Алексей Ковальчук - Мир Валькирий: Адаптация! [СИ]

— Привет, Ева, — по-простому поздоровалась Ольга. — Отчего такое бурное веселье? — спросила она.

«Хм… — про себя хмыкнул я, — прямо как с подружкой».

— Да вот с женихом твоим знакомлюсь, хотела по-простецки его прибрать к рукам, такого красивого и сидящего в одиночестве, а он меня отшил. Представляешь, каков наглец? — улыбаясь, ответила Ева. И тут же вскинув руки в шутливом испуге, весело добавила, глядя на прищурившуюся Ольгу:

— Но-но, вот только не надо меня на дуэль вызывать, я же сначала не потрудилась узнать, с кем он пришёл. Теперь он правда думает, что я наглая, самовлюбленная стерва, — в этом месте Ева даже красочно вздохнула, изображая печаль. — Ты уж объясни ему, что твоя подруга-принцесса вовсе не такая плохая, — закончила она с улыбкой.

Ольга весело улыбнулась, а Катя с шутливым наездом обратилась ко мне:

— Сергей, как ты посмел отказать принцессе?

— А у меня своя есть, — буркнул я. — Не хуже, а местами и поинтереснее, — добавил я язвительно, глядя на Еву. И дождавшись эффекта круглых удивленных глаз у Евы, довольной улыбки у Ольги и смешка Кати, добавил: — И кстати ваше высочество должно мне ужин в оплату за испорченный аппетит.

Удивленный взгляд Евы сменился на ошарашенный, Катя рассмеялась уже во весь голос, Ольга также не отставала от подруги.

Ева же, разведя руками, с изумленным видом произнесла:

— Первый раз такую наглость встречаю. Мало того что отшили, так и еще должна осталась. — И выдержав секундную паузу, с явной надеждой спросила: — Слушай, а у тебя брат есть?

Тут Катя с Олей, вроде бы уже успокоившись, заржали, по-другому не сказать, уже так, что Кате, согнувшейся от смеха, пришлось упереться одной рукой в колено, а Ольга, наклонив голову и прикрыв лицо рукой, просто содрогалась от смеха. Я тоже не выдержал, рассмеялся и показывая пальцем в Катю, проговорил сквозь смех:

— Там-м… ха-ха… уже очередь… ха-ха… только брата… ха-ха… нету-у-у-у-у, ха-ха…

После моих слов Ева не выдержала, присоединившись к нам своим звонким смехом.

Отсмеявшись и вытерев проступившие слезы, девчонки выдохнули, а Ольга, решительно шагнув ко мне, опустилась мне на колени.

Сигариллу я уже потушил, так что, перехватив бокал с вином в правую руку, левой обнял свою невесту за талию, покрепче прижав к себе.

Ева, секунду полюбовавшись на нас, обиженным тоном поинтересовалась:

— И чем это Ольга поинтереснее меня будет?

— Хм… Тут все дело в предпочтениях, — начал я выкручиваться, чтобы постараться не обидеть ТАКУЮ Олину подругу, и продолжил, — Лично мне импонирует больший размер глаз. — И видя недоумение в глазах Евы, да и не только её, закончил известной шуткой: — Я нижнюю пару глаз имел в виду. — И недвусмысленно так посмотрел на грудь Ольги, которая как раз маячила перед моим лицом.

Девчонки фыркнули, притом все три разом, а Ева разочарованно протянула:

— Ну-у-у… это банально. Я-то рассчитывала услышать про какие-нибудь нереальные человеческие характеристики.

Я, сделав ошарашенный вид, отрицательно замотал головой.

— Какие характеристики? Вы что! Причем здесь обычные человеческие характеристики? Она же БОГИНЯ, — проговорил я влюблено и посмотрел на неё.

Как же легко говорить правду, мне вот ничего не стоило так сказать, потому что действительно считаю её богиней. А любовь, накрывшую как цунами и оголившую все чувства, Ольга видит без слов. И сейчас, мило так покраснев, моя богиня наклонилась ко мне и, спрятавшись лицом за моей головой, прикусила мне ухо, давая выход своим всколыхнувшимися чувствам.

— О-о-о… — завистливо протянула Катя.

— Эх-х… — вздохнула Ева.

В общем, дальнейший вечер прошел сумбурно. Ева изначально отпала от компании, оставшись на диванчике и общаясь с разными группами девушек. Мы же прогуливались, иногда втроем с Катей, которая время от времени то была с нами, то пропадала. Порой нам попадались восторженные, гламурные мальчики, которые при виде Ольги начинали сыпать кучей приторно-сладких слов, а также поднимая темы, далекие от моего понимания настолько, что мне становилось тошно.

— Ах, Ваша Светлость, вы сегодня выглядите просто изумительно…

— Я же не ошибаюсь, это платье от Леонида Юдашина? Оно потрясающе…

— А вы были на последней выставке картин в императорской галерее?..

— Княгиня, вы мне сейчас напоминаете нашу изумительную актрису Лолиту Гродскую в её последнем спектакле «Я Богиня»…

И все такие услужливо-угодливые, бр-р-р…

Все эти гламурные попугайчики, оказывается, являлись деятелями искусства. Что меня почему-то не особо удивило. Поэты, певцы, актеры, модельеры, художники, композиторы — на всю эту шоблу попался один известный математик, который, оказывается, какую то формулу вывел, правда, как я понял, нахрен никому не нужную. Вот он мне почти понравился, и знаете почему? Он молчал! Просто красавчик. Сохранял такую, типа мужскую непрошибаемость, пока наши девочки весело трещали языками. Был даже порыв сказать ему: «Привет, братан. Как дела?» Но потом я увидел его полный ленивой скуки взгляд, пресытившегося всем вокруг человека, и решил: «Да ну его».

А потом, при встрече с очередной группой из двух ярких и пестрых представителей мужской фауны планеты, находившихся в окружении трёх более интересных для меня роскошных женщин, случился небольшой конфуз.

Кто там из этих первым обратился ко мне, я не понял, поскольку как раз смотрел в другую сторону. То ли это был одетый во все розовое, обтягивающее, с изображением черных тюльпанов, то ли второй, одетый во все белое, такое же обтягивающее и с изображением красных роз. Я к концу вечера в своем темно-синем костюме и голубой рубашке уже сам себе смотрелся пришедшим на похороны. Такого фасона костюм, как у меня, согласно нынешней моде, в основном и принято одевать только в оперу, театр и на похороны, на похороны правда, цвет должен быть черным. Но такое, как они, я точно носить не стану. И не уговаривайте. «Не, а чего сразу — не буду носить, — проснулось мое второе я, — смотри, какая позитивная расцветка». «Да пошел ты… — в сердцах ответил я самому себе, — Не смешно, блин».

— Сергей, а как вы убиваете свободное от творчества время? — спросил один из этих… этих… короче, ЭТО!

Я мрачно посмотрел на этих дрищей. «Обтянули, блин, свои телеса! Было бы что обтягивать, ни мышц, ни плеч, щелбаном завалить можно, притом насмерть. Время они убивают, бедные несчастные, скучно жить им, видите ли, павлины доморощенные».

— А я всегда в творчестве, — буркнул я, — ни минуты свободной.

— О-о-о… — протянул розовый, — а чем вы таким занимаетесь?

— Размышляю над истиной и смыслом всего мироздания, — все так же недовольно ответил я. А потом решил немного похулиганить, а то ведь не отвяжутся. Очень надеюсь, Ольга меня простит.