Андрей Круз - Бандит

– А наркота и дальше будет идти?

– Как-то будет, я думаю. Просто на мою территорию больше не пойдет. Новое руководство будет это гарантировать.

– А тут?

– А тут весь город проширян. – Барановский слегка хлопнул ладонью по столу. – Не будет «китайца», больше амфетамина вдувать будут, благо его на месте варят. Или «Семейная аптека» дальше жиреть станет. Свинья грязи найдет. Так пусть хотя бы поток грязи будет под контролем.

– Действительно, – изображая понимание, кивнул я.

То есть вот как. Все малость глубже. Новые люди не только возглавят ГУВД, но и замкнут на себя все доходные потоки, включая с наркоты. Интересно, а лично Барановскому с этого что-то… а? Не зря же все знают, что частные территории сосут федеральные всеми доступными способами. А этот способ доступен.

Вот мне, казалось бы, все равно. До сих пор все касалось лишь бандитских разборок, а мне на бандитов плевать с высокой колокольни густыми соплями. Но вот тут как-то все нравиться перестает. Нет, я все понимаю, и даже понимаю, что Барановский в чем-то прав. Наркота – она не от торговцев, которые восполняют спрос, она от потребителя. Но ведь и потребитель тут, скорей, от безнадеги, бесперспективности, оттого, что нет ничего впереди. И ладно, когда ее распространяют лишь заведомые преступники, но когда с нее зарабатывают те, кто этого делать не должен, мотивируя «все равно ничего не изменишь», – это уже как-то совсем за гранью.

И что делать? От Барановского я и на Базе не спрячусь, выходит.

– И в иерархии «коптевских» поднимешься. – Барановский усмехнулся. – Я про договоренность помню, но все же предпочел бы, чтобы ты тогда годик-другой здесь еще пожил. Будешь связью «коптевских» с поставщиком. Незаменимый человек, много денег и машин. А потом мы тебя объявляем погибшим – и переезжаешь.

– Разумно. – Я снова кивнул.

А нужно меня тогда вообще куда-то перевозить? Как проще всего кого-то объявить погибшим? Да грохнуть его к чертовой матери и труп предъявить, тогда никто не усомнится. Вот оно как все развивается.

– И что я сейчас скажу, а? Как объясню происхождение информации?

– Сослуживца встретил, который на потоке сидит. – У Барановского все готово. – Он кавказцев не любит, работать с ними не хочет, не доверяет, вот и поможет отодвинуть. С ними на прямой контакт не пойдет, тебя не перепрыгнешь.

– И мне Мартын с Погосом прямо вот так на слово поверят? Подпишутся на войну со всей Муслимкой под голый базар?

– Ты им сдашь пробную партию «китайца». У нас есть из конфиската. Не у нас, если точно, но будет у нас, помогут люди. Возьмешь на закупку тех, кому там верят, мои ребята выступят за поставщика. Они же скажут, что вся связь только через тебя.

Валить отсюда нужно, короче. Как можно быстрей. И, может, даже одному. Как-то и Косте я опять доверять меньше начинаю после этого разговора. Может, он просто второй уровень контроля за моим поведением? Поехать в Гадюжник, подкараулить какого-то барыгу или варщика, притащить в подвал и… Или просто кого-то из бригады по делу позвать? Капрал вон псих и беспредельщик, его не жалко. Никого не жалко.

– И под каким условием?

– Кавказцев надо убрать с картинки. Война в Муслимке, главные «двухсотые» – вполне разумная причина. Да и Мартын с Погосом поймут, они не дураки.

Вот так вот все поворачивается. Сыр даже не бесплатный все равно известно где. Может быть, Барановский и намерен сдержать обещание насчет частного города, но вот гарантировать я это уже самому себе не стану. Можно кормить «завтраками», пока я полезен здесь, можно потом… ну я уже говорил. А может, меня приговорит и кто-то другой, рассчитывая получить должность «контакта» с поставщиком.

То есть в этом мире мне хорошо и уютно не будет, теперь уже точно. И отмазаться от работы на Барановского тоже не получится, это однозначно.

Тогда что?

Сейчас в «дверь» или все же подождать? Нет, все мои знания о проходах говорят, что я попаду обратно к Насте… если вот так меня что-то не дернет в сторону. Но кто сказал, что у меня верные знания, а не ошибочные? Вот в этом и вопрос. Лучше бы дождаться.

Но условия игры меняются, в нее вмешалась третья сила, подсунув мне несколько козырей. В своих интересах, конечно, но и мне с этого тоже перепадет. И да, можно возвращаться в квартиру, я думаю. Даже нужно. Поаккуратней, разумеется.

Я ожидал бомбы, заложенной в мою «Тайгу», засады в квартире, но ничего не произошло, даже сигналки не были сорваны. Где какие приметы оставил, там они и лежали. Вошел с «узи» наготове, огляделся – а все на месте, никаких следов чужого вторжения. Ни снайпер через окно не пальнул, ни вломился никто. Перетаскал сумки с оружием обратно в тайник, оставив все же четыре пистолета и два «узи» хакерам, на всякий случай. Расположился по новой, напился чаю, сготовил ужин.

Совсем уже поздно, около одиннадцати, пришло сообщение от Большого:

«Приезжай на сервис, наш кореш в гостях».

Поехал на «прокатной» с намерением ее там и оставить. Теперь хватит того, что есть.

Вечер совсем паскудный, холодный ветер, мелкий дождь, темно и мерзко. Ну и настроение под стать.

Заехал в ворота, которые открыл Иван, сразу отдал ему ключи и документы.

– Спасибо, Вань, в натуре пригодилась. Заправил, ни царапинки. Только помыть надо.

– Помыть не проблема. Пацаны все в цехе, туда заходи.

Слесаря давно по домам разошлись, так что на территории было тихо и пусто. Светил фонарь над стоянкой, ну и в цеху угол был освещен. И в этом углу с одной из опор подъемника свисал подвешенный туда за руки человек. Рядом с ним на скамейке сидели Труба и Капрал. Труба курил, Капрал играл во что-то на планшете, на человека никакого внимания никто не обращал.

– Большой где? – спросил я.

Труба кивком показал в сторону туалета. И точно, там почти сразу же зашумела сливающаяся вода, а затем вышел Большой, вытирая руки бумажным полотенцем, которое выбросил в разрезанную пополам бочку для мусора.

– О, приехал? – увидел он меня. – Твой кореш?

– Мой.

Сутенера даже били не сильно. Так, приложили пару раз, наверняка Капрал. Рассечение на скуле и глаз подбит. Больше с руками проблема, давно висит. А так и одет по-прежнему, как тогда в «Чайке», в белой грязной водолазке, слегка забрызганной кровью, в черных узких брюках. Лицо испуганное, но сочувствия к нему никакого. Нет, понимаю, что хороший человек обязан посочувствовать, но не получается, он меня вообще-то убить пытался. За деньги.

– Сказал чего-нибудь?

– Да мы пока и не спрашивали особо. – Большой повернулся к нему. – У кого заказ взял?

Я почему-то ждал, что тот начнет запираться, но сутенер заговорил сразу:

– У Маирбека, «чеха». Маирбека знаете? У Вахи – первый человек.