Михаил Ланцов - Хмурый Император. Том 3. Западная война

— Англичане? — Раздраженно спросил Император у начальника своей разведки.

— Мы не знаем, — развел тот руками. — Мы не занимались прикрытием Кайзера. Только отслеживали его контакты и переговоры. Сработали они достаточно чисто — не только умудрились убить, но и вывели исполнителей. Во дворце, где умер Кайзер, было свыше двухсот слуг. Большая часть из них разбежалась.

— Мы можем выйти на заказчика?

— Мы можем пытаться, но результата, скорее всего, не будет…

Однако Генрих Прусский, младший брат и наследник Вильгельма II, уже 2 июля передал, что он готов обсудить вопросы перемирия, завершив начатое братом дело. Через что совершенно обломал задуманное неизвестными. Их встреча произошла уже 3 июля и прошла в куда более конструктивном ключе. Все-таки Генрих был практичным прагматиком — полной противоположностью своего старшего брата…

Однако, едва удалось утрясти переговоры с Генрихом, произошло новое потрясение. Уже дома. Ярослав и Святополк сбежали.

Вот так взяли и сбежали. Не средь бела дня, конечно, а под покровом ночи. Но все же. Аукнулись масштабные инвестиции в развитие и тренировку их интеллекта, проводимые Императором… и теми сектантами, что столько лет в них вкладывались. Скромные интеллектуально от природы, они обладали довольно широким кругозором. Да и заготовок различных решений у них голове хватало на разные случаи и ситуации.

Историю в подробностях Николай Александрович не знал. Только в целом. Оказалось, что у Ярослава и Святополка еще оставались союзники из числа тех, кого не удалось выявить сразу. Они-то и устроили в Зимнем дворце пожар, отвлекая внимание. Мария Федоровна с рядом слуг отправилась вывести посаженных под домашний арест сыновей в безопасное место. Тут-то на нее и напали. Ткнули чем-то острым и бросились бежать. Слуги прыснули в стороны, не ожидая такого поведения. В суете пожара парням и удалось скрыться. Измазались в саже. Накинули на себя тряпки слуг. Подожгли их. И с дикими криками выбежав из здания, бросились к набережной и выпрыгнули в Неву. А дальше… они просто уплыли. Выгребли на стрелку Васильевского острова возле ростральных колон и бежать. Больше их никто не видел.

Мария Федоровна осталась жива, хоть и потеряла много крови. Врачи успели спасти ее, да и парни явно не хотели бить наповал. Служба безопасности лихорадочно проводила проверку. А Николай Александрович получил новую порцию проблем. Очень большую порцию. Такую, что можно и не переварить.

Сразу вставал в полный рост кризис отношений с Японией и Китаем. Ведь теперь Россия не могла выполнить свои обязательства согласно договору. И, по всему выходило, что если следовать букве закона и международного права, то земли, отчужденные от Китая, требовалось вернуть, так как они шли под видом приданного. Да и договоры более являлись не действительными, нуждаясь в переработке. А с кем их перерабатывать? В 1904–1905 годах в Японии, например, был жив-здоров Император Муцухито. Однако, после его смерти в 1912 году в этой стране был введено правление регентского совета в ожидании воцарения наследника. А им, законно, мог быть только ребенок от младшей дочери Муцухито и старшего сына Николая. Но парень сдернул. И если бы он умер, то, формально, передал бы старшинство следующему и так, вплоть до третьего сына. Поэтому можно было выждать еще время и организовать тому гарем из двух и более благородных дам. Но, увы, парни просто сбежали, через что создали массу неприятностей. Не только в отношениях с Японией и Китаем, но обеспечили потенциально создание мощной несистемной оппозиции в самой России, вплоть до создания «правительства в изгнании». Ведь наверняка найдутся желающие так или иначе их поддержать.

Но и это было еще не все! Как поговаривают в популярных ток-шоу. Оказалось, что его супруга, Клеопатра, известная в прошлом, как Клеопатра де Мерод, на днях совершила неописуемую глупость. Она написала отречение от престола [49] В 1904 году Николай Александрович короновался по византийскому обряду и короновал Клеопатру как свою соправителя. и приняла монашеский постриг. О чем мужа и извещала письмом, в котором она просила прощение за все… и, прежде всего за то, что не справилась с воспитанием детей.

— ДУРА! — Взревел Император, узнав эту новость.

Но было уже поздно. Он не мог бросить переговоры в Берлине и спешно вернуться в Санкт-Петербург наводить порядок. Просто не мог. А Клеопатра, прекрасно понимая, что, вернувшись, Николай может все ее публичные акты аннулировать, сдернула в Египет, поступив монашкой в один из православных монастырей Александрийского патриархата.

И ладно бы ее статус соправителя. Черт с ним. Беда была больше связана с Панамой, в которой по продавленной там конституции монархом должна быть супруга Императора России. А тут раз — и все. Междуцарствие. А значит критический кризис власти, грозящий упустить из рук России этот геополитически важный межокеанский канал. А он был уже введен в строй и полностью функционировал. Причем, в отличие от оригинальной истории, был безшлюзовым, что категорически облегчало и ускоряло прохождение судов. Все-таки активное использование взрывотехники для выемки грунта и механизация земляных работ позволила очень многого добиться.

Эти же приемы обеспечили России введение в эксплуатацию глубоководных Беломор-Балтийского и Волго-Донского каналов и Балто-Волжского судоходного пути, позволяющих пусть и не быстро, и не круглый год, но проводить между Балтийским, Белым, Черным и Каспийским морями корабли размером вплоть до перспективных линкоров. Разгруженных и на подведенных баржах, уменьшающих осадку, да на буксире, но проводить, что решало извечную беду России с ее дроблением флота на изолированные осколки.

Впрочем, не суть. Речь-то шла о Панаме, которая вот таким нехитрым образом утекала из рук Николая. А это не только деньги, но и контроль за одним из двух фундаментальных логистических узлов в мире. Там ведь, кроме канала строились склады, терминалы и прочее, прочее, прочее, превращая этот клочок земли в важнейших торгово-транспортный узел на планете.

Удар шел за ударом. Один дурнее другого.

Гибель склонной к эпатажу, но максимально предсказуемой «истерички» — Вильгельма лишала Россию шанса тихую жизнь после раздела Европы. Вилли еще много лет купался бы в лучах славы и наслаждался успехом. Генрих был не таким. Прагматик, да еще с родственными связями в Лондоне. Это боль… это большая боль. Но игнорировать его Николай не мог. Потому что мир с ним давал если не уверенность в долгом мире, то гарантию хотя бы лет десяти передышки. Обновленная Германия ведь тоже должна была подготовиться к войне. К новой, по настоящему Большой войны за мировую гегемонию.