Михаил Ланцов - Иван Московский. Первые шаги [litres]

– О нет! Я привел посольство от Святого престола! А вместе с ним двух невест. Дочь короля Неаполя Элеонору Арагонскую [103] Элеонора Арагонская (1450–1493) – старшая дочь короля Неаполя Фердинанда I Трастамара. для твоего отца и юную герцогиню Миланскую Катерину Сфорца [104] Катерина Сфорца (1463–1509 – дочь герцога Милана Галеаццо Сфорца, рожденная в 1463 году его любовницей Лукрецией, бывшей по совместительству женой близкого друга и сподвижника герцога – графа Ландриани. Так как законных дочерей у герцога не было, то Катерину при поддержке Папы Римского признали по случаю законной и полноправной. для тебя. Эти воины, – махнул он рукой в сторону латной конницы, – отряд сопровождения.

– А почему вы прибыли вместе с Казимиром?

– Так вышло, – виновато ответил Джан. – Когда мы прибыли к Смоленску, Казимир уже собрал войско и собирался идти походом на Москву. Мы не решились идти впереди. Да нам никто и не дал бы. Мы даже про невест не стали говорить. Хватило и того, что с нами ехал племянник Папы Римского – очень уважаемый человек. И мы все вполне походили на его сопровождение и гостей.

– Племянник?

– Да, Пьетро Риарио. Легат, кардинал и латинский патриарх Константинополя. Он решил возглавить посольство, так как твое предложение очень заинтересовало Святой престол. Борьба с османами и магометанами – дело чрезвычайной важности.

– Я рад… серьезно, очень рад, что удалось достичь взаимопонимания. Жаль только, что с невестами, видимо, получится некрасиво. Говорят, моего отца убили.

– О! Не переживай. До нас уже дошли эти печальные слухи. Мы обсудили их и пришли к выводу, что неаполитанская принцесса сможет стать невестой Великого князя, вне зависимости от того, кто им окажется. Ты или твой отец. А дочь герцога Милана сможет стать невестой наследника. Даже если его только предстоит зачать и родить. Ей ведь не так много лет, и она может подождать. Если же так случится, что Элеонора умрет, не родив наследника, то Катерина сможет занять ее место.

– Хм… – задумчиво произнес Ваня, смотря на Джан Батиста. – Святой престол до такой степени заинтересован нашим союзом?

– Да.

– А девушки согласны с таким положением дел?

– Они готовы послужить Святому престолу.

– То есть им ничего еще не сказали? – повел бровью Ваня. Джан промолчал. – Ладно. Это потом обсудим. Сейчас нужно закончить более важные дела.

– Кремль?

– Да.

– Долгая осада… – начал было говорить Джан, но княжич его прервал:

– Никакой осады. На эти игры у меня нет времени. Благо крепость весьма посредственная. Для этих мест сильная, но ты, друг мой, вырос на севере Италии. И, я уверен, видел настоящие крепости. Не думаю, что она отнимет у меня много времени.

– Я могу чем-нибудь помочь?

– Нет. Это лишнее. Снимайтесь с лагеря и подходите к городу. Я отдам распоряжения.

– Да, господин, – еще раз поклонился Джан, оставаясь в седле. Ваня же едва заметно кивнул и, развернув коня, отправился обратно к своему войску.

Несколько отрывистых команд, и пехота с артиллерией пришли в движение, перестраиваясь в походную колонну. Быстро. Слаженно. Организованно. Артиллеристы отцепили лямки и завели хоботы лафетов на передки, в которые были впряжены лошади. Не удалось избежать и махания флажками. Сигнальщик передавал приказ Холмскому занять лагерь Казимира. Ну и так далее. Легат и прочие военные наблюдали эту сцену с открытым ртом. Пяти минут не прошло, как только что развернутое в боевой порядок войско полностью перестроилось в походный ордер и двинулось вперед.

Под музыку. Только не ту мерную, действующую на нервы. А другую. Скоморохи, привлеченные князем для «сочинения» по вольно подвываемым мотивам музыки для боя, отличились и в других делах. Поэтому здесь и сейчас итальянские наблюдатели услышали импровизацию на тему знаменитого Scotland the Brave. На волынках и барабанах [105] Оригинал Scotland the Brave можно послушать тут https://www.youtube.com/watch?v=PSH0eRKq1lE . Под нее вся эта организованная колонна и двинулась в сторону Москвы…

– Он всегда такой? – тихо спросил легат, наблюдая за тем, как красиво и аккуратно двигаются пехотные коробки, покачивая пиками и щитами.

– Какой?

– Почему он пленных не брал? – кивнул легат в сторону поля боя московской пехоты с литовцами и поляками.

– Он не любит брать пленных. Он считает, что это желание мешает побеждать.

– А разве выкуп его не интересует?

– В весьма незначительной степени. Джованни вообще не любит воевать. Для него война – лишь инструмент решения тех задач, которые не удалось разрешить иначе.

– Не любит? – удивился глава миланской делегации.

– Терпеть не может.

– Боюсь себе представить, что было бы, если бы он любил воевать, – покачал головой легат. – Он ведь разбил довольно серьезное войско Казимира, не потеряв ни одного человека.

– В этом весь Джованни, – виновато улыбнулся Джан Батиста…

Разговор тек сам собой. Руководство итальянцев же, отправив часть воинов в лагерь, двинулось следом за княжичем. Слова о том, что он быстро решит вопрос с Кремлем, их немало заинтересовали. Хотелось посмотреть на это своими глазами.

Ваня не подвел. Выбрав самые неожиданные для атаки ворота Кремля, он подвел туда всю дюжину «саламандр». Развернул их. И ударил беглым огнем по воротам. Минуло всего три минуты от подхода артиллерии, как ворот попросту не было. Их сдуло. Ядрами. Деревянные же, пусть и окованные.

– Дядя! – прокричал княжич в берестяной рупор, кои использовались активно на его стругах для общения на марше. – Ты видишь – я готов войти и убить всех, кто служит тебе. Ибо они изменники. Как и ты. Но я хочу дать тебе шанс спасти их. Выходи на поединок. Только я и ты. Пешими. И пусть Всевышний нас рассудит! Победишь? Мои люди тебе присягнут. Я одержу победу – твои присягнут мне. И обещаю воинов твоих не убивать. Если же струсишь и не примешь вызов – я убью всех, кто служит тебе.

И тишина.

Минута проходит. Другая. Третья. Никто не выходит.

Ваня тяжело вздохнул и приказал пехоте строиться в штурмовую колонну. Наверняка с той стороны постараются их принять. Но и пусть. Жаль, конечно, что своих людей придется потерять. Это ведь не то дурацкое полевое сражение. Тут явно будет рубка накоротке. Но выбора, по сути, никакого и не оставалось.

– Идет! – вдруг воскликнул кто-то.

Княжич оглянулся и увидел в воротах одинокую фигуру воина. Чешуя, дедовский шлем, щит, меч. Классика. Словно с апокрифической картины сошел. Даром что пеший.

Ваня снял с себя все лишнее. Шлем да чешуя на кольцах. Из оружия взял свою тяжелую боевую шпагу и дагу. Он в этой связке уже пару лет тренировался, восстанавливая навыки той, былой жизни. Поэтому владел уже этим оружием очень неплохо. Впрочем, ключевой причиной именно этого выбора стала неожиданность. Дядя совершенно точно не готов воевать с противником, вооруженным таким образом. А княжич немало потренировался вскрывать связку щит-меч шпагой и дагой.