Ярослав Коваль - Чужак: Боец демона-императора. Тропа смерти. Сквозь бездну (сборник)

– Ненавижу тебя, тупой завистливый неотёсанный мужик! – прошипела Кариншия.

– Так это и на пользу. Сильнее возненавидишь мужиков – проникнешься большей симпатией к супруге.

На меня кинулись: драть то ли волосы, то ли лицо. Но на этот случай последовательность действий была уже отработана – перехватить, развернуть, поднять в воздух, подержать, пока не выдохнется. Комбинацию я проделал под аккомпанемент смеха Аштии. Увиденное и услышанное её, похоже, нисколько не задело.

– Сколько ты получал у Прахима Айми, покоритель девиц? – поинтересовалась она. – Шесть полулун в неделю? Плачу тебе десять, но ты всё-таки поаккуратнее.

Я поспешил следом за Кариншией – как бы та ни злилась на меня, а из дому без охраны выходить не могла. Не дай бог убежит, проблемы-то будут в первую очередь у меня.

Известие о новой зарплате не могло не порадовать, ещё больше приободрила мысль: «Ага, значит, всё-таки оставляют на работе. Хорошо». Злящаяся на меня Кариншия уже не могла подпортить настроение – коль скоро это её нормальное состояние, то чему изумляться? Я уже почти привык к дням, наполненным посещением дамских магазинов, поневоле научился немного разбираться в качестве шелков (ведь их при мне обсуждали громко и подробно), аксессуаров, видах отделки, украшениях, свыкся с общением на уровне «принял удар, тут же отразил, ответил сообразно следующему выпаду». Главное было не забыться и не ответить в том же духе кому-то другому, не Кариншии.

– Ну что, – с ехидцей заявила моя подопечная, стоило нам вернуться домой. – Раз ты такой любимчик моей достопочтенной супруги, то и неси ей сам, – и сунула мне в руку охапку бумажек.

Знакомые бумажки – на таких владельцы дорогих магазинов выписывали счета своим знатным и богатым посетительницам, дабы не обременять их обязанностью таскать с собой большую и увесистую сумму денег. Такие счета передавались главе семьи, и если он считал нужным поставить под суммой подпись, считались вполне себе полноценным платёжным средством. Если ж нет… Увы, представительнице семейства приходилось расстаться с облюбованной вещицей и вернуть её купцу. И, возможно, получить нагоняй за расточительность.

Я взял солидную пачку счетов и криво усмехнулся.

– Что – самой боязно?

– При чём тут боязно?! – обрушились на меня. – Да я имею право ещё и на большее, моё-то приданое – не горстка зёрнышек и не два полотенца, как у твоей жены…

– Так, либо оставляешь мою жену и её приданое в покое, либо сама понесёшь бумажки, поняла?

– Ты мне условия тут не ставь! Нашёлся тоже!

– Ладно. Относи сама.

– Эй!.. Ну, хватит уже. Тоже мне, обиженного ещё строит. Никто твою жену не трогает. Неси давай… Ладно-ладно. Ну не буду, сказала же.

Я снова усмехнулся – меня не трогал её трепет перед Аштией, даже сочувствовать не тянуло. Однако счета я взял и понёс их в несвойственной мне посыльной функции на верхний этаж особняка, в кабинет хозяйки дома. За прошедшее время сумел понять, что при местной кастовости мало найдётся бойцов, согласных выполнять поручения, обычно адресуемые представителям другого сословия. Но проникнуться этим не успел. Не понимал, чем меня может унизить редкое выполнение «невоинской» работы.

Странное дело – даже Кариншия на эту тему никогда не прокатывалась в наших перепалках. Табу, что ли? Или серьёзно боится, что я могу обидеться и отказаться подавать ей руку, помогать запихнуть коробку с тканями в экипаж и так далее?

На стук в дверь Аштия сразу отозвалась приглашающей фразой. Кабинет оказался просторным, стены обшиты потемневшими от времени деревянными панелями с тонкой резьбой, узорная бронза и хрустальные экраны придавали зальце вид королевских покоев в каком-нибудь старинном замке – чувствовалось, что интерьеру этому не меньше сотни лет. Единственная новая здесь вещь – огромный массивный стол – был завален бумагами, сложенными стопкой большими костяными пластинами с гравировкой, штуками наподобие досок для письма. Госпожа Солор перебирала какую-то подшивку бумаг, но на меня отвлеклась без недовольства.

– Что тебе? – миролюбиво спросила она.

– Супруга госпожи, – местные формы вежливости до сих пор давались мне с большим трудом, но что поделаешь, – боится передавать счета самостоятельно. Просила меня, – и я положил перед Аштией стопку.

– Ясно, – женщина мельком проглядела счета, быстро поставила подпись на каждом. – Хорошо… Нет, подожди. Тебя зовут Серт, не ошибаюсь?

– Вообще-то Сергей, – внезапной вспышке раздражения проще было подчиниться. – Сертом меня назвал император.

– Это понятно. Садись, – она кивнула на кресло.

Я осторожно приземлился, озадаченный.

– Значит, ты у нас чужак, родом из немагического мира, где об иных мирах ничего не знают. Всё так?

– Вернее будет сказать – некоторые верят в их существование.

Госпожа Солор отмахнулась.

– Верить – не то, что знать. И у тебя есть опыт охотника на демонов?

– Есть небольшой.

– Одиночкой тоже ходил?

– Хм… Всего раз. Не очень успешно.

– Почему так?

– Ну, как сказать… Столкнулся с тварью, которая без малого меня не убила. Решил, что с меня одного такого опыта достаточно.

– Жаль, – это было последнее, что я ожидал услышать, однако ж… – Был бы очень полезен разносторонний опыт охотника-одиночки, если я верно понимаю специфику.

– Для чего именно полезен?

Аштия поднялась.

– Ты мне будешь нужен. Империи предстоит вести локальную войну с одним из демонических миров второго горизонта, и там может пригодиться человек, не владеющий магией.

– В каком смысле – пригодиться?

– Не бойся, не для жертвоприношения, – тон госпожи Солор был миролюбив, но в нём всё-таки звучал холодок. – Возможно, появится нужда в таком бойце, как ты. У тебя есть опыт военной службы? Ну, хоть какой-нибудь, хотя бы на родине? Воевать приходилось?

– Нет, на войне не был, но в армии служил.

– В каком звании? – напористо заинтересовалась Аштия.

– Сержант, – ответил я, не конкретизируя.

– М-м-м… Что-то вроде десятника?

– Что-то вроде.

– Ну и отлично. Сойдёт.

– Хм… Только я, как бы это сказать… Не очень-то хочу служить в армии.

Госпожа Солор приподняла бровь. Несколько мгновений молчала, и я, глядя на неё, подумал, что приближённые императора из тех, что похарактернее, похоже, заразились его умением смотреть. Сейчас глаза у неё, по первому впечатлению, вроде как обычно мягкие и радушные, были совсем не женские, кристальные, словно нарисованные рукой талантливого художника, пронизывающие и малоподвижные.

Но зато очень выразительные.

– Ты ведь уже больше года здесь. Верно? Женился на местной, обосновался в столице, освоился. Не так ли? И до сих пор не понял, что здесь у нас не принято отказывать вышестоящим? Не понял? – Казалось, она немного забавляется, глядя на меня. Но старается это не демонстрировать.