Алексей Ковальчук - Мир Валькирий: Адаптация! [СИ]

Я спустился с лестницы в холл первого этажа и повернул в проход под ней. Черт знает зачем я туда пошел, может, потому что там я еще не был, и банальное любопытство завело меня именно сюда. Ольга сегодня осталась в усадьбе, но утром, не потрудившись даже переодеть халатик, в котором завтракала, упорхнула в свой кабинет. И увижу я её, скорее всего, только на обеде. Был четверг, тренировок с Агатой не было, а на лошадях я планировал кататься после обеда, так что решил походить по усадьбе, посмотреть, что я еще не видел. Правду говоря, я и половины этого огромного поместья не осматривал, да и путался иногда в этих бесконечных коридорах, залах и множестве комнат. Под лестницей находился проход, на первый взгляд ведущий куда-то вниз, на цокольный этаж. По краям прохода стояли две охранницы, которые тут же окинули меня внимательным взглядом. Женщины лет тридцати пяти на вид, как и практически большинство женщин этого мира, в категории от «очень симпатичные» до «просто красавицы». Одеты в стандартную в тёмно-синию форму клана и с гербом клана на правой стороне груди. Из оружия, как и у всех несущих охрану внутри дома, только пистолеты.

Я про себя хмыкнул. Большинству из них и оружия-то не надо. Сами из себя — то еще оружие. Кто-то собой простой автомат может заменить, кто-то — гранатомет, а кто-то — тактическую ядерную боеголовку, способную сравнять с землей городок со стотысячным населением.

Несмотря на кучу просмотренного видео, я пока только примерно представлял возможности магинь этого мира, или как называют их здесь, одаренных. Знал азы этого деления на ранги и то, что данное ранжирование не то чтобы условно, но что внутри каждого ранга есть еще деление на несколько степеней. Скажем так, сильная Гамма вполне может завалить слабую Бету. Но относиться к ним серьезно я еще не научился, не проникся пока. Видно, какая-то часть подсознания мешала мне осознать магические реалии этого мир и начать все же воспринимать их всерьез. Даже когда на дороге охранница приставшей ко мне наследницы из рода Лисовых швырнула в меня файерболом, я отложил этот момент на самый край сознания. Пока что единственное, что я прочувствовал в полной мере благодаря тренировкам с Агатой, это то, что сходиться врукопашную с одаренными не стоит.

Сделав морду кирпичом, нагло пошел в сторону охранниц. Ольга сказала, что я могу ходить и смотреть, где хочу. Ограничений практически нет. Пока меня нигде не заворачивали. Вот и посмотрим, можно мне туда, или я наконец-то наткнулся на страшную клановую тайну.

Охранницы переглянулись, но мне ничего не сказали. И я смело шагнул вниз по лестнице. Как оказалось далее, лучше бы меня остановили. Старая как мир истина — меньше знаешь, крепче спишь — вновь подтвердилась. Лестница плавно перешла в длинный слабо освещенный и довольно широкий коридор. Хотя слово «коридор» не очень подходит, скорее тоннель. Человека три прошли бы плечо к плечу, не испытывая особой тесноты. Высота потолка метра три. Тоннель плавно поворачивал по дуге, и метров через сто показался вход куда-то, затем послышались голоса. Я и до этого шагал достаточно тихо, но голоса расслышал только сейчас. Видно, в тоннеле стояло какое-то оборудование, — или как их там? — артефакты? — которое глушило все звуки. И только перейдя незримую границу действия артефактов и услышав голоса, я замер. А потом медленно и практически на цыпочках подошел ко входу. Первое, что увидел, это спины стоявших чуть с краю от входа двух охранниц. Правда они меня сразу почуяли и одновременно развернулись, но я на них уже не смотрел. В центре большой, со стенами длиной метров сорок, комнаты стояла ОНА, моя Ольга. Или не моя. Точнее, стояла совсем не та девушка, которую я знал, как мою Ольгу, нежную и страстную, интересную собеседницу, с которой можно поговорить на любую тему, веселую девушку, хоть и знающую себе цену главу клана, но при этом не фонящую высокомерием во все стороны, чем и нравившуюся мне еще больше. Так вот! В центре комнаты стояло живое воплощение богини смерти. Ольга, одетая в короткий черно-красный, так мной любимый шелковый халатик, стояла, расставив свои потрясающие стройные ножки на ширине плеч и сцепив за спиной руки. Почему то в голове возник еще один образ из моего мира — штандартенфюрера СС. От ее фигуры веяло такой жаждой убийства, что я на мгновение перестал дышать, поперхнувшись явно ощущаемыми мной волнами силы, пронизывающей все окружающее пространство. А перед ней на коленях стояла девушка и тихо, скозь слезы, шептала:

— Прошу… Госпожа… Пощади… Она ребенок. Ей всего лишь тринадцать… Она ничего не знает… Умоляю… Пощади….

Женщина, стоявшая на коленях, последние слова почти выкрикнула, уже не сдерживая себя и рыдая навзрыд. Подалась вперед и склонилась головой прямо в ноги Ольге, обхватив их своими руками чуть ниже коленей. И сквозь слезы продолжила:

— Она ребенок… Вина только моя… Умоляю… Госпожа… Пощади…

Ольга как стояла, так и продолжила, не шелохнувшись, изображать из себя монументальный образ Мораны или Кали. В общем, не разбираюсь я в этой мифологии, кто там из них самый страшный. Но было жутко, и волны паники, которые кричали мне, что нужно валить и как можно быстрее, я гасил с большим трудом.

Обе их фигуры находились по отношению ко мне боком, и я хорошо видел профиль княгини Ольги Гордеевой. Да, именно так. Сейчас я видел не мою столь любимую Ольгу, а главу международного клана, по официальным данным насчитывающего один миллион действующих членов, КНЯГИНЮ ГОРДЕЕВУ.

И на лице её не дрогнул ни единый мускул. А когда она заговорила, то мне показалось, что звук, который издают два столкнувшихся меча, можно смело назвать нежным. Потому что сталью, прозвучавшей в голосе моей КНЯГИНИ, казалось, можно было разрубить доспех на две половинки.

— Род. Запятнавший себя предательством. Должен быть вырезан под корень, — припечатала Ольга.

— А потому. Как главная в совершенном преступлении. Ты. Сначала узришь смерть всех своих близких. И только после этого понесешь заслуженное наказание.

Весь этот пафосный и высокомерный монолог был произнесен короткими рублеными фразами, которые вжимали, практически вбивали в пол и так уже распластавшуюся на нем и продолжавшую рыдать девушку.

Я же, находясь в ступоре от увиденного и услышанного, гонял в голове друг за другом одни и те же мысли. Сын за отца в ответе? А отец за сына? Еще ненадолго забегала мысль про яблоки и яблоню, но испугавшись бардака, что творился в голове, свалила и больше не возвращалась. А в душе поднималась буря из ярости и гнева. «Как? Как, скажите мне, можно приговаривать к смерти тринадцатилетнего ребенка? Это что за кровавая леди Батори? Может, она вообще младенцами питается?» Все эти мысли пролетели в моей голове за доли секунд, а Ольга тем временем, резко отвернувшись от лежащей на полу девушки, которую продолжала сотрясать нервная дрожь, сделала шаг и… замерла на месте. Наши взгляды встретились. Её взгляд, полный гнева и жажды убийства, и мой, немного растерянный и злой. Сколько времени мы так зависли, я не знаю. Но вот она шагнула ко мне, продолжая при этом смотреть в глаза. Остановилась на расстоянии вытянутой руки, по-прежнему распространяя вокруг себя незримые волны силы. Мне было очень тяжело выдержать и не отвести взгляда, слишком неравные весовые категории сошлись в этой схватке. За ней врожденный аристократизм, право повелевать и магические силы, равные иному богу. За мной только голое упрямство и нежелание уступать женщине, пусть и настолько шикарной, что многие парни на моем месте заложили бы душу за возможность услужить такой, как она. Но я прислуживать не приучен и потому держался за свое упрямство и чувство справедливости, восстававшее против приговора ребенку. И все это молча, под еле слышимые всхлипывания девушки на полу. Ольга отвела взгляд первая, и слава богу, а то лично я был на пределе. Если точнее, то она не отвела, а перевела взгляд на начальницу охраны всего поместья, которую сам я только сейчас и заметил.