись окурки и прочий мусор, и чем ниже я спускался, тем грязнее становилось.

Снизу доносились голоса: на ступенях где-то в районе девятого этажа сидели несколько подростков. Не зная, что ожидать от местного контингента, я приготовился к худшему.

Когда я приблизился, все трое уставились на меня так, словно увидели призрака.

— Дэн, ты что ли? — с каким-то глупым выражением на лице спросил длинный худой малый. — А мы думали, ты в больнице ещё.

Оказалось, Денис знал этих ребят, и я вздохнул с облегчением: угрозы они не представляли. Мы перекинулись парой слов. Пацан, что был одет в кожаную курточку, похожую на рокерскую косуху, спросил, доделал ли я мотоцикл. Это был Сеня — давний приятель Дениса. Именно через него Денис достал своего железного коня. Сеня шарил в мотоциклах, у него и самого имелся подобный агрегат, тоже старый, но попроще — одноцилиндровый малокубаторный дорожник. Сеня сказал, что знает, куда можно сгонять покататься, где «шавки» не затормозят (так на местном жаргоне называли полицейских), и я ответил, что постараюсь найти время, и поспешил уйти. На болтовню сейчас был не настроен совершенно.