Виталий Храмов - Сегодня - позавчера. Трилогия. (СИ)

- Считаешь? - мысленно спросил я его.

- Считаю.

- Кто?

- Думаю - все. Прошлый раз разбежались, хорошо груз не добили. Должны были сделать выводы.

- Логично.

Громозека хмыкнул, провёл рукой по лицу предателя, закрывая глаза убитому. Глаза закрылись! Какой же ты тогда глюк! Глюки так не умеют!

- А кто? - спросил Громозека, переходя к следующему предателю, вынутому Авторадио из кузова машины.

- Разберёмся, - вслух сказал я.

- Что? - обернулся Крыс.

- Сапоги этого рыжего - мои.

Крыс пожал плечами, стянул сапоги, поставил передо мной. Я сел, разулся, стал одной рукой заматывать портянку. Крыс метнулся ко мне, чтобы подшестерить, но я пнул его:

- Делом займись. Времени у нас мало.

- На машине поехали? - спросил летун.

- Петя-Апостол двигло прострелил. Из трёх пуль только одна попала в конвоира, а две - в двигатель. Как специально. Как можно из кузова радиатор и топливную систему пробить и разбить трамблёр?

- Трамблёр?

- Наверное. Я не сильно разбираюсь в движках. Я - пехота. Одним словом - машина была негодной. Из ремней соорудили перевязи, чтоб тащить носилки с товарищем не на руках, а на перевязях через плечи. И пошли.

- Какое направление выбрали?

- На восток. Шли до темна.

- А надо было куда?

- На юго-запад.

- Откуда знаешь?

- Товарищ Пяткин подсказал.

- Он научился говорить?

- Нет. Одна рука у него работала, а пальцем ткнуть в нужную сторону ему было не трудно.

- Тогда почему восток?

- Простые и прямые дороги приводят только в задницу. Не упрощать же жизнь нашим кураторам?

- Ты уверен, что они были?

- Думаете - параноя? И я так думал. А теперь точно знаю, что был прав.

- Они вас преследовали?

- Ну что вы? Нет, конечно. Так, пасли издали.

- Почему?

- А зачем им светиться? Оба моих спутника регулярно "следили". Оставляли метки.

- Ты это видел и ничего не сделал, не пресёк?

- А потом тащить Пяткина одному? Одной левой?

- Так ты и привёл их туда, куда им было нужно?

- Пяткин просил побыстрее. Он меня заверил, что на месте разберёмся с любыми преследователями.

- И ты ему поверил?

- А что мне оставалось? Или поверить ему, или прибить на месте. Иначе вместо меня его доведёт другой. А надо было решить вопрос окончательно.

- И как решить это "окончательно"?

- Ну, слушайте.

Сфинкс уверенно показывал мне на запад. Идём мы, идём! Успокойся, афрокотёнок.

- Куда идём мы с Пятачком? Большой, большой секрет, - бубнил я, перебирая ногами почти на автопилоте.

- Жрать охота, - вздохнул Авторадио. Категорически не умеет молчать человек.

- Не ной, - ответил я ему.

Зря я пришельца Пяткиным окрестил. Надо было Пятачком. Большой плюшевый, деревянный на всю голову, Медведь есть, должен быть Пятачёк.

- Командир, может я сбегаю, поищу чего пожрать?

А вот и Кролик. А вот топает ослик Иа, только он уже имеет статус Крыса.

- И засветишь нас всех?

- Засвечу?

- Выдашь наше местоположение.

- Не, не выдам. Смотри, командир, коровья лепёшка. Хоть и старая, но всё же. Значит где-то тут жильё, люди.

- И нелюди. Полицаи, изменники, немцы.

- Так, я одним глазком.

- Как с тем водилой?

Там получилось вот что - не добил Авторадио шофера. Хорошо, что я повёл отряд именно в ту сторону, куда бежал водила-предатель. Собственно, потому и пошли в ту сторону, хотя сфинкс показывал в противоположную.

- И где тело?

- Тут был.

- Раздолбай! Найти, добить! Нет, сюда тащи. Никакого к тебе доверия, дерьмо собаки!

А в разведку надо бы кого заслать. Мне самому? Я и так еле-еле. На силе воле пру. Авторадио - раздолбай. Крыс - ссыкло. Может, Пяткина-Пятачка? Смешно.

Громозека! Ну-ка, иди сюда! Чё ты ломаешься, как лярва после операции по восстановлению плервы? Бегом! Или как там у вас, призраков, называется повышенная передача?

- Привал, гля, - застонал я, сползая по дереву на стылый ковёр палых листьев.

Посидел с закрытыми глазами, потом ухмыльнулся:

- Авторадио, так ты говоришь из казаков?

- Ага.

- За веру, царя и Отечество?

Авторадио засопел, чуя подколку.

- Что ж ты Отечество не пошёл защищать?

- Отечество? - удивился он, - Красных?

- А красное - не Отечество?

Авторадио опять засопел. Потом пробурчал:

- Они казаков репрессировали.

- Ох, какие мы слова запомнили! И кто тебе это слово подсказал? Репрессировали. Только казаков? А ты мне не подскажешь, Будённый, Чапаев - не из казаков? Нет? А-а, они из других казаков, понял. У нас же их несколько видов. Красные, черные - да? Опора престола, гля!

- Так нет же престола!

- Это куда это он делся?

Авторадио даже растерялся.

- Если царя нет, это вовсе не значит, что Родину теперь можно предать, с врагом якшаться, - усмехнулся я, - А как ты думаешь, после того, как станет известно, что немцы сформировали из казаков целые конные корпуса, что будут пацанята-казачата писать в графе "национальность"? Казак? Нет. Им западло будет. Русскими станут. Не красные провели расказачивание, а сами казаки, когда затеяли мародёрство, под шумок свержения царя, на своей же родине.

- Не было такого!

- Ах, да! Совсем забыл! Русского мужика казаки давно перестали считать своими. Зазнались. И в гражданскую вели себя в России так же, как на вражеской земле. Так кто ж виноват, что мужик перестал видеть в казаке опору Отечества, а увидел лишь разбойника? Татя. А с ними разговор у мужика - только один. На языке дубины и топора. А теперь, когда казаки одели мышиную форму фашистов, под знаменем со свастикой своих стали убивать - вообще звездец! Последний гвоздь в гроб казачества, как явления, загнали. А жаль. Но, вполне справедливо. Часть организма, что перестаёт функционировать штатно - отмирает и должна быть удалена из организма. То же самое произошло и с аристократией. Ни царя, ни князей, ни дворян. Они не захотели выполнять свою работу, единственной их функцией стало - паразитирование. Теперь их работу выполняют другие. Вы их красными наркомами называете. Как зазвездятся, станут паразитами - их тоже скинут. Народ у нас терпимый, но и на расправу ярый.

- Чудно вы говорите, товарищ командир, - вдруг подал голос Крыс.

- Уж как есть.

- Вроде и не агитируете, а всё одно - агитируете.

А ты не так прост, крыса.

- А ведь теперь и вы - враг народа. И вам тоже нет возврата. Под трибунал потащат.

- Бывает, - согласился я, - потащат. Так ведь и сам виноват.

- Это в чём же? - вскочил Авторадио, - ты - сдался?

- Нет. Хотя... Я дал себя застать врасплох, дал себя ранить, дал себя пленить.

Оба моих собеседника пристально смотрели на меня. Не понимают? Или, как обычно, ненормальным посчитали? Охеревшим типом с завышенными требованиями к самому себе?

А что, не так разве? Только требования эти не завышены. Виноват. Позволил случиться тому, что случилось. И что, что Волкодав энкеведешный выше званием? Пох на его геометрию! Не должен был самоустраняться, не должен был пускать всё на самотёк. Звание - ничто. Там - я был командир! Я был старшим, по-факту. И вся полнота ответственности - на мне. За плен, за обезглавливание подразделения в ответственный момент, за неизвестный мне исход прорыва. За жизни моих бойцов. За смерти, которых можно было избежать.