Александр Март - Механики [1-51 части]

Наконец, через пару минут, когда Ватари достаточно расковыряв что-то там снизу, в очередной раз ткнул в тушу животного, мы все отчётливо услышали металлический звук.

Бум! – Ватари вытащил меч и ткнул им ещё раз – бум!

— Это что такое? – ещё больше обалдел Слива.

Смотрю на Ватари, тот, ткнув своим мечом ещё пару раз, посмотрел на следы на льду, затем кивнул головой и попытался мечом вырубить кусок плоти у этого животного.

— Малыш, рубани топором, – отдал команду Туман.

Рейдер быстро сбегал к одной из машин, вытащил оттуда топор и вернулся назад.

– Бац! – мощнейший удар обрушился на тело мёртвого животного, – бац! – ещё один.

— Вот тут руби – показал ему кончиком своего меча Ватари.

Удар за ударом Малыш вырубал кусок хорошо промёрзшего мяса на теле этого животного. Промёрзло оно очень хорошо, даже крови не было, значит лежит тут уже достаточно давно, и только крепкий мороз не позволяет ему разлагаться и вонять на всю округу. Через несколько минут Малыш вырубил и оторвал от этого тела кусок мяса с шерстью. Рубил он где-то снизу, но я даже не предполагал, что мы все сейчас увидим. Как только он вырубил здоровый кусок, его топор отчётливо ударился обо что-то железное. Еще несколько минут, и Малыш вырубил ещё небольшой кусок, и увиденное буквально вогнало нас в небольшой ступор.

— Это что такое, мать вашу? – не стесняясь в выражениях спросил Грач.

Малыш по команде прекратил рубить, вон, стоит в сторонке, держа топор и немного тяжело дыша.

— Он что, млять, на коньках? – выпалил Чуб – это как так?

Мы все видели одну из его поджатых ног. Этот зверь поджал её под себя, и вместо копыт или пальцев, или чего там у него должно было быть, у него были коньки, вернее лезвия, широкие лезвия.

Ватари достал маленький нож из своих ножен и померил сначала это лезвие на ноге, а потом следы на льду – совпали они идеально.

Ошибки быть не может, эта тварь передвигается по льду с помощью лезвий, и, судя по всему, у него их четыре.

— Это же какую скорость эта зверюга может развить? – озадачено спросил Няма.

— Достаточную, чтобы догнать человека, – ответил я, сняв с глаз очки и одев их на лоб, – и убежать от неё будет большая проблема.

— Пацаны, смотрите, что я нашёл – раздался сбоку громкий крик Паштета.

Повернувшись на его крик, все увидели, как он и стоящий рядом с ним Одуван, пытаются отколупать ото льда какое-то бревно.

— А конец-то у этой твари из задницы торчит, – сказал я, когда как следует рассмотрел бревно, у которого на торце торчал кусок цепи. Точно такая же цепь виднелась в задней части этой твари.

— Походу, эта тварь таскает за собой это бревно, – произнёс я, – длина цепи метров двадцать,точно, может и больше, скорее всего большая её часть под телом, и когда она поворачивает, это бревно летит по льду и сметает всё со своего пути.

Ребята подавленно молчали. Никто не ожидал, что мы найдём тут такую тварь, и никто ничего не говорил. Да и, честно говоря, у меня тоже никак не укладывалось в голове, что такая тварь вообще может существовать.

А бревно-то здоровое, килограмм пятьсот точно весит. Мы ещё его так потыкали ножами, точно дерево, только промороженное почти что полностью. Но в данный момент меня больше интересовали пики, которые торчали из бока этого животного. Их было шесть штук, но каждая из них толщиной с человеческую руку и длиной метра полтора-два, это то что торчит из тела, а сколько там ещё внутри?

Смотрю, Малыш под руководством Ватари снова начал рубить тело этого зверя, только рубил он уже около одной из пик. Рядом с умным видом стоит Гера.

— Вы чё делаете-то? – обалдело спросил Грач.

— Малыш, вот тут рубани, – снова показал ему мечом Ватари, – да хочу одну мысль проверить, – ответил он Грачу, – не дают мне покоя эти пики. Как видите, тут вокруг, – он огляделся и махнул руками, – нигде нет сосулек, и лежит эта тварь так, что над ней ничего нет.

— К чему ты клонишь-то? – спросил Чуб.

— К тому, что в неё их кинули, воткнули.

— Ну, может тут какие местные жители такими пиками, вернее, такими сосульками кидаются, – нервно произнёс Няма.

Ватари ничего не ответил, он просто показал Малышу, где рубить, а у меня по спине снова побежали мурашки. Эта тварь меня, да и не только меня пугала до дрожи. Какая-то она необычная, здоровая, с бревном на цепи на заднице, да и ещё на коньках, вернее, на лезвиях. Пешком, без машины, я тут точно передвигаться по этому озеру не буду!

— Я так и знал! – выдохнул Ватари, останавливая Малыша.

— Что там? – подлетели мы к нашему Якудзе.

— Вот, смотрите, – он показал нам рукой на кусок вырубленной плоти, где отчётливо виднелся конец этой сосульки.

— Я ничего не понимаю, – наморщив лоб, произнёс Чуб.

— Я тоже, – честно признался я.

— И я, Ватари, объясни! – тут же загалдели ребята.

— Видите, как промёрзла плоть, – показал нам кончиком ножа Ватари, и для наглядности ещё и потыкал в развороченный бок, – вот тут, где нет пики, оно замёрзло вот так, – он ткнул ножом и мы все увидели, как нож с трудом, но вошёл в плоть, – а вот тут – сплошной камень, – он попытался проткнуть плоть практически около торчащей сосульки, но нож так и не смог пробить лед.

— И что это значит? – спросил я.

— Это значит, что вот это – он постучал по торчащей из тела сосульке, – воткнувшись в эту тварь, мгновенно заморозило участок её тела.

— Да ладно! – не поверили мы.

— Согласен с Ватари, – подключился Гера, надевая на нос свои очки, – вы же сами видите, насколько разная плотность. Тут заморожено как следует, – он показал на кусок тела, – а тут – немного по-другому. От сосульки так не может замёрзнуть.

— Вы, млять, по-русски можете объяснить? – начал закипать Туман.

— Гера вздохнул, оглядел нас всех, я прям в глазах у него прочитал «дебилы тупые», но он сдержался и ответил.

— Я, конечно, боюсь ошибиться, но мне кажется, что эта пика не обычная сосулька, к которым мы все привыкли.

— А что это такое, мать вашу? – взорвался Туман – что эта за тварь на коньках?

— Что за тварь, я не знаю, – спокойно ответил Гера, – и он не знает, – показал он на стоявшего Юпа, тот только головой кивнул, – но, по моему мнению, эта сосулька, врезаясь в тело, выкидывает из себя что-то, что мгновенно морозит вот такой участок ,– он взял у Ватари нож и очертил на теле этой твари небольшой круг, ну, может метр диаметром.

— Да ладно, Гера, – хмыкнул Слива, – гонишь!

— Не гонит он, – серьёзно ответил за учёного Ватари, – разная заморозка, – эти сосульки явно непростые, и если такая прилетит в человека, он заморозится.

Вот тут-то я окончательно и охренел! Мы, наверное, пару минут стояли молчали. Я даже, достав свой нож, по примеру этих двух потыкал ножом в участки тела – точно, разная степень заморозки. Та, куда воткнулась сосулька, как камень, вернее, вокруг неё, я так и не смог пробить её ножом.