Вячеслав Сизов - Мы из Бреста. Бессмертный гарнизон

Общую картину веселья в зале портили постные лица немецких то ли железнодорожников, то ли таможенников, то ли вообще почтарей. Я не силен в знании их формы. Если в военной форме еще разбираюсь и могу спокойно сказать звание и род войск, то в остальных плаваю. Не понимаю я таких людей! Пришел в ресторан отдыхать – отдыхай, а не делай пасмурное лицо и не порть людям праздник и хорошее настроение. Хоть мы еще и не враги, но все равно могли бы вести себя приличнее и не так явно демонстрировать свою к нам нелюбовь. А то ведь можете и нарваться. Так что сделайте лицо попроще, ешьте свой ужин, попейте коньяку и дайте людям отдохнуть в приятной обстановке.

У нас все было просто прекрасно. Вечер явно удавался. Мы часто танцевали. И порой ловили завистливые взгляды не нашедших себе спутниц на этот вечер. Особенно от нескольких молодцов в штатском, сидевших за отдельным столиком и достаточно сильно набравшихся алкоголем. Но они реально оценивали свои шансы на успех в общении с нами. Так как упускать своих девушек мы не собирались.

Закончился вечер на квартире у Сергея ожидаемо. Комнатка, что он снимал, была небольшая и чистая. Места для нас четырех вполне хватило. Очень надеюсь, что квартирная хозяйка с утра его не выставит на улицу. Серега предлагал нам остаться у него до утра. Но у меня был запланирован кросс с личным составом и надо было успеть до подъема прибыть в часть. А Ире утром нужно было на работу. Я проводил ее домой, мы договорились еще встретиться и на этом тепло расстались.

Дорога до крепости была не близкая – почти через весь город. Хорошо, что запомнил, как добираться. Извозчики на глаза не попадались, и я пешочком шел по мощеным улицам ночного города. Благо ночь была достаточно светлая и все прекрасно видел. Несколько раз меня останавливал патруль для проверки документов. Обидеть меня никто не пытался, редкие прохожие, наоборот, шарахались в сторону. Вскоре я был у себя. А утром меня затянуло в водоворот рабочей недели.

После таких приключений и не пригласить Сергея? Да ни в жизнь! Так что он был одним из первых в числе приглашенных.

Мои воспоминания прервал помкомвзвода сержант Новиков, сообщивший, что головной дозор встретил выставленный тыловиками «маяк». Марш-бросок удался. Отставших и потерявшихся среди взвода не было. Больных и натерших ноги тоже. На точке тыловики успели подготовить ужин и ночлег. Поужинав, бойцы быстро успокоились и уснули.

Утром, после пробежки и завтрака, личный состав приступил к организации полевого лагеря и места проведения сабантуя. Оно было расположено в нескольких сотнях метров от лагеря взвода на большой и светлой поляне рядом с излучиной реки. Тут же был очень неплохой пляж, а чуть в стороне бил ключ с чистой и очень вкусной водой. Кухня разместилась между лагерем и поляной, как бы разделяя их.

Если с оборудованием взводного лагеря все было просто и понятно – поставить еще несколько палаток, дооборудовать нужные места, то на поляне пришлось приложить усилия и делать все вышеперечисленное с нуля. А еще скосить густую траву, натянуть маскировочную и волейбольную сети, расставить столы и т. д. и т. п. И главное, начать подготовку еды и запасти дров.

В обговоренное время прибыла машина от Самуила Абрамовича. Старшей в ней была его жена Фаина Моисеевна. Отчитавшись за привезенные продукты и потраченные деньги, она поинтересовалась: «Вова, может, чего не хватает?» Зачем обижать хорошего человека? Тем более что она привезла все свежее и хорошего качества. Я ей рассказал, что мною задумано и как планируется сделать. Осмотрев поляну и другие объекты хозяйским взглядом, она нашла к чему придраться. Подумав, я понял, что она права, и заставил бойцов переделать.

Как хозяин сего безобразия пригласил ее попить со мной чаю. Усевшись за стол и получив в руки большую кружку, Фаина Моисеевна стала делиться со мной новостями, словно я ее родственник или старый знакомый. Периодически переходя с русского на польский и идиш. Судя по тому, что я ее, похоже, очень даже хорошо понимал, перстень продолжал свое влияние на меня. Она рассказала, что ее дети и внуки благополучно добрались до Смоленска и что там их хорошо встретили. И что в Бресте тревожно ходят слухи о близкой войне, а в городе и пригородах появилось много людей в русской офицерской форме, но не знающих по-русски ни единого слова. Ходят группами по несколько человек, что-то пишут и рисуют. Их видели у железнодорожного вокзала, водокачки, мостов через Мухавец, складов и электростанции. Где квартируют эти люди, никто не знает. Немцы, что ездят по окрестностям и якобы ищут могилы погибших, говорят, что скоро вернутся и выбросят Советы отсюда.

Новости были очень важные. Но Фаина Моисеевна говорить об этом с кем-либо, кроме меня, категорически отказалась. Пристально глядя мне в глаза, она спросила: «Вова, а почему вы скрываете, что вы еврей?» Честно говоря, я был ошарашен таким поворотом событий.

– С чего вы это взяли? – ответил я вопросом на вопрос. – Я вроде на него не похож.

– Вова! Я прожила столько лет и таки знаю за жизнь. А вы меня хотите уверить в обратном? Что, я не могу определить еврея от других? Вы не такой, как все окружающие. Есть в вас что-то не русское. Жили бы вы в Польше, я бы сказала, что вы приехали из-за границы. Но вы и не из НКВД. Вы другой. И не говорите, что это не так! А то я не видела ваших «восточников»! Слишком сильно выделяетесь на их фоне. Единственное, что может быть, – это то, что вы один из нас. И ваши родители долго были за рубежом. И не смешите меня, говоря, что это не так. А то могу здесь умереть. И вам же будет хуже. И еще, кто, как не еврей, может понять идиш?!

Мне пришлось пояснять ей, что я детдомовский и своих родителей не видел и имею склонность к языкам. Поверила она мне или нет, я не знаю. Но больше к этому вопросу мы не возвращались, а снова начали вести разговор о ее детях и их дальнейшей судьбе. Узнав, что у них есть еще родственники, живущие за Волгой, посоветовал им переехать туда. Да и остальным с этим не затягивать. Поблагодарив, Фаина Моисеевна стала собираться домой. Уже садясь в кабину грузовичка, она сказала, что знает о том, что я встречаюсь с Ирой.

– Вова, вы знаете, у нас очень маленький город? Это таки не Варшава, и скрыться в нем от посторонних глаз тяжело. Тем более такому симпатичному молодому человеку, как вы. Вас заметили. И это, с одной стороны, хорошо, а с другой – плохо. Очень многие местные девочки хотели бы вас иметь своим мужем. Я бы очень хотела, чтобы вы таки были счастливы. Если бы не это проклятое время, я бы за вас сосватала свою Казю, но, увы. Вы, Володя, еще очень молодой и, главное, неглупый человек. Послушайте совет пожилой женщины, будьте осторожны и не спешите. Ира – красивая девушка, но она полька. Сегодня для вас она хорошая, а завтра будет стрелять вам в спину. Поляки по отдельности приличные люди, но когда их собирается много – хуже не бывает. Я пожила достаточно на этом свете, чтобы так говорить. Мы это по себе знаем. Я вам желаю только добра. И еще напоследок… Посоветуйте своим людям не сдавать часы в ремонт. Обратно они их уже не получат… Заходите к нам, не забывайте, мы вам всегда будем рады.