Amazerak - Тёмный посредник [СИ]

Одним словом, предстояло разработать настоящую боевую операцию. Никогда не считал себя стратегом, но раз надо — ничего не поделать, придётся учиться.

Но мои воскресные планы разрушила сестра своим внезапным появлением. Она заявилась рано утром, разбудив нас с братом, и объявила, что хочет сводить нас в кино. Даже отгул для этого взяла (выходные у неё были плавающие и не всегда выпадали на воскресенье).

А надо сказать, что поход в кинотеатр для многих здесь, особенно среди беднейших слоёв населения, являлся значимым и редким событием — практически праздником. Денис, например, был в кино всего три раза в жизни, да и то лишь после того, как начал зарабатывать на ринге. Прежде на подобные мероприятия он не имел средств. Так что отказаться я не мог: странно это выглядело бы.

За завтраком Маша рассказала, как ходила навестить отца, а заодно узнала что произошло. Оказалось, батя с друзьями отправился после работы в кабак. Там вышла ссора с другой подвыпившей компанией, началась драка. Отец приложил кого-то головой об стойку и в довесок вмазал по макушке бутылкой. К несчастью, мужик тот скончался в больнице на следующий день, и теперь бате грозил реальный срок. Сам отец утверждал, что он всего лишь оборонялся, и что у нападавшего был нож, а значит, это должно считаться самообороной и его вообще следует отпустить. Но что покажет суд, никто не знал, к тому же, на хорошего адвоката денег не было.

— Ты бы тоже навестил, — сказала мне Маша. — Я сообщила ему, что тебя выписали. Он обрадовался, хочет повидаться.

— Схожу, — обещал я. — Дай только немного придти в себя. Да и дел пока невпроворот.

— И чем же ты так занят, деловой такой? — ехидно спросила сестра.

— Экзамены скоро, да и работать надо.

— Я на твоём месте повременила бы с работой, — сказала Маша. — А если опять драться вздумал…

— Да нет же, не пойду я драться, — успокоил я её. — Может, в мастерскую к своему тренеру вернусь. Не решил ещё.

— Ладно, как знаешь. Про бои я тебе сказала, с остальным сам разберёшься. Так что, пошли?

— Слушайте, я не смогу сегодня, — Лёха потупился. — Я обещал с друзьями встретиться.

— Да брось. В кино не хочешь? — удивилась Маша. — С друзьями нагуляешься, а такое раз в жизни бывает.

— Хочу. Но я обещал… Может, после обеда?

— Ну как хочешь. Значит, после обеда. Только смотри, к стройке не ходите. Там вчера, говорят, три трупа нашли. И вообще далеко не забредайте. Здесь гуляйте, во дворе. В районе творится чёрте что. Как новости послушаешь, жуть берёт. А ты-то, Денис, никуда не собирался?

Собирался, но сказать, что надо ехать в лес за город тренировать демонов, я не мог.

— Не, отдохнуть сегодня хотел. Никуда не пойду.

Когда брат убежал, мы с сестрой остались одни. Уселись на диване, я включил телевизор.

— Что-то на него не похоже, — заметила Маша, — чтоб Лёха и отказался в кино идти?

— Да и не говори. Странный он какой-то стал в последнее время, — поделился я своими переживаниями. — Вчера и позавчера задерживался после школы на весь день. Вчера вообще после девяти пришёл.

— Он что, вообще что ли того? — нахмурилась сестра. — А что он говорит?

— Говорит, гулял с друзьями. Если такое будет продолжаться, надо бы проследить, куда ходит.

— Ну а ты-то сам как? Как самочувствие?

— Да всё у меня хорошо, не переживай.

— Послушай, тут такое дело… — серьёзно произнесла Маша. — Только ты не сильно переживай, придумаем что-нибудь… По поводу опеки. Кажется, у меня ничего не получится. Мой муж — мусульманин. Мне не позволят оформить опеку. И доходы недостаточные: Малик неофициально работает, считается только моё жалование. В общем, с нами точно не выгорит.

— Паршиво, — отметил я. — И что теперь делать?

Сказанное меня не обрадовало. Даже прямо-таки огорчило. Ну что за бред? Я же взрослый человек (пусть и только душой), а меня в какой-то приют хотят запихнуть!

— Да погоди паниковать, — постаралась меня успокоить сестра. — Всё кончено, что ли, теперь? Вон, дядя Витя есть. У него — и работа и всё. Ему точно не откажут.

— А он согласится?

— Согласится, почему нет? Он всегда нам помогал.

Помогать-то, может, и помогал, вот только я этого дядю Витю почти не помнил. Так, заходил пару раз, о чём-то с отцом болтал на кухне, конфет приносил нам с братом. Этим моё представление о нём исчерпывалось.

По телевизору показывали какой-то чёрно-белый фильм. Лёхи всё не было, и мы с сестрой сидели и смотрели. Я предложил сбегать в магазин за хрустящей картошкой (которые заменяли тут чипсы), оделся и вышел.

Истинная причина моего ухода заключалась в другом: я просто не знал, о чём разговаривать с сестрой. Молчание казалось напряжённым, и я чувствовал себя не в своей тарелке. У Денисам с Машей были хорошие отношения: хоть и редко виделись в последнее время, но когда случалось встретиться, могли подолгу болтать на разные темы, буквально, ни о чём. А я не мог, мне было нечего сказать. И я боялся. А чего конкретно — сам не понимал. То, что Маша не признает во мне брата? Казалось бы, что мне до этого? А может, беспокоило то, что разрушу эту семейную идиллию? Я вдруг явственно почувствовал, что здесь я — чужой, я завладел не своим телом и живу не своей жизнью. И воде как обманываю тех, кому Денис дорог… Словом, я сам затруднялся объяснить себе то, что грызло меня изнутри.

Я спустился вниз, вышел на улицу. У подъезда торчал «рубленый» бежевый седан среднего класса — одна из тех безликих моделей, довольно часто встречающиеся на дорогах Москвы. Несколько фирм выпускали подобные авто, которые почти не отличались друг от друга.

В данном случае, это была машина марки «АМО», её особенностью являлись узкая решётка радиатора с квадратным логотипом посередине и треугольник окна позади задней двери. Автомобиль этот предназначался именно для среднего класса: богатые на таких кататься не станут, а бедным подобная модель не по карману.

Во дворе нашего дома, где жили сплошь бедняки, подобные машины я прежде не видел. Возле подъезда стояли несколько малолитражек, отдалённо напоминающие наши «Жигули» и «Лады» или старьё с дутыми кузовами понтонного типа, которые уже лет пятьдесят не выпускались.

Но я бы даже не обратил внимания на машину, если бы водительская дверь не открылась, и оттуда не вылез мужчина в плаще и шляпе. Он махнул мне рукой, и я тот час же узнал его: капитан Лаптев.

Я остановился. «Бежать», — первая мысль. «Куда?» — вторая. После всего случившегося в последние дни, я до ужаса боялся обнаружить возле своего подъезда полицейское авто. И вот этот момент настал. Правда, представлял я его немного иначе. Бежать было некуда, и я просто подошёл к капитану и поздоровался.

— Извини, что снова отвлекаю, — вежливо проговорил капитан, — но появились новые данные по твоему делу, и я хотел бы задать ещё несколько вопросов. Не против?