Андрей Посняков - Король

Санька так и оставалась в мужском платье – порты, овчинка, треух рваненький. Впрочем, выглядела рыжая, как и вся ее команда, вполне довольной жизнью. А что? Тут ее не били, к работе тяжкой не принуждали – кормили да везли. Сиди себе в кибитке, точи лясы – чем не жизнь-то?

Так правда и есть! Чем не жизнь? Однако же все имеет свойство заканчиваться. На север, где рыскали многочисленные отряды главных врагов Магнуса – шведов, беглецам было совсем-совсем не надобно. Тем более, они уже почти добрались до цели, осталась какая-то пара десятков верст. Всего пара десятков – и вот он, Оберпален, или, если по-русски – Полчев, а по-местному, по-крестьянски – Пылтсамаа.

Любопытная Сашка (Аграфену рыжая уже забыла давно, всех просила Александрой ее называть, ну, или сокращенно – Сашкой) все выспрашивала, каков, мол, Полчев-град? Большой ли? Больше Новгорода, меньше? Ага, сравнила… Все ливонские города – это по сути не города, а крепости, замки, от былой орденской славы оставшиеся. Строили рыцари замок, рядом народец селился – вот вам и город. Вроде городок, а вроде и крепость. Вся Ливония такая – крепость на крепости, одни леса да замки. Шагу не ступить, чтоб в чей-нибудь замок не упереться! Потому воевали здесь по-особому – в чистом поле ратники промеж собой не сходились, крепости друг у друга отбирали: штурм – осада, осада – штурм. Веселуха!

Простившись с торговцами, беглецы свернули с Мариенбургского тракта и зашагали по узкой лесной дорожке, едва тронутой санною колеею. Елки, клены, осины, молодые березки на пустошах – не столь уж и густой лес, не Литва, чай. Часто попадались обширные пустые пространства, из-за снега было не понять, то ли это луга, то ли поля, то ли пастбища. Попадались и хутора, правда, уже кем-то разоренные, часто – до головешек. Воевали-то в здешних местах давно, чего уж! То русские с татарами придут – грабят, то шведы с немцами, то поляки. И куда бедному крестьянину податься? Правильно – в чащу. Главное, вилы с собой прихватить, да потом с этими вилами – на лесную дорожку.

– Эй, вы там! Поглядывайте! – крикнул король убежавшей вперед Саньке с Федором. – Не ровен час…

– Да мы поглядываем, господине, – повернувшись, покивал смуглолицый Федька. Рыжая же не отозвалась, словно б и не слышала: нагло себя вела, дерзко. Впрочем, она и раньше-то была не подарок, а уж сейчас, волю-то почуяв, тем более! Забыв про скромность да про стыд девичий, всю дорогу с гулящими девками в возке языки чесала: те-то, дуры, учить ее пытались, как мужчин ублажить получше. А то Санька без них не знает, ага! В Новгороде-то чем промышляла?

Правда, хоть и гулящая Графена-Санька, но все ж не глупа, очень даже не глупа. Девки маркитантские, Клара Цветочек да Марта Три Хряща, родную душу почуяв, ее с собой, в Раковор-Везенберг, звали, заработком быстрым прельщали да весельем. Не поддалась рыженькая, не на ту напали! Сначала уж с важными господами… а уж там, ежели не повезет… Ежели не повезет, то можно к Раковору податься, дорожку ей подружки новые подробненько обсказали, а Сашка запомнила.

– Хэй, гей!

Тьфу ты, бестолочи! Задумали снежками кидаться. Сашка с Федькой, да к ним еще двое малых прибежали, ага.

Покидались, покричали… оп!

Впереди вдруг лесина поваленная показалась! Осанистая такая лесина, и повалили ее, видно, недавно.

– Все за мной, живо!

Схватив Машу за руку, Магнус бросился прочь с дороги, даже не думая: на открытом-то месте взять на стрелу – милое дело! Или из мушкета долбануть – во-он из тех кусточков, милое дело. Думать и потом можно, главное, уйти с линии возможного огня как можно быстрее.

Так же не думая и не рассуждая, остальные беглецы подчинились сразу же, проворно свалили с дороги – как и не было!

Из кустов – из тех самых! – резко ахнул выстрел. Мушкет. А судя по выстрелу, даже и не мушкет, а что-то куда как серьезнее – привезенная на телеге тяжеленная крепостная аркебуза-гаковница! Жахнули картечью, так что только ветки с деревьев полетели. И не задели никого – провозились, поздновато опомнились.

Вот когда пригодилось захваченное у незадачливых стражей пана Греся оружие – четыре пистолета, палаши, сабли.

– К выстрелу… Готовсь! – натрусив порох на затравочную пистолетную полку, скомандовал Леонид. Второй пистоль он передал Маше: – Заряжай!

– Я и стрелять могу!

– Добро… Только по моей команде.

Укрывшись за елкою, Арцыбашев внимательно вглядывался в лес. Пусть выстрел прозвучал с той стороны дороги, да все равно как бы не окружили! Слышно было, как, падая, заскрипела сосна и ухнула, подняв тучи снежной пыли. Однако поздновато ухнула, да. Если б раньше, так, может, и пришибла б кого-нибудь… Впрочем, вряд ли – таких нерасторопных пентюхов в отряде Магнуса не имелось. Ну, разве что бугаинушка Силантий.

Между тем на дороге никто не показывался, да и весь лес казался спокойным и тихим. Просто еще раз ахнул выстрел – столь же грозный, громкий… и с тем же результатом. Михутря презрительно скривился: палили, видимо, для острастки… или чтоб себя подбодрить.

– Я – господин Оберпалена и ливонский король! – улучив момент, громко крикнул Леня. – Предлагаю сдаться!

В ответ полетели стрелы… не очень-то действенные в лесу. Вот если б стреляли по дороге, по тем, кто там был, да не успел укрыться – тогда другое дело.

– Вон тот кустик видите? – придерживая пистоль, Арцыбашев хмыкнул. – Маша, Михутря… Огонь!

Жахнули залпом из двух стволов, гулко, на весь лес. За кустами кто-то вскрикнул – попали!

– Заряжай, – держа на прицеле дорогу, приказал король. – Сейчас они разозлятся, попрут…

– Тсс! Слышите? – стоявшая за толстой осиной Санька обернулась. Треух она давно уже потеряла, рыжие локоны волнами растеклись по плечам. Все ж красивая девка, не отнять… – Кто-то скачет, ага!

И впрямь – где-то впереди, если считать по дороге, послышались приглушенный снегом стук копыт и конское ржание. Всадник – или всадники – быстро приближались и вот-вот должны были показаться из-за поворота, выскочить из зарослей рябины, тронутых жухлыми красными точечками еще не доеденных снегирями и синицами ягод.

Магнус поднял пистоль:

– Приготовились… Как только хоть кто-нибудь покажется – стреляем! Силантий, как там тыл?

– Да, господине, спокойно все.

– Странно…

Действительно странно. Те, кто устроил засаду, почему-то не предпринимали никаких активных действий, затаились да сидели себе в кусточках вместе со своей гаковницей, или что там у них было. Спрашивается – зачем? К чему все это? Или… у этих лесных лиходеев просто изменились планы?

Снова заржали лошади. Потом послышались голоса – словно бы кто-то подгонял коней. Кусты затрещали, и на дорогу наконец выбрались… двое всадников и запряженные парой гнедых сани с каким-то бревном.