Александр Решетников - В львиной шкуре [СИ]

— Нет! — тут же отреагировал маршал. — Мы не знаем, какое в мире есть оружие. А зажигалки на мысль о кремнёвых ружьях могут натолкнуть. Нечего против себя оружие давать.

— Тоже верно. С зажигалками погодим. А что у нас с часами?

— Часы у нас три воспитанницы собирают, — ответила Михеева. — В качестве подарков несколько экземпляров, думаю, можно выделить. На пробу, так сказать.

— Хорошо. Что ещё?

— Павел Андреевич, — снова встрепенулся Дундич, — измерительный инструмент с нашими единицами измерения надо внедрять. Линейки, рулетки, безмены, счёты костяные, посуду с мерными рисками в миллиграммах…

— Точно! — поддержал Бурков. — Я за метрическую систему во всём мире!

— Согласен, — кивнул Черныш.

— У нас пластмассы разной много. Предлагаю из неё пуговок цветных наделать побольше. Чем не товар? — снова подала голос Гладкова…

Предложения на счёт разных товаров поступали ещё целый час. Их обсуждали, спорили, но вскоре Костя сказал, что корабли не резиновые и на этом совещание закончилось. Все ушли, кроме адмиралов, маршала, министра безопасности и императора.

— Ну, что, доны, какие предложения на счёт легенды будут? — спросил Черныш.

— Какая легенда, Павел Андреевич, если не знаем, какой в мире век? — хмыкнул Сомов. — Предлагаю наделать картинки фотошопные, якобы с нашей страной, да в случае чего показывать их.

— Что за картинки?

— Ну, там войско большое, город красивый, кареты золотые, ты на белом коне… Чтобы те, кому парни их покажут, прониклись, так сказать, нашим величием.

— Хорошо, пусть будут картинки. А сам-то что насчёт века думаешь?

— Что думаю… Железо в этих землях люди знают, так что век железный. А начался он в 1200 году до нашей эры…

— А корабли, про которые ты рассказывал? Там что нашёл?

— Монеты нашёл да немного оружия ржавого — копья, наконечники для стрел, ножи. По ним ничего сказать не могу.

— А что на монетах?

— То ли узоры, то ли надписи арабские. Хрен, короче, поймёшь.

— Да, не густо.

— Кстати, я с северо-востока рабов привёл. Пусть адмиралы из них возьмут людишек посмышлёнее. Они на каком-то другом языке говорят. Глядишь, и пригодятся в путешествии. Всё равно вокруг Африки плыть и остановки кругом делать…

— Благодарю, Иван, — ответил Костя, — думаю, это лишним не будет.

— А я так считаю, — сказал Бурков, — если сейчас время до новой эры, то можно смело заявлять о себе, как о самостоятельной империи. А если парни чётко узнают, что век уже от Рождества Христова, то пусть говорят, что мы потомки Александра Великого.

— Ничего себе ты загнул! — высказался Сомов, но удивились все.

— А что? Скажут, что отправил он в Китай корабли. Шли они вокруг Индии, потому что через неё никак, плохо там Александра приняли. Корабли те попали в шторм, и унесло их далеко-далеко. Выбраться не смогли, так как тупо не знали дороги назад, но империю новую основали, потому что воины бравые. Империя есть, теперь связь с остальным миром налаживаем, торговлю да союзы…

— А прикинь, кто-нибудь из генералов Александра стоит, а мы ему эту байку втюхиваем, — хмыкнул Руслан, — тут-то нам и кранты.

— Пока точно знать ответ не будете, ничего лишнего не говорите, вот и всё. Ссылайтесь на далёкую империю, послами которой являетесь. В случае чего пистолеты и лимонки у вас есть, спасибо Павлу Андреевичу. Отбиться и добежать до корабля сможете. А там нашими пушечками всех раком поставите!

— Не хочется как-то миру о себе в таком формате заявлять, — угрюмо покачал головой Костя.

— Вы мне живыми нужны! — возразил на это Черныш. — Так что если вашим жизням будет угрожать опасность, разрешаю гасить всех подряд!

— Понятно. У меня ещё такой вопрос, если сейчас время от Рождества Христова и наша легенда идёт на ура, то, как быть с религией? Как мы стали христианами?

— Проповедники кругом странствовали. Могло же их, как и нас, занести к чёрту в задницу? Могло! Вот отсюда и вера, — невозмутимо ответил Бурков.

— А для местных мы посланцы богов…

— Какая разница, с неба мы свалились или на кораблях пришли? — хмыкнул министр безопасности. — Да и много ли аборигены знают?

— А представь, что к нам сюда гости приехали, как отвечать, что мы белые, а вокруг все бронзовые?

— Изначально мы здесь жили! — жёстко сказал министр безопасности. — Потом мор начался. Тьфу, тьфу, тьфу, не дай Бог… Сжигали всё, чтобы от заразы избавиться, выжили только самые сильные. Потом сюда дикие племена пришли, пришлось их брать под свою руку.

— Получается две легенды. Одна для тех, кому не хотим открывать месторасположение нашей страны, а вторая для гостей.

— Версию с Александром Великим нужно придерживаться в обоих случаях. Да — когда-то нас сюда занесло. Да — стали тут править и продолжаем это делать. Разве не так?

— Так, так. А если узнают, что врали на счёт реального месторасположения нашей страны? — снова спросил Башлыков.

— На меня всё валите, — ответил за Буркова Черныш, — император приказал не разглашать. Не хотел случайных гостей.

— Ясно, будем врать, — улыбнулся Костя и добавил, — а Дундичу придётся писать нам новую историю…

— Напишет, — заверил Павел Андреевич. — А на счёт Александра Великого… Иван предложил картинки делать. Мы по фильму можем портрет отсканировать. Тут и армия его, и он сам. Кто такой картине не поверит?

Аргумент был весомый. Дальше уже дорисовывались детали легенды. За этим делом потратили ещё несколько часов. Плюс приняли решение, что пора обзаводиться собственными гербами и девизами. Всё-таки теперь черныши высшее дворянство страны, а значит, у каждой семьи должны быть свои отличия…

— Скажи мне, Слон, для чего ты приказываешь солдатам вкапывать эти столбы? — спросил митрополит у маршала. — Думаешь, они защитят наши земли от чужаков?

Четыре солдата в этот самый момент пытались столкнуть один конец тяжеленого деревянного столба в двухметровую яму.

— А ты иди с ним и поборись, тогда посмотрим, кто сильнее, — пошутил Иван.

— Я его подожгу, он сам сгорит, — улыбнулся в ответ святой отец.

— Злой ты, Кааву, уйду я от тебя!

— На другой берег? — брови митрополита с лёгким удивлением взметнулись вверх.

— Нет. В монастырь… В женский!

— Нее, Слон, я книжки читал, знаю, если ты уйдёшь в женский монастырь, то он превратится… в бордель! — с довольной улыбкой сказал Кааву, вспомнив новое слово. — Бог этого не одобряет.

— Нет мне от тебя спасения, старый репейник, — хмыкнул Иван. — В женский монастырь — нельзя, в мужской — сам не хочу. На тот берег — опасно, чужаки там, да и нас мало.

— Зато двенадцать капитанов со своими десятками теперь возглавляют оставшиеся без вождей племена. Благодаря им все дороги и места постоянных стойбищ находятся под нашим надзором. Разве не этого ты хотел?